Читать книгу "Напиши себе некролог - Валерий Введенский"

Вторая четверть XIX столетия – время удивительных открытий и изобретений в физике, химии, биологии, медицине. С 1836 года зубной нерв (именно его считали причиной кариеса, потому называли зубным червем) научились убивать мышьяком. А буквально через десять лет открыли обезболивающее действие закиси азота, и удаление зубов наконец-то стало безболезненным. Вслед за европейцами и жители Российской империи стали соблюдать правила гигиены: мыть не только руки, но и тело, чистить зубы порошком и полоскать рот эликсиром.

Также дентисты научились вскрывать кариозные полости ручным бором. Но эти операции были крайне редки из-за трудоемкости – пальцы дентиста за час работы ручным бором стирались в кровь. Поэтому пока в 1868 году Джордж Ф. Грин не сконструировал пневматическую машину на ножном приводе, зубы пломбировали лишь избранным пациентам.

Извозчик Гришка всю прошлую неделю был местной достопримечательностью. Расспросить его про пожар хотели все. Потому вместо обычных двадцати копеек драл с дачников по рублю. Однако счастье его продлилось недолго, к понедельнику все, кто хотел узнать подробности из его уст, успели это сделать. И теперь товарищи по извозу с торжествующей усмешкой наблюдали, как Гришка в новом, купленном на шальные деньги картузе предлагал сошедшим с поезда свои недешевые услуги, а те, заслышав цену, шарахались от него, как от прокаженного.

– И про пожар расскажу, и про сыщика, – обещал им Гришка, но тщетно.

Последними из вокзала вышла княгиня Тарусова с детьми.

– Куда доставить, мадам?

– К доктор Бауху, Николаевская, 33. Сколько будет стоить?

Гришка заколебался. Так ведь и вовсе без выручки недолго остаться. Однако дамочка была нездешней, дорого одетой и прибыла ведь не на прогулку, а к зубному доктору. Значит, болью шибко мается. А таким завсегда полагался двойной тариф – раз зуб так ноет, что готов его даже выдрать, за пару гривенников торговаться не станешь.

– Полтина.

– Сколько, сколько? – изумилась княгиня. – Тут ехать пять минут.

Гришка видел, что заржали не только коллеги-извозчики, но и их лошадки, однако спустить цену язык его не повернулся.

– Так я еще про пожар расскажу, – пообещал он. – Свидетелем я был. И жертву видел, и поджигателя…

– Поехали! – решительно сказала Сашенька.

Гришка, помогая седокам усесться, мучился, не прогадал ли? Мог ведь и рублишко заиметь. Однако, выслушав его заученный от постоянных повторов рассказ, княгиня не смогла скрыть разочарования:

– То бишь поджигателя не видел?

– Так полыхало вокруг! Вспыхнуло, как фитиль! Вроде кто бежал, да не разобрать....

– Значит, соврал, – констатировала княгиня, спускаясь из пролетки у дома Бауха. – И полтину не получишь. Держи свои два гривенника.

Несмотря на заранее отправленную дентисту телеграмму, пришлось ожидать:

– Извините, ваше сиятельство, – объяснила госпожа Баух, – больная приехала с острой болью.

В подтверждение ее слов раздался истошный крик. Семейство Тарусовых, расположившееся на скамейке в палисаднике, дружно вздрогнуло.

– Зуб мудрости удаляют, – покачала головой хозяйка дома. – Они чаще всех гниют. Потому что от ума одно только горе.

Раздался очередной вопль.

– И наркоз сердечную не берет, – посетовала супруга дентиста. – Все потому, что вчера зубную боль водочкой глушила. Сразу надо было к Карлу Фридриховичу ехать.

Сашенька, несмотря на то, что зубами никогда не страдала, поежилась. Вдруг тоже будут рвать? Ведь после последней простуды передний зуб почему-то ныл.

Опять крик. И вопль доктора: «Ура!»

Баух подошел к открытому окну и продемонстрировал супруге щипцы с зажатым в них окровавленным зубом:

– Редкостный подлец! – потряс он им. – Улегся в челюсти, будто в кровати. Но я-таки вытащил.

Перепуганные насмерть Тарусовы из вежливости зааплодировали.

– А где ваш старшенький? – поинтересовался Баух, когда они вошли в столовую, служившую лекарю кабинетом.

– У него только-только закончились экзамены, – стала объяснять Александра Ильинична.

– Вот именно! Излишняя нервенность, ими вызванная, для зубного червя словно питательный бульон. Обычно после испытаний я вырываю выпускникам от пяти до десяти зубов. Так что Евгения привозите непременно. Ну-с? С кого начнем? Конечно, с мужчины.

Володя, вздохнув, забрался в чудо-кресло Моррисона, способное наклоняться в любом направлении.

– Ну-с, откройте рот, – и Баух, взяв в руки маленькое металлическое зеркало, внимательно осмотрел рот мальчика, а потом ткнул пальцем в пятый правый верхний зуб. – Шатается.

– Знаю, – признался Володя.

– Надо удалять.

– Нет! – вскрикнула Сашенька, вспомнив визг предыдущей пациентки. – Он молочный. Выпадет сам.

– Выпадет-то он выпадет, но будет поздно. Коренной на его месте выползет кривым.

Сашенька вцепилась в руку сына.

– Мама, мне больно, – начал вырываться от нее Володя.

– Ваше сиятельство, отойдите, – попросил Сашеньку доктор.

– Пусть вылезет кривым и косым. Я согласна! Только не мучайте Володю.

– А я не хочу кривой, – заявил Володя. – Ты уже замужем, тебе все равно. А мне еще жениться.

Сашенька отвернулась и прикрыла глаза рукой.

– Ну вот и все, – буквально через секунду заявил доктор, тряся, по своему обыкновению, щипцами с окровавленным зубом. – Герою положено мороженое. Но через два часа, не раньше. А вечером следует прополоскать рот моим эликсиром.

Баух протянул княгине склянку:

– Спасибо, у нас уже есть эликсир, мы постоянно им пользуемся, – отвергла жестом препарат Сашенька, зная, что Баух продает его втридорога.

– Такого нет. Я его в аптеки не поставляю.

– И сколько стоит?

– Всего десять рублей.

– Одна склянка?

– Да, потому что хинин содержит. Даже Государь этот эликсир покупает.

– Осмотрите Татьяну, а я пока подумаю.

Барышня с нескрываемым волнением села в кресло. – Как же вы похорошели за прошедший год, – сделал ей комплимент дентист, снова взяв свои страшные инструменты.

Таня не ответила на комплимент ни словом, ни улыбкой, завороженно, словно мышка за подкрадывающейся кошкой, следя за руками Бауха.

– Ну-с, откройте рот.

Девушка, зажмурившись, чуть-чуть его приоткрыла.

– Шире, шире, вам нечего стесняться, у вас прелестные ровные зубки.

– Только почему-то желтые, – посетовала Александра Ильинична.

– Потому что и зубной порошок следует закупать у меня, а не в аптеке.