Читать книгу "Замуж за Черного Властелина, или Мужики везде одинаковы - Юлия Славачевская"

Пока я мучилась от стыда, последовала команда «Оправиться!», и половина конников спешилась и двинула в кустики на другую сторону дороги. Я вздохнула с облегчением. Не одна я испытываю чисто человеческие потребности. Когда мы возвращались из своего зеленого уголка, туда же удалилась вторая половина. Разумно. Кто-то всегда в штанах при нападении врагов. Но все же я решила в следующий раз терпеть до победного и не позориться. Надеюсь, у меня получится.

Продолжив путешествие, мы добрались до деревни, где было решено остановиться на ночлег. Пока меня передавали из рук в руки туда и обратно, Цесариус вошел в подготовленный для нас дом с приказанием затопить печь. Внезапно он спустя минуту выскочил оттуда, махая руками и призывая нас остановиться:

— Вы не можете там ночевать!

— Почему? — недоуменно спросил Кондрад, приподнимая черную бровь в привычном жесте.

— Там… дымоход забился, — объяснил алхимик, с выражением глядя на Властелина, как бы на что-то намекая. — Можно угореть, — с нажимом, — сильно угореть…

— Понятно, — констатировал мужчина и, развернувшись, осмотрел близстоящие дома. Нимало не смущаясь, Кондрад внес меня в понравившуюся ему избу и, аккуратно посадив на лавку, скомандовал хозяйке, жавшейся у печи:

— Накорми! Живо!

Я сидела и краснела за столь бесцеремонное требование, тихонько рассматривая убогую обстановку и хозяйку дома. Одетая в домотканую юбку и кофточку буро-коричневого цвета, русоволосая женщина будто приклеилась спиной к печи, закрывая кого-то своим тощим телом, потеряв от страха способность соображать. Кондрад, видя, что его приказания не кидаются выполнять, рыкнул:

— Ну?!

В это время с полатей свесилась детская ручонка и затормошила застывшую крестьянку.

— Мама! Мам! Господин приказывают! — Следом за рукой показалась пшеничная головка ребенка лет шести, который объяснил как взрослый: — Мамка шибко пугливая, счас поесть даст. Вы не серчайте.

Вслед за мальчишкой высунулись еще две чумазые мордашки и уставились на нас любопытными глазенками. Мне было так стыдно, не описать словами! Как так можно? Зачем отбирать у детей, может быть, последнюю еду? Я попыталась стащить со среднего пальца единственную имеющуюся у меня ценную вещь — тоненькое золотое колечко, мамин подарок на шестнадцатилетние. Кольцо не поддавалось, даже несмотря на похудевшие пальцы, и я, не оставляя усилий, обратилась к женщине:

— Не бойтесь, мы ничего плохого не сделаем и щедро заплатим за еду и ночлег. Пожалуйста, вы сможете нас накормить?

В этот момент мои руки сжала сильная мужская ладонь, останавливая судорожные попытки снять колечко. По столу запрыгала, зазвенела крупная серебряная монета со словом:

— Пожалуйста, — произнесенным натужным тоном.

Подняв голову, я встретилась взглядом с зелеными глазами — Кондрад молча спрашивал, довольна ли я. Я оценила его поступок. Властелин, просящий простолюдинку, — это небывалое событие. Улыбнувшись, я прошептала:

— Спасибо.

Он пожал плечами с недовольным видом, но в глазах мелькнули искорки смеха. Его величество уведомили:

— Я скоро приду. Начинай есть, — и вышел.

Перенеся внимание на хлопотливую хозяйку, что радостной птицей летала у печи, разогревая немудреный ужин, я завела разговор:

— Как вас зовут?

Женщина вздрогнула, выпрямилась и испуганно уставилась на меня:

— Нас?

— Тебя, — поправилась я, не желая смущать крестьянку больше чем нужно.

— Алеана, госпожа, — поклонилась та.

— А меня Илоной зовут, — представилась я, наблюдая, как передо мной появляется тарелка, наполненная мясным бульоном, ломоть хлеба и ложка.

— Что-то еще, госпожа Илона? — комкая в руках фартук, справилась Алеана.

— Нет, спасибо. И можно просто Илона, без «госпожа», — откликнулась я, подгребая к себе ложку и вдыхая вкусный запах.

— Как так-то? Низзя, чинопочитание надобно соблюдать, — стала возражать хозяйка. Но любопытство пересилило, и она тихонько переспросила: — А господин, он кто?

Проглотив первую ложку варева и довольно зажмурившись, Я просветила:

— Кондрад, Черный Властелин.

— Ой! — в панике пискнула Алеана и зажала рот фартуком. — Мне-то староста сказал, солдаты будут. Как же так-то?

Сказать мне было нечего, и я продолжила лопать. Алеана так и стояла с расширенными от страха глазами, комкая в дрожащих руках фартук. А когда вернулся Кондрад, немедленно бросилась к нему в ноги, всхлипывая:

— Простите, господин! Не признала! Не извольте гневаться на дурищу необразованную!

Мужчина недовольно поморщился и, обойдя коленопреклоненную женщину, соизволил произнести:

— Встань моя невеста не любит, когда унижаются. — И украдкой подмигнул мне. Я, естественно, немедленно подавилась и закашлялась. Меня бережно похлопали по спине и заботливо осведомились: — С тобой все в порядке?

— Не дождешься! — прошипела я в ответ, и наша трапеза продолжилась.

По окончании ужина меня поставили в известность:

— Побудь одна, мне нужно проверить, все ли в порядке.

После его ухода я сидела в блаженной расслабленности и уже начинала клевать носом, когда осознала, что мне таки надо туда, куда все ходят пешком. Оценив обстановку, я решила добираться сама и полюбопытствовала у хозяйки:

— Где у вас тут туалет?

Она долго соображала, что я имею в виду отхожее место, но все же объяснила мне направление. И я встала. Ноги дрожали, подкашивались, но слушались. Вот так мы и поползли: впереди я, цепляющаяся за все выступы и отдыхающая на каждом метре, и следом Алеана, понявшая мое состояние и пытающаяся подстраховать. Далеко мы, правда, не доползи, только до сеней. Открывая дверь, я выпала на руки мгновенно рассвирепевшего Кондрада. Он раненым вепрем завопил:

— Ну и куда ты направилась?

— Э, туда, — ткнула я пальцем в примерное расположение искомого места. Добавила, выкручиваясь из сжимавших меня с силой рук: — Не ори! Гланды простудишь!

Сбавив тон и успокоившись после детального ощупывания, Кондрад язвительно поинтересовался:

— Ты там утопиться решила?

Остряк-самоучка! Я парировала:

— Ну что ты! Такого удовольствия я тебе не доставлю. Подарила ему зловещую улыбку и уведомила: — Если ты не хочешь от меня отлипнуть, то я собираюсь реализовать в отношении тебя далекоидущие и многообещающие планы, а именно — качественно и со смаком отомстить, устроив тебе развеселую жизнь.

У него стали настолько ошарашенные глаза, что я не удержалась и добавила:

— Не переживай, больно не будет! Я нежно и ласково, с полагающимся твоему положению пиететом спущу тебя пару раз с лестницы, не забыв при этом заботливо попинать ногами и вежливо извиниться. Да… По глазам вижу, тебе очень нравится такая перспектива. Что же, всегда готова доставить подобное удовольствие.