Читать книгу "Слово как улика. Всё, что вы скажете, будет использовано против вас - Джон Олссон"

Таблица 15.2 . Примеры языка заявления

На суде детектив Хейл утверждал, что написал заявление на основе устного отчета мистера Рида. Такая процедура совершенно обычна, но в связи с этим все же возникает вопрос, какой объем материала может принадлежать мистеру Риду, а какой – детективам. С полным основанием можно спросить: «Что значит “основан на”»? Наличие в тексте ряда примеров полицейского регистра указывает на вероятность того, что существенное количество формулировок принадлежит детективам, а не мистеру Риду. Поскольку я не располагаю примерами устной речи мистера Рида, то воспользуюсь его письменной речью чтобы проиллюстрировать, как он выражает свои мысли. Поступая таким образом, необходимо помнить об отличиях текста заявления от текстов писем мистера Рида:

1. Разница во времени написания первого и последних составляет одиннадцать лет, что указывает на возможность существенных перемен в речи мистера Рида, особенно если учесть тот факт, что после составления заявления он долгое время провел в заключении.

2. Полицейские заявления и письма являются текстами совершенно разного типа. Первые – это официальные сообщения, которые обычно готовятся для суда, в то время как вторые относятся к сообщениям личным.

3. Темы писем по природе своей отличаются от тематики заявления. Заявление касается обстоятельств смерти мистера и миссис Лафайетт, тогда как письма главным образом касаются вопросов мистера Рида к мистеру Аптону в отношении решимости доказать свою невиновность.

В противоположность приведенным выше соображениям, каждое из которых указывает на отличия двух типов текста, главным аспектом языка мистера Рида, который я буду принимать в рассмотрение, является уровень его владения языком – по сообщениям психологов, на момент суда его IQ составлял 77 пунктов, что граничит с недееспособностью. Письменная речь мистера Рида указывает на слабость его языковых способностей. Он, по-видимому, не всегда чувствует разницу между использованием прилагательных, существительных и других частей речи; многие его предложения наползают друг на друга, пунктуация почти отсутствует:

ПРАВДА

НЕВИННЫЙ МУЖЩИНА НЕВИННАЯ ЖЕНЩИНА ГОВОРЯТ СЛЕДОВАТЕЛЮ ПОЛИЦЕЙСКОМУ ПРАВДУ ЧТО ОНИ НЕВИНОВНЫ И ВСЕ РАВНО ЭТОГО НЕВИННОГО МУЖЩИНУ НЕВИННУЮ ЖЕНЩИНУ САДЯТ В ТЮРЬМУ ГДЕ ОНИ ЖДУТ ОБЩЕСТВЕННОГО ЗАЩИТНИКА КОТОРЫЙ ИЗ-ЗА ВСЯКИХ СТЕРЕОТИПОВ О ВСЯКИХ ПРЕСТУПЛЕНИЯХ ДУМАЕТ ЧТО ТЫ ВИНОВЕН И МНЕ ПРИХОДИТСЯ СЛУШАТЬ НЕВИННЫЙ МУЖЩИНА ИЛИ ЖЕНЩИНА НЕ ПОНИМАЮТ ОНИ ДОВЕРЯЮТ ОБЩЕСТВЕННОМУ ЗАЩИТНИКУ ОЖИДАЯ СУДА ЗАТЕМ НА СУДЕ ОН ДЕЛАЕТ ВИД ЧТО ДЕЛАЕТ СВОЮ РАБОТУ А НЕВИННЫЙ МУЩИНА ИЛИ ЖЕНЩИНА НИЧЕГО НЕ ЗНАЮТ А ИХ АДВОКАТ ВЫСТАВЛЯЕТ ИХ ВИНОВНЫМИ ЭТОГО НЕВИННОГО МУЖЩИНУ ИЛИ ЖЕНЩИНУ ТЕПЕРЬ ОТПРАВЛЯЮТ В ТЮРЬМУ В КАМЕРУ СМЕРТНИКОВ

