Читать книгу "Во власти стихии - Тами Олдхэм-Эшкрафт"

Я смотрела из тузика, как Ричард закрывает сдвижной люк на «Майялуге». Он пару раз похлопал по крышке люка, приговаривая: «Мы скоро вернемся, милая». Потом он спустился в тузик, отвязал фал и погреб к берегу.

Погрузку на борт «Хазаны» можно было сравнить только с заселением в люкс для новобрачных в отеле «Хилтон». На яхте были оборудованы душ с горячей водой и два гальюна. Камбуз словно создан специально для приготовления кулинарных шедевров. Все помещения внизу были очень просторными, бак тянулся на целые мили, кокпит поражал размерами, – не говоря уже об электронном оборудовании по последнему слову техники.

На Таити мы закупили провизию для тридцатидневного перехода в Сан-Диего. На яхте оставалось немного припасов Кромптонов, с «Майялуги» мы перенесли все, что оставалось у нас. На борту «Хазаны» был холодильник, и мы прикупили разных вкусностей.

Вечером Ричард вернулся на «Хазану» с большой прямоугольной коробкой, завязанной красивой лентой.

– Что это? – с любопытством спросила я.

Протягивая мне коробку и широко улыбаясь, Ричард сказал:

– Открой и посмотри.

– Ты что, думаешь, у меня сегодня день рождения? – удивилась я.

– Нет.

– Какая-то годовщина? – Я спешно листала мысленный календарь.

– Нет.

Я потянула за алую ленту, и коробка немного приоткрылась. Под крышкой, завернутое в тонкую бумагу цвета слоновой кости, блестело что-то теплого зеленого цвета. Развернув бумагу, я вынула скользкое платье с бретелями-спагетти.

– Это мне?

– Тебе нравится?

– Оно бесподобно, – промурлыкала я и встала, чтобы приложить платье к себе. Зеленый шелк сужался конусом к талии и морской пеной спадал до колен.

– Но в честь чего?

– В честь того, что ты – это ты, – просто сказал он.

Я смотрела с недоумением, и он продолжил:

– Я увидел его на манекене в витрине. Манекен был похож на тебя: светлые волосы до пояса, зеленые глаза и великолепная фигура. Я понял, что это платье создано для тебя.

Залившись краской, я обхватила его руками, осыпая поцелуями:

– Ты просто нечто!

– Ладно, давай собирайся. Я заказал столик в «Бельведере». Пойдем пешком или возьмем такси? – спросил он.

– О, «Бельведер». Пошли пешком. Хочу всем показать новое платье.

Нагретая солнцем дорога дышала жаром. Мы старались идти по тени, наслаждаясь морским бризом, который нежно обдувал кожу. В новом платье я ощущала себя на миллион долларов. Мы прошли долину и живописное ущелье, расцвеченное всеми оттенками зелени, какие только существовали в мире.

Крытый дворик ресторана выходил на живописнейшее ущелье, где во множестве росли экзотические деревья, кустарники и цветы. Вдали простиралось пенное море.

Ужин был восхитительный, он состоял из блюд, обильно сдобренных кокосовым молоком и маслом. Когда убрали со стола, Ричард потянулся ко мне и взял за руку. Я смотрела, как он поглаживает мои пальцы, а потом взглянула в его глаза, в эту ясную синеву.

– Я люблю тебя всем сердцем, Тами. И хочу быть с тобой вечно.

– Я тоже очень на это надеюсь, – ответила я, улыбаясь и ощущая некоторое смущение, поскольку не понимала, к чему такое признание.

– Ты выйдешь за меня замуж? – вдруг выпалил он, надевая мне на палец кольцо из затейливо сплетенного белого шпагата.

– Какая прелесть. Ты сам сплел?

– Да. Когда вернемся в Штаты, я подарю тебе настоящее. Какое сама выберешь.

Я отрицательно покачала головой:

– Ни одно другое не сравнится с этим. – Глаза у меня сияли.

– Почему? Ты не хочешь за меня замуж?

– Хочу, я хочу за тебя замуж. Я бы вышла за тебя прямо сию секунду.

– Господи, Тами, мне на миг показалось, что ты собираешься отказать.

– Отказать? Ты спятил? Да я была бы сумасшедшей, если бы отказала.

Мы возвращались на яхту неспешно, то и дело останавливаясь, чтобы насладиться долгим поцелуем. Я примеряла новое имя, пробовала на слух, как звучит «миссис Ричард Шарп». Или Тами Шарп. Или Ричард и Тами Шарп. Ричард сказал:

– Звучит как надо.

На борту «Хазаны» мы включили медленную музыку и танцевали как завороженные, обнимая друг друга. Я вдруг ощутила себя женщиной, а не девчонкой. Женщиной, которая скоро станет женой. В тот вечер «Хазана» качалась на волнах романтики.

«Хазана» была готова к отплытию, были готовы и мы. Никаких дел больше не осталось, и мы подумали, что можно отправиться пораньше. Мы старательно изучили прогноз погоды: прогноз не предвещал никаких штормов, и потому мы были совершенно уверены, что с этой стороны опасность нам не грозит. Мы подсчитали, что довольно быстро переберемся из Южного полушария в Северное, сезон ураганов уже заканчивался, вероятность штормов в это время года, по статистике, была очень мала, и мы решили, что отправляемся. Мы ощущали себя неуязвимыми, мы знали, что наша любовь преодолеет все.

Мы покинули Муреа и вернулись в Папеэте, чтобы под завязку заправиться топливом, водой и пропаном. Мы вышли из Папеэте в 13:30, двадцать второго сентября. Поскольку «Майялуга» оставалась на Таити, а мы планировали вернуться через четыре месяца, таможенный залог мы не забирали. Мы держали курс на Америку.

Глава семнадцатая

Светящиеся палочки и молочные коктейли

Шел день тридцать пятый. По моим подсчетам, до Гавайев оставалось сто сорок пять миль. Я начала замечать в воде разные предметы, означающие близкое присутствие человека: пластиковые бутылки, куски драной парусины, шлепанцы и обломки пенопласта.

Аккумулятор я использовала только по ночам, чтобы подсвечивать два компаса в кокпите: один – в нактоузе у штурвала и второй – на переборке кокпита. Один из двух аккумуляторов «Хазаны» вырвало из плексигласового ящика, но он каким-то чудом приземлился удачно и не пострадал. Стоило ему упасть хотя бы на бок, меня бы, наверное, весьма чувствительно, если не смертельно, обожгло попавшей в воду кислотой раньше, чем я очнулась. Второй аккумулятор, оставшийся на месте, тоже не пострадал.

Когда в одном аккумуляторе закончился заряд, я подключилась ко второму, понимая, что он тоже может сесть раньше, чем я окажусь в безопасности. Чтобы экономить заряд, я начала использовать светящиеся палочки, которые нашла, прибираясь внизу.

В тот вечер я переломила капсулу на первой палочке. Желто-зеленый свет, как по волшебству, расцвел в руке. Он напомнил мне о детстве, когда мы бегали на пляж по ночам смотреть, как нерестятся изящные серебристые грунионы. Волны выносили рыбок на берег, и мы бегали по мягкому сырому песку, размахивая светящимися палочками, как пиратскими мечами.

Иногда я убегала от других детей и пряталась рядом с пирсом у кромки воды. Зарываясь ногами в песок, я представляла, что меня затягивает в зыбучие пески, а затем, наткнувшись пальцами на шершавый край клешни песчаного краба, я выскакивала из своего укрытия и неслась, вопя во все горло как оглашенная: