Читать книгу "Братство - Алексей Рудаков"

— Привет, Сем, — присоединился к первому второй и, не давая мне возможности ответить тут же задал стандартный и до чёртиков надоевший мне вопрос. — А че у нас на ужин?

— Ужин, — буркнул я универсальный ответ и двинулся дальше, не размениваясь на приветствие.

— Что это с ним? — Несмотря на то, что я от них удался, продолжение их диалога я слышал хорошо, даже слишком — в реакторной было шумно и парням постоянно приходилось общаться между собой на повышенных, что поделать — везде своя специфика…

— Сам не видишь? В броне, да ещё и грязной — это пока мы гайки вертели он в абордаж ходил.

— И не побоялся? А с виду и не скажешь.

— Внешность она того, обманчива бывает. Я тебе что скажу — познакомился я как-то с одной красоткой…

— Погоди. Слушай — а если мы во втором перемычку на…

К счастью я уже достаточно от них удалился, что избавило меня от дальнейшего подслушивания.

На камбузе, или как выразился Самарин — в моей норке, всё пребывало по-прежнему — кастрюли с пловом смирно стояли на своём месте, да и вообще, похоже, что никто сюда не наведывался за время моего отсутствия. Это одновременно и радовало, и настораживало — до сего момента любой из членов экипажа считал своей обязанностью проверить статус камбуза и, особенно, холодильника — причём глубина инспекции была обратно пропорциональна моему присутствию — несколько раз я буквально пинками выгонял страждущих, проникших сюда за время моих отлучек. Кто-то из таких исследователей даже умудрялся покинуть мою норку с добычей — куском колбасы, яблоком или ещё с чем-либо быстро стыренным, становясь героем в глазах своих товарищей. Ну а постоянность таких набегов наводила меня на мысль, что среди экипажа развёрнуто настоящее соревнование — кто сумеет стырить побольше. Негласное, конечно, соревнование.

Но на сей раз сюда никто не заходил — и это было странно, впрочем… Пожав плечами я списал это на Боевую тревогу и принялся готовить тесто для плюшек — обещал же, теперь сделать их, да сделать так, что бы абордажники лопали постанывая от удовольствия — это уже был вопрос моей личной гордости. Замешав обычное тесто, я поставил его подниматься, а сам принялся готовить спец начинку. Для неё я выбрал изюм, и, припомнив пожелание Роже насчёт коньяка, потянулся было к полке с алкоголем, но, достав пузырь неплохого коньяка задумался — а не жирно ли будет? И изюм, и коньяк? Слипнется! В смысле — перебьются.

Накапав себе рюмочку и благополучно её употребив, на закуску отлично подошёл промытый изюм, я поставил её — бутылку в смысле, на прежнее место. Не… Такой ценный продукт и так вульгарно тратить? Да ни в коем случае!

Коньяк был действительно хорош — на камбузе сразу стало светлее, да и приятное тепло начало медленно разливаться по телу, настраивая меня на благодушный и местами мирный лад.

Возникшее поначалу желание отомстить десантникам, добавив в плюшки перца ушло.

В конце концов парни виноваты не были, да и делать крайним Роже я так же посчитал неверным — он, как и подчинённые ему бойцы, всего лишь выполняли приказы сверху, а шутить шутки с Самариным или, тем более с Весельчаком, мне было и не с руки и не по рангу. Но отомстить следовало и, достав с полки, где у меня стояли баночки, полные различных приправ ту, в которой хранился чёрный перец, я вытряс одну горошину себе на ладонь.

— Что ж… — Я подкинул её на ладони и усмехнувшись отправил чёрный шарик в тесто, высыпав вслед ему горку изюма. — Посмотрим, кто у нас счастливчик.

— Вниманию экипажа! — голос Весельчака, раздавшийся из динамиков, заставил меня вздрогнуть от неожиданности. — Транспорт объявляю условно безопасным. Суперкарго — приступить к перемещению грузов на Бубалюс.

А молодцы, парни! Быстро закончили зачистку — сейчас к транспортнику спешил наш Вол, стремясь как можно быстрее соединиться с ним транспортным рукавом, по которому грузчики начнут опорожнять трюм чужака.

Потом Вола сменит Волына, после подойдёт Аркан, ну а Жнец будет последним — мы обеспечивали порядок на борту транспортника и соответственно отвечали за весь процесс грабежа, пардон — экспроприации ценностей. По моим прикидкам все эти работы должны были продлиться ещё не менее пары, а то и тройки часов, несмотря на то, что все участники были оборудованы всем необходимым для максимально быстрого перемещения контейнеров — лебёдками и направляющими рельсами, по которым осуществлялась транспортировка грузов из трюма А в трюм Б. Вся эта механизация сильно облегчала труд грузчиков, которым требовалось всего-то дотащить конты до рукава, прицепить их к роликам на рельсине и дать отмашки принимающей стороне, что бы та запустила лебёдку, которая и протащит груз уже на нашу территорию. Звучало всё просто, не спорю, но, имея некоторый опыт практического участия в подобных мероприятиях я знал, что всё гладко бывает только на бумаге. Обязательно что-то пойдёт не так — заклинит лебёдку, перекосит рельс или ролики не захотят правильно ложиться в направляющие — и это всё, несмотря на то, что перед вылетом все узлы тщательно проверялись и неоднократно прогонялись в тестовом режиме.

Немного поколебавшись я снова открыл полку с бутылками и, призвав себе на помощь всю имевшуюся в запасе волю, проигнорировал призывно блеснувшую темно зелёным стеклом емкость с только что опробованным содержимым. Чуть в стороне от неё стоял другой пузырь — с ромом, вот его-то я и взял. Ром я заказал, поддавшись внезапному импульсу — пираты же? А пираты должны пить ром, коньяк для них — перебор. Однозначно. Коньяк это… Он для… Не сумев логически завершить свои построения, я просто махнул рукой и щедро плеснул рома в тесто.

Во!

Будут абордажные плюшки с изюмом и с ароматом рома! Для настоящих мужиков!

Тщательно перемешав тесто и добавив ещё немного муки, я раскатал его в колбаску и принялся нарезать на куски — заготовки для будущей выпечки. Дальше всё было просто — раскатать кусочки в небольшие колбаски и свернув каждую спиралькой переместить на заранее посыпанный мукой противень. С этим я управился минут за тридцать — всего вышло около сорока плюшек, на два противня. Отправив их в духовку, я снова покосился на полку, где за закрытыми створками покоилась бутылка коньяка, но пересилил себя, дав самому себе твёрдое слово — обязательно добить её, но только после окончания этого похода.

Делать было нечего — проверив ещё пару раз состояние тарелок, ложек, вилок, ножей и не найдя ничего криминального, я уселся за стол, но усидеть смог минуты три, не более, сидеть без дела, пока там происходит самое интересное — опорожнение трюмов с добычей, было сложно. Сейчас на корабле работали все, все — кроме меня. Не то, что бы меня это особо напрягало — у каждого свой участок, и замечаний к моему не поступало, но вот просто так бездельничать, а тем более — маяться от безделья, когда происходит такое, было сложно.

Немного поколебавшись, я подошёл к переборке и, набрав простой код, вызвал рубку.

— Слушаю, — тут же откликнулся динамик голосов Самарина.

— Это камбуз говорит, кок… ээээ …в смысле Сэм, Поп. Да.