ОЧНИТЕСЬ

[THE TRUTH

A INNOCENCE MAN A INNOCENCE LADY TELL THEIR POLICE DETECTIVE INVESTIGATOR THE TRUTH THAT THEY ARE INNOCENCE YET THAT INNOCENCE MAN THAT INNOCENCE LADY NOW GO TO JAIL WERE THEY AWAIT A PUBLIC DEFENDER WHO FROM THE VARIOUS STEREOTYPES PUT UPON VARIOUS CRIMES MEET YOU THINKING YOU ARE GUILTY YET I HAVE TO LISTEN WERE THE INNOCENCE MAN OR LADY DONT KNOW ANY BETTER THEY TRUST THE PUBLIC DEFENDER WHILE AWAITING TRIAL THAN COME TRIAL THE PUBLIC DEFENDER PUT ON A SHOW IN COURT DOING HIS OR HER JOB WERE THE INNOCENCE MAN OR LADY DONT KNOW ANYTHING ESLE YET THEIR LAWYER MAKE THEM LOOK AND SOUND GUILTY THAN THAT INNOCENCE MAN OR LADY NOW GO TO PRISON NOW GO TO DEATH ROW

WAKE UP]

Из приведенного отрывка видно, сколь поразительна письменная речь мистера Рида. Я подчеркнул некоторые слова, на которые я буду ссылаться. Неясна функция подчеркнутого слова listen («слушать»). Имеет ли автор в виду you have to listen («послушайте», букв. «вы должны послушать») или он имеет в виду I have to state (so that you listen) («я должен сказать (чтобы вы услышали)»)? Значение were («были») также неясно. Является ли оно неправильно написанным where («где»)? Также заметьте использование слова innocence («невиновность») в качестве прилагательного. В ряде случаев нельзя сказать с уверенностью, где заканчивается одно предложение и начинается другое, например: «Мне приходится слушать невинный мужщина или женщина не понимают они доверяют общественному защитнику ожидая суда». Используется лишь пять союзных слов (три yet – «и все же» – и два than – искаж. then – тогда), что дополнительно затрудняет толкование. Речь изобилует повторами: слово innocence в приведенном отрывке из 123 слов использовано целых восемь раз. По опыту подсчета слов во множестве текстов на протяжении многих лет я склонен полагать, что читателю покажется тавтологичным текст, в котором одно и то же слово употребляется дважды в отрывке из ста слов. Лексическая плотность этого короткого текста слишком мала – лишь 51% против ожидаемых хотя бы 60% для изначально письменного текста такой длины. Подобный отрывок из заявления дает лексическую плотность 57%, что, я полагаю, выше, чем можно ожидать от текста, являющегося порождением устной речи, и это, на мой взгляд, указывает на его письменную природу в не меньшей степени, чем на устную.

Как можно видеть из приведенного примера, речь мистера Рида отмечена навязчивостью и изобилует повторами. К тому же она неоднозначна. С точки зрения грамматики в ней отсутствуют даже самые основы успешной коммуникации, и она возлагает на читателя тяжелейшую задачу толкования. Поэтому Рида нельзя назвать умелым в обращении с речью, что, возможно, подтверждает замечания психолога об общем уровне его интеллектуального развития. В противоположность тому, как написаны письма, язык заявления выдает умело говорящего человека, способного выражаться более чем адекватно, например составить связный рассказ некоторой сложности и объема. Отчасти это несоответствие может объясняться пребыванием мистера Рида в заключении, а отчасти – способностями детектива, ловко толкующего сказанное ему мистером Ридом. Однако я, тем не менее, полагаю, что несоответствие имеет место, так как Хейлу, по всей вероятности, пришлось составлять картину произошедшего из кратких ответов на вопросы, чаще всего, наверное, объемом не более нескольких слов.

Согласно Хейлу, показания для заявления принимались с 16:30 по 19:50. Таким образом, заявление объемом полторы тысячи слов было написано где-то за двести минут – в среднем семь слов в минуту. Офицер, имеющий опыт в приеме показаний для заявления у подсудимых и свидетелей в среднем выдает 25 слов в минуту. Я полагаю, что столь низкий темп написания заявления в данном случае делает более весомым предположение, что заявление, скорее всего, было написано в результате сессии вопросов и ответов. Памятуя о разделе отчета о расследовании, последовательность повествования в котором обратна части заявления, касающейся поездки от дома Лафайеттов к месту, где предположительно было выброшено оружие, я считаю вероятным, что детектив Хейл составил на основе своих записей ту часть заявления, которая касается событий, предшествующих тому моменту, когда подозреваемый предположительно избавился от оружия.