Читать книгу "Подарок к рождеству - Вайолетт Лайонз"

— Разреши мне воспользоваться телефоном, чтобы вызвать такси. Я подожду в гараже, пока они закончат возиться с моей машиной... По­лагаю, для нас обоих будет гораздо лучше и спокойнее, если мы расстанемся сразу и без лишних трений.

— Согласен с тобой полностью и даже бо­лее. — Он не знал, откуда у него взялся голос, чтобы произнести эти слова, как не знал, где ему удалось почерпнуть силы, чтобы показать рукой на дверь кабинета. — Телефон там. Он к твоим услугам. Чувствуй себя как дома.

До окончания рабочего дня оставалось все­го пятнадцать минут, но Абигейл снова и сно­ва пыталась сосредоточиться на документах, ко­торые надо, было, обязательно просмотреть полностью, прежде чем завтра, с утра, нести их на подпись к директору. Она даже закрылась в своем офисе на ключ, чтобы ее не отвлекали за­поздалые посетители.

Весь сегодняшний день она чувствовала себя какой-то рассеянной, вялой, слабой. Достав из сумочки зеркальце, женщина заглянула в него и увидела бледные щеки, сухие, сжатые губы и грустные глаза, под которыми слегка обозна­чались полутемные круги — признак хроничес­кого недосыпания.

Рассеянной и слабой Абигейл чувствовала себя не только сегодня. В таком состоянии она пребывала уже три недели — с тех пор, как после Но­вого года вернулась из Кег-Ривера в Калгари и приступила к работе. Даже счастливая новость, полученная от матери, не смогла вывести ее, хотя бы на время, из мрачной депрессии.

Впрочем, ее настроение и самочувствие по­шли на спад гораздо раньше — сразу после раз­рыва с Ником Грантом. А это случилось за не­сколько дней до новогодних праздников. По правде говоря, расставшись с Ником, она ста­ла ощущать себя как бы личностью наполови­ну. В коттедже под Валливью Абигейл оставила не только «самого потрясающего мужчину», но и жизненно важную частицу самой себя.

Неожиданно в дверь офиса позвонили. Аби­гейл взглянула на часы: через десять минут пора закрываться. Кого же принесло к ней под са­мый занавес? Неужели опять какого-нибудь клиента, которому приспичило срочно поме­нять дату вылета?

Она поднялась из-за стола и, подойдя к две­ри, повернула ключ. И тотчас превратилась в каменное изваяние. Последние остававшиеся в ней силы, казалось, стали стремительно по­кидать тело, как только ее взгляд скрестился со взглядом поблескивающих голубых глаз, кото­рых она не смогла бы забыть никогда в жизни.

Глаза Ника преследовали ее повсюду, осо­бенно во сне. В последние недели она все чаще видела беспокойные эротические сны. В них его глаза то излучали тепло и нежность, то свер­кали неистовой страстью, то жадно искали что-то в ее собственных глазах. А когда по утрам возвращалась жестокая явь и, вдребезги, разби­вала воздушные замки, созданные ее чувствен­ным ночным воображением, голубые глаза ме­рещились ей вновь, но уже смотрели на нее холодно и враждебно.

Точно так же они посмотрели на Абигейл и в эту минуту, когда она распахнула дверь офи­са и, оторопев, в шоке уставилась на неожи­данного посетителя. В его глазах, казалось, ко­люче поблескивали мелкие голубые льдинки, промораживавшие ее до мозга костей.

— Привет, Ник, — с трудом выдавила она из себя глухим, неузнаваемым голосом.

— Абигейл...

— Чем могу помочь?

Не может быть, чтобы он набрел на ее ту­ристическое агентство по чистой случайности или в результате невероятного совпадения каких-то непредвиденных обстоятельств. Однако, мысль о возможности такого варианта, сразу отогнала прочь вспорхнувшую, было, в ней хруп­кую и безумную надежду на то, что Ник вер­нулся с повинной. Нет, явиться сюда только ради нее и сказать, что он все осознал, что был тогда не прав... Ник на это не способен. Да такого просто не может быть!.. А вдруг может?

Быстро прогнав эту глупую мысль, Абигейл повторила официальный вопрос, который все­гда задавала новому клиенту, особенно, если клиент оказывался трудным:

— Тебя интересует, где можно приятно про­вести отпуск, просто отдохнуть? Могу посоветовать...

— Я разыскал твою контору не за этим, — прервал он ее.

Несмотря на его холодный тон, Абигейл не могла скрыть от самой себя, что даже сам факт присутствия этого мужчины рядом с ней уже доставлял ей огромную радость. Тем более что, распрощавшись с ним, она и не надеялась, что когда-нибудь увидит его вновь.

На Нике были черные джинсы, дорогая тем­но-голубая рубашка и короткая серая куртка из тонкой кожи. Ее взгляд невольно скользил по всему его сильному, большому телу, точе­ным чертам лица, по черным волосам, на ко­торых искрились, еще не растаявшие, снежинки. Он выглядел потрясающе мужественным, оба­ятельным и соблазнительным.

— Тогда что же привело тебя сюда? — задала она ему уже не официальный вопрос.

— Нам нужно поговорить.

— О чем?

О Боже! Почему ее до сих пор не покидала эта хрупкая надежда на их примирение, кото­рая минуту назад, как игла, пронзила ее мозг и теперь, словно пылающий факел, обжигала всю ее изнутри? Ведь разочарование все равно было неизбежно. Она это знала. И оно пришло, когда Ник достал из кармана куртки сложен­ную вчетверо газету и бросил ее на рабочий стол Абигейл.

Ей не понадобилось спрашивать его, что все это значит: газета была свернута так, что, падая на стол, развернулась на нужной стра­нице. На той, которую он хотел показать ей. Она прикусила нижнюю губу и едва сдержа­ла стон отчаяния, когда ее взгляд упал на увеличенную фотографию лица Ника с четко выраженным, жутким шрамом. Под снимком был помещен циничный заголовок ре­портажа, напечатанный крупным шрифтом:

«ДОГАДАЙТЕСЬ, КТО ЭТОТ ИСПОРЧЕН­НЫЙ МАЛЬЧИК?»

Абигейл молчала, будто ее хватил удар и мгновенно лишил дара речи. Она только от­крывала и закрывала рот, как рыба, но не могла произнести ни звука.

— Надень пальто, — приказал он тоном, не терпящим возражений.

Подчиняясь ему, действуя, как запрограм­мированный робот, Абигейл накинула на себя пальто, аккуратно закрыла за собой, когда они вышли, обе двери и проверила сигнализацию... Все эти механические действия сопровожда­лись одной-единственной мыслью. Нет, он не может подозревать ее в этом. У него не должно быть сомнений относительно того, что она про­сто не способна на такое...

Только когда они уже подошли к его маши­не, когда он помог ей разместиться на переднем сиденье и нажал на стартер, к ней вер­нулась способность мыслить, а вместе с ней ожил и голос.

— Куда ты везешь меня? — безразлично спро­сила она.

— Туда, где мы сможем поговорить спокой­но, без лишних свидетелей.

— Ник, неужели ты думаешь, что я могла...

На секунду он отвернулся от дороги и, бро­сив на нее испепеляющий взгляд, буквально прошипел:

— А тогда кто же?

Действительно, кто же еще? Беспокойные мысли опять зароились в ее голове, и она си­дела, словно набрав в рот воды, до той самой минуты, пока он не нырнул в подземный га­раж, резко нажал на тормоза и, хлопнув двер­цей, помог ей выбраться из машины.