Читать книгу "Придорожная трава - Ольга Денисова"

- Что вы здесь делаете? - почему-то шепотом спросила она.

Он покачал головой и ничего не сказал, и Ника, вместо того чтобы немедленно выставить его вон, почему-то промолчала тоже. Может быть, обрадовалась, что вместо чудовища к ней явился обычный человек?

Плотник между тем нежно провел рукой по ее щеке, как будто пробуя ее на ощупь. Его сухие губы беззвучно что-то прошептали, и ей вдруг необыкновенно захотелось, чтобы он ее поцеловал.

Он будто прочел ее мысли, подложил ладонь ей под затылок и притянул к себе. Ее грудь прижалась к его рубашке, и Ника задохнулась. У него были сильные руки, он с легкостью удерживал ее на весу, обнимая ее губы своими. И поцелуй его был сильным, страстным и смелым. Он нисколько не сомневался в себе, в своей неотразимости, но Нику это не обидело, а, наоборот, еще больше разгорячило. Ей хотелось крепких объятий, ей хотелось видеть, как мышцы вздуваются у него на плечах, и она просунула руку к его животу, вытаскивая рубашку из-под брюк.

Плотник опустился вместе с ней на подушку, но губ ее из своих не выпустил, ласкал и мял ее тело жесткими мозолистыми пальцами.

У него было красивое, мускулистое тело. Ника провела пальцем от шеи до глубокой ямочки на груди, рассматривая его торс, но он не дал ей долго любоваться собой, сгреб в объятия и прижал к себе так тесно, что из легких вышел весь воздух. Страсть его показалась ей сдержанной, как будто он прикладывал усилия к тому, чтобы не дать себе воли, потому что тогда он либо сомнет ее кости в объятьях, либо разорвет на куски. Его внутренняя дрожь передалась ей, и она поняла, что не имеет ничего против того, чтобы быть разорванной на куски.

Ника с силой дернула его брючный ремень, обхватила руками его спину и прижалась к нему грудью, выгибаясь вперед.

Его немигающий взгляд отсвечивал безумием и безрассудством, и Ника поняла, что тонет в этих сумасшедших глазах и хочет в них раствориться. Лицо его окаменело, на нем остро обозначились скулы, и страх пронзил Нику - она почувствовала, что он не тот, за кого себя выдает. Но, как ни странно, это не погасило ее страсти.

- Ну же… - прошептала она и в эту секунду поняла, что смотрит в пустые глазницы голого черепа, и оскаленные зубы тянутся к ее губам, и руки ее лежат на острых костях позвоночника, покрытого ошметками тлеющей плоти. И эта же осклизлая тлеющая плоть чмокает, прикасаясь к ее белой груди.

Она хотела закричать, но оскаленные зубы обхватили ее рот в чудовищном поцелуе, скользкие кости пальцев стиснули ее плечи, Ника дернулась… и проснулась.

В комнате было темно и свежо. Она села на постели и вдруг почувствовала безотчетный страх. Руки задрожали, по спине пробежали мурашки, и онемели ноги. Что могло ее испугать? Ника понимала: надо всего лишь включить свет, и морок рассеется, пропадет, все встанет на свои места.

В тишине протяжный скрип двери прозвучал оглушительно, Ника похолодела и перестала дышать. Дверь открывалась медленно, словно тот, кто толкал ее вперед, не имел для этого достаточно сил. Ника смотрела на нее не отрываясь, широко раскрыв глаза, и чувствовала, как внутри нее образуется пустота и опускается в низ живота.

В приоткрытой щели появился мутный зеленый огонек, проплыл внутрь и замер, мягко покачиваясь на уровне ее лица. Он принес с собой сырость и запах болота, затопил им спальню, и Ника почувствовала, что вдыхает прелый тяжелый воздух, который душит ее и оседает на легких зловонным илом.

И за ним Ника не столько увидела, сколько угадала размытую серую тень, поднявшуюся над ней, словно занесенный для удара топор палача. Руки вспотели, и лоб покрылся холодной испариной. Свистящий зловещий шепот, от которого язык приклеился к нёбу и оборвалось дыхание, раздался над головой:

- Я дам тебе совет, и ты последуешь этому совету, если имеешь голову на плечах.

- Да… - прошептала Ника, не смея не ответить властному призраку.

- Открой книгу и возьми карандаш, - приказал призрак.

Руки сами собой потянулись к тумбочке, где лежала книга японцев, - Ника всегда читала с карандашом в руках.

- Пиши, чтобы не забыть моего совета к завтрашнему утру. Пиши: я… никогда… не причиню зла… хозяину избушки…

Она на ощупь нацарапала на полях продиктованную фразу дрожащей рукой и вдруг испытала невыразимое облегчение и благодарность, как будто только что получила из рук призрака откровение, позволяющее жить дальше.

- Спи, - прошипело привидение, и Ника, отложив книгу, покорно опустила голову на подушку и накрылась одеялом.

Страх заставил ее закрыть глаза, и она не видела, как мутный огонек выплыл из комнаты. И едва дверь за ним закрылась, сон пришел на смену ужасу, точно так же хватая ее за горло и парализуя волю.

Утро было солнечным, ярким и радостным. Завтра приедет Алексей, и все проблемы разрешатся как-нибудь без нее.

Она умылась и направилась в кухню, еще с лестницы услышав, как Надежда Васильевна напевает что-то себе под нос, а в гостиную уже проник запах жареных блинчиков.

- Надежда Васильевна, - вежливо кивнула Ника домработнице, - я же просила вас закрывать двери в кухню. Теперь весь дом провонял горелым маслом.

- Ну что ты, Верочка! Разве же оно горелое? У меня никогда ничего не подгорает, это только плохие хозяйки делают десять дел одновременно и за сковородкой не следят.

Ника поджала губы.

- Я лишь прошу закрывать двери, чтобы в доме не было запаха еды, по-моему, ничего сложного в этом нет.

- Хорошо-хорошо, - беззлобно кивнула Надежда Васильевна.

- Сделайте мне, пожалуйста, кофе и принесите в кабинет, я буду работать.

- А блинчики? Такие горяченькие, с пылу, с жару, со сметанкой?

- Надежда Васильевна, вы же знаете, я не ем жирного и мучного.

- Ну иногда-то можно? - домработница посмотрела на Нику расстроенно. - Хотя бы парочку?

- Ладно, принесите мне в кабинет вместе с кофе, но только один блинчик, и не со сметаной, а с конфитюром.

Ника с удовольствием проработала до двух часов дня, пообедала и почувствовала, что ее мучительно клонит в сон. Уж днем-то никакой кошмар ей не приснится!

Ника прилегла на кровать не раздеваясь, накрылась пледом и открыла книгу - перед тем как заснуть, она не могла не прочитать хотя бы абзац. Неожиданно рассказ увлек ее, хотя обычно японцы вызывали у нее недоумение и скуку, она читала их только потому, что это было модно. Страница летела за страницей, а она никак не могла оторваться от чтения, даже сон пропал. Интересно, кто из авторов так хорошо пишет? Японские имена вылетали у нее из головы сразу после прочтения, но на этот раз она решила заглянуть в конец книги, где про каждого из них была написана небольшая статья. Ника пролистала последние страницы и неожиданно наткнулась на корявую надпись, сделанную карандашом: «Я никогда не причиню зла хозяину избушки».

Она отбросила книгу, как будто в руках у нее оказалась ядовитая змея. И днем, и днем кошмар не оставляет ее в покое! Ну не может же быть, чтобы привидение с зеленым фонариком приходило к ней на самом деле! Или она начала страдать лунатизмом и написала это во сне? Во сне ей казалось, что в этой надписи есть какой-то глубокий смысл, но на самом-то деле никакого смысла в этом не было и быть не могло! Чушь какая-то. Какой избушки? Какой хозяин? Если речь идет об отвратительном домишке, в котором ночует плотник, так его хозяин умер, ей это известно, и никакого зла она причинить ему не сможет, даже если захочет. Или…