Читать книгу "За всеми зайцами - Дарья Донцова"

– Ну там прямо концлагерь, – возмущалсяКеша. – После обеда тихий час. Изволь лежать в кровати. Проверяют, чтобы съелавсю еду. Олька не догрызла пончики, так прямо кошмар начался: все прибежали идавай приставать, а почему аппетит пропал? Плохо с желудком? Или не вкусно? А в21.30 гасят свет, и все, баиньки. Телевизор смотреть нельзя. Читать тоже,извольте спать и растить ребеночка. Ей сегодня доктор Виньон сказал: "Вы,мадам, сейчас просто колба, где зарождается новая жизнь, и в первую очередь мызащищаем жизнь ребеночка. Так что придется забыть о своих желаниях и думатьтолько о прелестных и здоровых детках".

Оксанка грустно вздохнула:

– Приеду домой, расскажу коллегам, никтоне поверит. Больной еду не доел? Да и черт с ним, а на кухне – так просто рады,болыпе помоев для свинки и кусков для собаки. У нас одна санитарка, Зина,работает ради объедков, у нее немецкая овчарка и жрет ужас сколько!

Глава 23

В понедельник с утра пришлось отправиться наработу. Я тружусь в Доме наук о человеке преподавателем русского языка. До сихпор удивляюсь, зачем этим французам нужен русский. Ладно бы учились бизнесмены,связанные с Москвой! Так нет, группа состояла из пяти домохозяек-интересанток.Платили, честно говоря, гроши. Но заработок, как таковой, не волновал, денег унас с Наташкой предостаточно. На работу бегала просто по привычке, да и совсемнеобременительно: два раза в неделю по полтора часа. Это вам не 42-часоваярабочая неделя.

Вот и сегодня, посражавшись немного сместоимениями, мои дамы, весьма довольные, отправились восвояси, а я с чувствомгордости рабочего человека двинулась домой.

В холле, на самом видном месте громоздилисьдва жутких коричневых фибровых чемодана, перехваченных ремнями. Я уставилась наэтих уродцев, выходцев из пятидесятых годов, и похолодела: нет, только не это.Увидев выражение моей, так сказать, морды лица, Кешка противно хихикнул иподтвердил:

– Элеонора прикатила, как всегда, безпредупреждения.

Элеонора! Элеонора Яковлевна, бывшая свекровь.Вернее, моя первая бывшая свекровь. Вообще-то, я выходила замуж четыре раза. Неподумайте, что причиной такого количества замужеств служила уникальная красотаневесты. Нет, просто многие женщины живут годами с любовниками, не оформляяотношений. Мне же бабушка с детства твердила: "Никогда не ложись смужчиной в постель без штампа в паспорте. Получит, что хочет, и неженится". Бабушкина тактика приносила удивительные результаты. И, неслучись поездка в Париж, я продолжала бы без конца расписываться, потому что,как сказала одна наша преподавательница: "3амуж всегда выходят одни и теже".

Беда состояла в том, что, получив мужа? ясовершенно не знала, что с ним делать.

Получалось так, что каждый раз в домезаводилось что-то похожее на экзотическое животное, типа варана или страусаэму. Его нужно было регулярно кормить, мыть клетку, чистить перья, хвалить иподбадривать. Надоедало уже через месяц.

Но и это бы ничего, однако к каждому из нихприлагалась мама. Для него мама, а для меня – свекровь. И если мужья все-такичуть-чуть отличались друг от друга: Леня весил 120 кг, а Женя всего 60, – томамы у всех уродились, как близнецы.

Уже через неделю на голову невестки начиналисыпаться справедливые упреки: супа нет, белье не выглажено, по углам пыль."3ачем только мой сын женился на женщине, которая не уважает егомать!" Заканчивалось одинаково: я собирала чемоданы и уходила, правда,всегда с прибылью. В первом браке обрела Аркадия. Кешка вообще-то был сыноммоего мужа от первого брака. Но после развода остался у меня. Второе замужествопринесло собачку непонятной породы, третье – аллергию на одеколон"Арамис", четвертое подарило Машу.

Четырнадцатилетний Аркадий страшно злился:

– Если хочешь подбирать всех брошенныхмладенцев, то уж лучше выбирай мальчика, а не эту сопливую девчонку!

В строю мужей и свекровей Элеонора Яковлевна,безусловно, являлась генералом. И если до сих пор я не могу вспомнить, какзвали маму Лени, то Элеонору забыть невозможно. Может, потому, что она первая,а может, из-за ее уникального характера.

"3мея в сиропе" – прозвал бабушкуласковый Аркадий. Проработав почти тридцать лет в школе учительницейфранцузского языка и литературы, она делила весь мир на отличников и двоечников.Пятерка выставлялась только тем, кто слушал, не прерывая, ее занудные сентенциии в коротких паузах ухитрялся вставлять "как вы правы". Двойкуполучали все остальные.

После того, как мы расстались с Костиком,Элеонора Яковлевна ни разу не позвонила мне, родственные чувства проснулисьпосле нашего с детьми отъезда в Париж. Раз в году Нора внезапно сваливалась наголову, как индонезийский тайфун "Мария".

Поглядывая на мое лицо, Аркадий продолжалприхихикивать:

– Смотри, что она нам с Машкой в подарок привезла.

И он показал прозрачный кулек с пятью помятымии немного подгнившими яблоками.

– Эти плоды, – начал цитировать Кеша, –выросли на необозримых просторах великой страны России. Всегда помни о своейРодине и, любуясь прекрасными дарами, знай, что в первую очередь ты долженуважать и любить меня, женщину, которая родила великого человека – твоего отца.Подарки Элеоноры всегда потрясающи. Однажды, пересилив собственную скаредность,свекровь презентовала нам с Костиком керамическую вазу. На следующий день вазапропала. А на Новый год свекровь снова подарила ее, но второго января забралаобратно, ей показалось, что я недостаточно благодарна. Ваза появилась потом ещераз, на 8 Марта, и потом исчезла окончательно. Такая же участь постигла ибайковое одеяло времен Первой мировой войны. Я вздрогнула и пошла здороваться снесчастьем. Вечером мы все собрались за ужином. Софи торжественно внесласупницу.

– Сегодня специально для ЭлеонорыЯковлевны Луи сварил мясную солянку, – торжественно объявила Наташка.

– Не стоило беспокоиться, – мрачнопроизнесла гостья и поджала губы, – я не искушена в яствах, и мне достаточно наужин половинки йогурта.

Рассерженная Наташка велела Софи:

– Принеси пол-йогурта.

Софи удалилась на кухню. Элеонорины губыпревратились в нитку:

– Неуправляемое обжорство ведет к ужаснымпоследствиям, Как только человек перестает думать о прекрасном…

– Вот тут вы не правы, – возразилаОксанка, – еда тоже может быть прекрасной. А Луи настоящий художник,попробуйте-ка салат.

Элеонора пошла багровыми пятнами от злобы. Мывсе затаились в ожидании, но Оксанка, никогда не видевшая мою свекровь,опрометчиво продолжала: