Читать книгу "Спасти Одетту - Фрауке Шойнеманн"

Мужчина замешкался.

– И давайте-ка немножко побыстрее – или нужно помочь? – вновь включился громкоговоритель. Охотник медленно, очень медленно положил ружье на землю и поднял руки вверх.

Правая передняя дверь первой полицейской машины распахнулась, и оттуда вышел молодой полицейский, целясь в нарушителя спокойствия из пистолета:

– Оставайтесь на месте и не шевелитесь!

Полицейский подошел ближе и поднял с земли ружье, его напарник тоже вышел из машины и направился к охотнику, который все еще стоял перед домом с поднятыми руками, словно окаменев. Подойдя к нему, полицейский мгновенно скрутил ему руки за спиной и надел на него наручники.

– Ай-ай! – вскрикнул тот. – С какой это стати?!

– С какой стати?! – удивился полицейский. – Ну и ну – да вы же тут палите по всему без разбора. Соседи сообщили в полицию о вспышке насилия с применением огнестрельного оружия.

– Да, они правы! Тут была вспышка насилия! И я – ее жертва!

– Интересно. Что именно вы имеете в виду?

– На меня напали двадцать кошек и пятьсот мышей. Вероломно напали!

Преувеличивает этот тип, конечно, безбожно! С другой стороны – нам это только на руку, просто идеально вписывается в наш план.

– Так-так, значит, двадцать кошек и пятьсот мышей, говорите, – повторил полицейский. – Напали на вас.

– Так и было! Сначала они пришли ко мне в дом. Они хлынули изо всех углов и щелей. Целая армия мышей, причем они ехали верхом.

– Верхом?

– Да. Мыши верхом на кошках ворвались ко мне в гостиную. Я пытался обороняться, но их было слишком много. В конечном итоге я, спасаясь бегством, выскочил во двор, но они преследовали меня. С жутким боевым кличем. Они хотели меня убить, я уверен!

– С боевым кличем? Мыши? Верхом на кошках? – По тону полицейского я понял, что он воспринял все именно так, как мы рассчитывали.

– Да, верхом на кошках. Мне нужно было обороняться от этих всадников, поэтому я и достал ружье. Лишь в целях самозащиты. Кроме того, они еще и летали, я слышал, как их голоса доносились откуда-то сверху. Это было ужасно!

– Ага, – сказал полицейский и больше ничего не добавил. Вместо этого он просто взял охотника за плечо и проводил его к машине. Он открыл заднюю дверь, усадил этого типа внутрь и снова захлопнул дверь. Потом он подошел ко второй полицейской машине и стал беседовать с другими полицейскими. Я прополз под кустами, чтобы подобраться поближе и послушать, о чем они говорят.

– Коллеги, у парня крыша поехала. Думаю, надо везти его прямиком в дурдом. Нес какой-то бред про летающих кошек и мышей. Говорит, вынужден был защищаться, потому что мыши хотели его убить, – рассмеялся полицейский, и из других автомобилей тоже послышались смешки. – Проверьте, действительно ли у этого психа есть лицензия на оружие. Ее нужно немедленно изъять и подать запрос об аннулировании. Этот тип представляет собой опасность для общества, бегая тут со своей пушкой. Чего только не бывает!

– Хорошо, сделаем. Везти его сразу в больницу? – спросил один из полицейских во второй машине.

– Да, прямиком в закрытое отделение. Слава богу, он не успел наворотить дел похуже. Все ограничилось парой дырок в фасаде дома.

Не прошло и полминуты, как все полицейские машины умчались прочь.

Святые сардины в масле! Мой план сработал!

– Юху! – ликуя, выпрыгнул из кустов Фред. – Уинстон, ты просто бесподобен!

– Да здравствует Уинстон! – восхищенно воскликнул сэр Тоби, выйдя из-за дерева в сопровождении Филомена – тот семенил на задних лапках, аплодируя перед ними:

– Великолепно, Уинстон, великолепно!

– Ура! – вступил мышиный хор с крыши, и я почувствовал, что стал понемногу смущаться.

– Ох, да ничего такого, право! – мяукнул я. – Всегда рад помочь, чем могу, и…

Договорить я не успел. Ведь в этот самый момент из-за угла вылетел Булли. Он скакал галопом во весь опор и едва успел затормозить в сантиметре от меня. Еще чуть-чуть – и я угодил бы под его переднее копыто!

– Булли, что, черт побери…

– Уинстон, – тяжело дыша, проговорил Булли. – Ты должен срочно пойти со мной. Сейчас же!

Хеппи-энд! Да еще какой!

– Что с тобой, Уинстон? – озадаченно проржал Булли. – Тебя парализовало? Или у тебя уши сухим кормом забиты?

Святая селедочная чешуя, так и есть! То есть с ушами-то все в порядке. Но я и правда превратился в соляной столп, абсолютно неспособный шевельнуть ни одной лапой и сдвинуться с места даже на миллиметр.

– Уинстон? Ты понимаешь, о чем я говорю? Твоя подруга Одетта, твоя драгоценная возлюбленная! У нее родились малыши. Ваши малыши!

В этом-то и была моя проблема. Волнение в сочетании с огромной радостью – видимо, это слишком для меня, несчастного маленького котика, который к тому же только что умом и хитростью вывел из строя опасного непредсказуемого охотника. Булли наклонил голову и весьма грубо подтолкнул меня своим белым носом.

К такому я был не готов, и поэтому просто повалился на землю как мешок с картошкой.

Шлеп! – и вот я уже лежу.

– Ты болен? У тебя припадок? Может быть, нужно какое-то специальное лекарство? Мне сходить за ним к Кире?

Я в недоумении уставился на Булли. Он в таком же недоумении уставился на меня. И наконец-то – наконец-то! – я встрепенулся.

– Все… все в порядке, – прокряхтел я. – Ничего не нужно. Я при… пришел в себя и го… готов идти!

Сказано – сделано. Я тут же бросился бежать, причем с такой скоростью, что Булли увидел лишь поднятое мной облачко пыли.

Ворвавшись в маленькое стойло, я закричал:

– Одетта, любимая, я здесь! – И резко затормозил. Передо мной в соломе лежала моя прекрасная Одетта, мать моих шестерых не менее прекрасных деток. Она улыбалась мне блаженно-счастливой улыбкой – по ней и не скажешь, что она только-только перенесла тяжелые роды. Одетта просто эталон благородной кошачьей дамы.

Я стоял в паре шагов от моей семьи и не сводил с нее глаз. Ах, какие же они хорошенькие! И ладные! И сильные! И изящные!

И совершенно уникальные и…

– Уинстон, милый, не хочешь подойти поближе? Поздороваться с малышами? Только взгляни, какие они красивые и уже какие сильные.

– Да, это… это чудо… – прошептал я, находясь под сильнейшим впечатлением.

Что за чудо природы!

Одетта начала вылизывать одного из малышей – белого, как две капли воды похожего на свою гордую маму.