Читать книгу "Рымба - Александр Бушковский"

– «Солнце»-то я видел, – вспомнил Стёпа, – «Гюльчатай, открой личико». А вот то, другое, можно и посмотреть.

– Посмотри, не пожалеешь, – кивнул Слива. – И еще. Спросить тебя хочу.

Стёпа кивнул.

– Крещеный?

– Конечно, а как же?

– Вот и хорошо! Будет трудно – креститься не стесняйся. Да и вообще, Богу молиться всегда пригодится…

– Не обращай внимания, Стёпка, – весело перебил его Волдырь, – Славу к нам из монастыря принесло, с Конского острова смыло.

Слива добродушно усмехнулся.

– А вы, Слава, правда связистом в армии были? – спросил вдруг Степан серьезно.

– Давай на «ты», Степан, – ушел от вопроса Слива, – я понимаю, ты человек воспитанный, но мне легче на «ты».

– Хорошо, – согласился Стёпа. – А что за связь? Войска-то какие? Просто связь, что ли?

Слива вздохнул. Поглядел в окошко на озеро. Рукавом вытер начавшие слезиться глаза:

– Ладно, Стёпа, был я радистом в разведгруппе. Говорю это тебе, чтобы голословных советов не давать. Только ты маме с отцом не рассказывай, и вообще, не люблю я.

– Не расскажу.

– Тогда запомни три вещи. От службы не бегай, на службу не рвись. Держись в середине, целее будешь. Это мне еще дедушка говорил. И на себе проверено. Потом, армия – это не игра «Зарница». Там командиры настоящие, и приказы надо выполнять. Личных унижений терпеть, конечно, не стоит, а со своим взводом не грех и пробежаться лишний километрик для науки и ума. Или полы в казарме с мылом помыть, или за ночь картошечки начистить на весь полк. Тебе это нетрудно будет, ты парень деревенский, подготовленный. И напоследок: если попал в переплет, например под пулемет, и спрятаться негде, двигайся в сторону огня. Это только на первый взгляд нелогично. Но если размыслить, плюсов больше, чем минусов. Противник не ожидает, начинает нервничать, суетиться. А ты можешь добраться до мертвой зоны, где он тебя не видит. Из засады ведь стреляют обычно сверху…

– Ну ты даешь, бродяга! – снова перебил его Волдырь. – Пацан еще мамкины пирожки лопает, а ты его уже под пулемет!

– Не, дядь Вова, мне полезно, – вступился Степан.

Но Слива уже умолк, от смущения расчесывая пальцами шею под бородой.

– Короче, так! – подвел итог Волдырь. – Тяжело в учении, легко в бою, лучше Суворова никто не сказал. А я тебе от себя добавлю – служи, сынок, как дед служил, а дед на службу… не тужил, короче!

На следующий день, как и ждали, с материка пришел катер. В нем прибыли молодой участковый в форме и лейтенантских погонах, за мотором пожилой пожарный с пузцом, в форменной кепке и стареньком камуфляже и двое мужчин, один в кожаной куртке, другой в пальто.

Волдырь со Сливой наблюдали за высадкой административного десанта из бани, оставаясь незамеченными. Митя со Стёпкой встречали его на причале, Стёпка принял швартовочный конец, а его отец помогал гостям перепрыгнуть из катера на берег, протягивая каждому руку.

Накрапывал мелкий дождь.

– Это Витюша, участковый наш, – поясняя, перечислял Волдырь Сливе, – это Семёныч, из пожарки. Старый мой приятель. Этот, в кожаной куртке, Петюня Орешкин, Пётр Михалыч, скользкий тип, зам нашей главы. Глава у нас в селе баба, Алевтина Васильна Самохвалова, брутальная женщина, а он у нее на подхвате. А вот кто этот гусар усатый, не знаю.

– Зато, кажется, я знаю, – нахмурясь, сказал Слива, – контрразведчик он. Из Питера. Звания не видел, и фамилии я не слыхал, а зовут вроде бы Игорем… В Городе к нам в группу приезжал с фэйсами.

– С кем?

– С фээсбэшниками. Прикидывались военными психологами.

– И ты вот так сразу его узнал?

– Узнал сразу. Ходил он однажды с нами в Город, искать, где что плохо лежит. Наш пулеметчик, Вова Эскалибур, решил его напугать для смеха, шмальнул в упор по цистерне из-под нефти. А Игорьку этому рикошетом в шею прилетело. Ничего страшного, пуля под кожей застряла. Но кровь потекла резво, испугался психолог. Я его давай бинтовать, говорю, не бойся, царапина. Идти можешь? Могу, говорит. Ну, увели на базу. Через месяц глядим – он уже с орденом домой из госпиталя поехал. Сам знаешь, кому – война, а кому-то за царапины – ордена… Сейчас на пенсии, видать. Или на задании. Что он тут делает, интересно?

– Ишь ты, – почесался Волдырь, – надо через Семёныча узнать. Ты тут посиди, а я незаметно схожу, выясню.

Волдырь вышел из бани, закурил и не спеша направился в сторону Митиного дома. Слива в раздумьях остался у оконца. В него видны были только край причала, вода и небо. Низко над водой пролетела тоненькая чаечка, сосредоточенно и четко работая крыльями. Ветром бросило в стекло несколько капель дождя. «Не спешит на юг, бедняга, – думал Слива, – хоть и холодно, а дома все же лучше… Этому-то чекисту чего здесь надо? Лет пятнадцать его не видел, а сразу узнал, будто вчера ему царапину заматывал».

Слива еще немного поглядел в окошко на озерную рябь, покопался в памяти, а потом улегся на копченые доски полка, смотав под голову фуфаечку. Закрыл глаза и постарался выключить мысли. Не удалось. Веки вздрагивали, и желваки ходили под сивой бородой.

Волдырь вернулся только через час. От него слегка попахивало водкой.

– Короче, корешок твой, Игорёк, – ловкач и хитрец. – Он уселся на лавку и стал рассказывать: – Мы с Семёнычем за встречу причастились, тот говорит, что гусар усатый – начальник службы безопасности этого олигарха, чьего сына дружок пропал. Фамилия у миллионера еще такая, громкая. То ли Преображенский, то ли Рождественский. Митя по телевизору видел. Гера утоп, сынка товарищ, помнишь? А Витюша, участковый, сказал, что чекист уже со всей молодежью туристической побеседовал и знает, что мы вдвоем к ним подходили. Что я водку с ними пил, а ты в лодку к ним заглядывал, мотором любовался. Теперь хочет с нами пообщаться. Особенно с тобой.

Волдырь замолк, ожидая, пока Слива переварит.

– Думаешь, крайнего хотят найти? – спросил наконец тот.

– Думаю, да. Не сегодня-завтра всплывет Гера, комиссия скажет, что катер перевернулся оттого, что мотор заглох. А отчего он заглох? Уж явно не потому, что сынок олигарха с рулежом не справился. Вся молодежь показания даст, что ты в моторе ковырялся. Да и в церкви пожар на тебя спишут…

– Пойти сказать, что ли, что я ни при чем? – неуверенно пробормотал Слива.

– Загаситься тебе надо и никуда не ходить, – мрачно вздохнул Волдырь.

– А чекисту что ты скажешь? Кто я такой?

– Надо подумать… Скажу, что ты Вася Иванов, знакомый бич из города. Помогал мне рыбачить. Испугался пожара, я тебя увез до берега. Пусть ищут.

– Думаешь, прокатит?

– Ну а твоя версия?

– Колоть тебя будут, дя Вова.

– Пусть колют, чё с меня возьмешь?