Читать книгу "Нежная магия Тосканы. Вино, коты и призраки - Юлия Евдокимова"

Так что же такое гонфалони?

В буквальном переводе это означает хоругвь. Но в данном случае это не совсем так.

Освободившись от анжуйского правления, в 1282 году флорентийцы учреждают синьорию – главное правительство республики и возможность прямого выражения своей воли ее цехами – гильдиями.

Эта форма правительства и правосудия, разработанная Джано делла Белла, существовала до 1530 года, когда республика пала.

В это время, в период правления синьории, для облегчения фискальных, военных и судебных задач город был разделен на районы, а закончилось это разделением Флоренции на 4 части, существующие до сегодняшнего дня.

Внутри каждого района существовали свои хоругви – символы, то есть гонфалони, объединяющие маленькие территории.

И в том понимании, в каком мы сегодня о них говорим, это скорее кварталы, относящиеся к определенной хоругви, к определенному символу. А кварталы эти включают улицы и площади, монастыри и соборы, предприятия и палаццо под одним флагом.

Шестнадцать старинных гонфалони – по четыре в каждом из четырех округов.

Район Святого Иоанна (Сан-Джованни) состоял из четырех гонфалони: Золотой лев, Ключи, Белка, дракон Сан-Джованни.

Район Святого Креста (Санта-Кроче) состоял из гонфалони Черный лев, Колесо, Бык, Повозка.

Район Санта-Мария Новелла: Белый лев, Красный лев, Змея, Единорог.

Район Святого Духа (Санто-Спирито): Ракушка, Кнут, Лестница, дракон Святого Духа.

Разделение на 4 района существует до сих пор, именно так делятся команды во время игр знаменитого флорентийского футбола, на исторических церемониях и праздниках. А про маленькие гонфалони давно забыли, но благодаря принцу Оттавиано и Ассоциации Медичи они снова возникают из небытия.

Площадь Луны в квартале Белого льва

Вырываясь из флорентийских сокровищниц, мы замираем на сиенском Кампо, а потом долго бродим по средневековым улочкам, среди старых стен, иногда почти трущоб… порой высокие древние здания сходятся так близко, что трудно разглядеть небо там, вверху.

Нетронутое треченто Сиены и почти потерянное кватроченто Флоренции.

Не была бы столица Тосканы, пусть недолго, столицей объединенной Италии, что привело к масштабной перестройке города и появлению новых площадей и бульваров, возможно, мы также бродили бы по булыжным мостовым между каменных башен, где, растолкав средневековые стены, вырастают тяжелые фасады палаццо…

К лучшему или к худшему та Флоренция ушла безвозвратно и сменилась монументальными столичными арками на пьяцца Республика, прямыми линиями улиц? Трудно сказать…

Говорят, что в энергетике пространства и времени ничто не исчезает безвозвратно и все бесконечно. Может быть, в каком-то другом измерении за стенами универмага «Ринашенте» и огромного дворца магазина «Зара» вдруг возникает в дрожащем воздухе крохотная площадь Луны, чтобы вновь исчезнуть до следующего полнолуния.

А некий мессер замирает на мгновение у застывшей чаши фонтана, чтобы сделать шаг и раствориться в этом странном ночном воздухе, полусне-полуяви.

Квартал Белого льва, средневекового гонфалоне центральной Флоренции, в отличие от большинства остальных был закрыт для пришельцев извне. Он расположился на территории бывшего римского поселения, вдалеке от городских ворот, через которые в город одна за другой прибывали семьи, жившие неподалеку, в городках и деревнях вдоль очередного торгового пути, который вел к очередным воротам в главный город Тосканы.

Но, тем не менее, новые семьи появлялись и здесь. Они прибывали из ближних и дальних местечек, из борго Сан-Лоренцо и Муджелло, из Кастельфьорентино и долины Сьеве.

Однажды из большого города Лукка сюда пришли Антинори и остались на века, и вина их нам прекрасно известны сегодня. Не только во Флоренции, но и в Москве мы заходим в кантинетту маркизов Антинори и пьем темно-бордовое «Брамасоле» – дань моде на тосканское солнце – и едим тортелли с трюфелем и рикоттой в крабовом соусе.

Когда-то, придя в древнюю Флоренцию и повесив свой герб на ворота дома, Антинори, конечно, не представляли себе эти самые тортелли посреди российской столицы.

Они обустраивались на новой родине, а над их домом, над их гербом, над домами и гербами многих других семей развевалось знамя квартала: белый лев на темно-синем, почти фиолетовом фоне.

Территория Белого льва была практически уничтожена в XIX веке. Лишь капля ее осталась в отдельных частях монастыря Святого Марка.

И днем и ночью кипит жизнь на флорентийской площади Республики.

Здесь престижные кафе и универмаги, вереница такси и многочисленные огнеглотатели и музыканты. Не первый год наигрывает что-то популярное «Дракула Бенд», румынское трио, в котором меняется лишь третий участник, а демонического вида солисты неизменно закрывают глаза, вдохновенно выводя очередной чардаш.

– Синьор американо? – почтительно спросил солист моего светловолосого спутника в ответ на чаевые.

– Синьор фьорентино, – гордо подняв подбородок, ответил тот. При чем здесь, собственно, Италия, здесь Флоренция.

Мигают огни на вечной карусели, и скачут по кругу лошадки, и мелькает мишура. Замрите на мгновенье, закройте глаза, и исчезнет суета, огни и даже клаксоны такси вдруг станут неслышными.

На этом месте в сплетении улочек кухарки шли за покупками на старый рынок – Меркато Веккьо.

Чуть вправо, рукой подать, стояла приходская церковь Сан-Миниато фра ле Торри, Сан-Миниато среди башен. И действительно, ее окружали башни, башня Сальсетти, башня Сердзелли, башня Палло Строцци.

А вон там, чуть в стороне – только не открывайте глаз! – высилась укрепленная башня Нерли. И совсем рядом, в двух шагах, среди узких улочек и шумных рыночных рядов, среди башен и церквей, среди маленьких художественных мастерских спряталась Пьяцца Луна – площадь Луны.

Хотите представить, как выглядела она тогда, опустевшая к ночи, когда светло-коричневые, такие флорентийские здания заливала холодным светом луна?

Эта маленькая площадь, которой больше нет, осталась лишь на картине Фабио Борботтони.

Не одно столетие жила здесь семья делла Луна, давшая имя площади.

Десятеро из делла Луна стали настоятелями флорентийских соборов, двое гонфалоньерами на службе республике, они были банкирами и воинами, канониками флорентийского Дуомо и даже обессмертили свое имя в трагедии «Филиппо Строцци» Джованни Никколлини.

Но 27 августа 1643 года тело последнего из делла Луна, Никколо ди Лука, было найдено в фонтане Джардино деи Семпличи – ботанического сада Флоренции. Тайна его гибели так и не была разгадана.

Фонтан и ныне там… но нет больше ни площади Луны, ни семьи делла Луна. Нет Меркато Веккьо и узких улиц, нет башен и церквей.