Читать книгу "Город и город - Чайна Мьевилль"

– За что задержали Хуруща?

– На данном этапе – за неправильное хранение пропуска и недонесение о преступлении. В зависимости от того, что мы найдем, я могу еще добавить сговор о совершении убийства, но у меня такое чувство…

– Вы не думаете, что он в этом замешан?

– На гениального преступника он не похож.

– Босс, я не говорю, будто он что-то планировал. Может, он даже не знал ничего конкретного. Но вам не кажется, что он должен знать, кто взял фургон? И что с этим фургоном что-то собираются делать?

Я покачал головой.

– Ты его не видела. – Я достал из кармана запись допроса. – Если будет время, послушай.

Она села за мой компьютер и стала сводить имеющуюся информацию в таблицы, превращать мое бормотание, мои расплывчатые идеи в схемы.

– Это называется дата-майнинг. – Последние слова она произнесла по-английски.

– Если ты – шахтер, копающий данные, то кто из нас шахтерская канарейка? – спросил я.

Корви не ответила. Она просто печатала, пила густой кофе, «сваренный как полагается, блин», и жаловалась на программы в моем компьютере.

– Итак, вот что у нас есть.

Уже был третий час ночи. Я поглядывал из окна на ночной Бешель. Корви сложила распечатки в аккуратную стопку. За окном слышалось приглушенное уханье и негромкое ворчание автомобилей. Я заерзал на стуле; я выпил много газировки с кофеином, и теперь мне нужно было отлить.

– Общее число фургонов, об угоне которых заявили в ту ночь: тринадцать. – Корви провела пальцем по листу в поисках нужной строки. – Три из них затем оказались сожженными или испорченными другим способом.

– Малолетки.

– Малолетки, да. Значит, десять.

– Сколько времени прошло до подачи заявления об угоне?

– Обо всех, кроме трех, включая принадлежащий нашему обаяшке в камере, заявили к концу следующего дня.

– Ясно. Так, где у тебя была эта сводка… У скольких из этих фургонов есть улькомские пропуска?

Она полистала бумаги.

– У трех.

– Что-то многовато. У трех из тринадцати?

– У фургонов это число гораздо выше, чем у транспорта в целом, из-за всех этих дел с экспортом-импортом.

– Но все такие? Какая статистика для городов в целом?

– По фургонам с пропусками? – Корви стала нажимать на клавиши, глядя на экран. – Не могу найти. Наверняка это можно узнать, но я не могу придумать способ.

– Ладно, если будет время, мы с этим разберемся. Но я готов спорить, что это меньше, чем три из тринадцати.

– Вы могли бы… Да, похоже, это много.

– Так, попробуем вот что. Если взять три угнанных фургона с пропусками, у скольких владельцев были предупреждения за нарушение правил?

Она глянула в бумаги, а затем на меня.

– У всех троих. Черт. У всех троих за неправильное хранение. Черт.

– Угу. Это кажется маловероятным, да? С точки зрения статистики. Что стало с двумя другими?

– Они… Погодите. Они принадлежали Гордже Федеру и Салии-Энн Махмуд. На следующее утро фургоны нашли. Их бросили.

– Из них что-то забрали?

– Немного побили, взяли пару кассет, мелочь из фургона Федера, айпод из фургона Махмуд.

– Покажи мне время. Мы же никак не сможем доказать, какой из них угнали первым, да? Известно, остались ли у этих двоих пропуска?

– Об этом речь не заходила, но завтра выясним.

– Узнай, если сможешь. Но я готов спорить, что да. Откуда угнали фургоны?

– Из Юславии, Бров-Проша, а фургон Хуруща – из Машлина.

– Где их нашли?

– Федера в… Бров-Проше. Господи. Махмуд – в Машлине. Черт. Рядом с Проспек-штрас.

– Примерно в четырех улицах от офиса Хуруща.

– Черт. – Она откинулась на спинку стула. – Разъясните мне это, босс.

– В ту ночь угнали три фургона, у которых были пропуска. Владельцы всех трех из них когда-то попались на том, что хранили документы в бардачке.

– Вор знал?

– Кто-то охотился за пропусками. Тот, у кого есть доступ к базам данных пограничной службы. Вору был нужен транспорт для проезда через Копулу. Он точно знал, кто ленится забирать документы из машины. Посмотри на точки. – Я начертил примитивную карту Бешеля. – Сначала угнали фургон Федера, но господин Федер молодец, он хорошо запомнил преподанный ему урок и теперь носит документы с собой. Когда наши преступники это поняли, они поехали на фургоне сюда, где Махмуд паркует свой фургон. Они угоняют его, но госпожа Махмуд тоже хранит свой пропуск в офисе, и поэтому, разыграв ограбление, они бросают фургон рядом со следующим в списке и идут дальше.

– А следующий принадлежит Хурущу.

– А Хурущ остался верен прежним привычкам и хранит пропуск в фургоне. Поэтому они получают то, что им нужно, и катят в Копулу-Холл, а затем в Уль-Кому. Тихо.

– Что это за херня?

– Это… выглядит подозрительно. В деле использована инсайдерская информация. Где инсайдер – я не знаю. Там, где есть доступ к сведениям об арестах.

– И что нам теперь делать?.. Что будем делать? – повторила она, когда я затянул с ответом.

– Не знаю.

– Нужно сообщить кому-нибудь…

– Кому? Что сообщить? У нас ничего нет.

– Вы… – Она собиралась сказать шутите, но она была достаточно умна, чтобы понять – я говорю правду.

– Для нас, возможно, достаточно корреляций, но они – не улики, ты же знаешь, с ними ничего нельзя сделать. – Мы посмотрели друг на друга. – В общем… что бы это ни было… Кто бы это ни был…

– У них есть доступ к инфе, которая… – начала Корви.

– Мы должны быть осторожны, – сказал я.

Она посмотрела мне в глаза. Возникла еще одна долгая пауза. Мы медленно оглядели комнату. Я не знаю, что мы искали, но полагаю, что в тот момент она почувствовала, будто ее выслеживают, что за ней наблюдают, что ее подслушивают. Вид у нее был соответствующий.

– Так что мы будем делать? – спросила она.

Я забеспокоился, услышав тревогу в голосе Корви.

– Наверное, то же, что и раньше. Расследовать. – Я медленно пожал плечами. – Нам нужно раскрыть преступление.

– Босс, мы не знаем, с кем можно разговаривать. Уже не знаем.

– Да. – Внезапно я понял, что мне нечего ответить. – Так не разговаривай ни с кем, кроме меня.

– Меня снимают с дела. Что я могу…

– Просто отвечай на звонки. Если я найду, что ты можешь сделать, я тебе позвоню.