Читать книгу "Умереть в раю - Гера Фотич"

— Николь?

— Ну, да!.. Это моя подруга.

— Медицинскую книжку брать? Там есть результаты всякие, снимки…

— Папа, не смеши меня! — устало прервала его дочь, — Кто там будет читать? Я уже перевела основное. А ваши снимки — это каменный век, сейчас всё на компьютере делают. Пойду я посплю, а то ночь была беспокойная. Если захотите покушать — всё есть в холодильнике, найдёте. Кстати, не забудь, что завтракать тебе нельзя. Натощак надо. Так что подкрепись лучше вечером.

Она прошла в конец трейлера и задернула за собой занавеску. Василий понял, что на сегодня общение закончено. Он подумал, что дочка так и не поела. Хотел как-то сказать об этом, но не мог сформулировать. Боясь ещё больше осложнить ситуацию, махнул рукой. Вышел из вагончика.

Данила складывал из кубиков пирамиду. Завидев деда, заулыбался и указал пальцем на мячик у крыльца. Неугомонный!

— Нет, — тихо сказал Василий, — Давай сейчас не будем играть. Мама легла отдохнуть после работы. Пусть поспит. Знаешь стихи: мама спит — она устала, ну и я играть не стала…

Данила отрицательно покрутил головой. Но по его внезапно широко распахнувшимся глазам Василий понял, что стихи ему понравились.

— Лучше мы с тобой снова пойдем в лес кормить зверей, если хочешь…

Данила, как в прошлый раз, вопросительно стрельнув бровями, показав пальцем себе в открытый рот.

— Конечно, — согласился дед, — сейчас пойдем в магазин и купим кукурузы с морковкой! Даниил весело вскочил и взял деда за руку. Они снова направились через площадку в овощной магазин…

…Тет приехал только к ужину, когда все, кроме Виктора, сидели за столом. Он был зол. По тому, как он оглядел присутствующих, было понятно, кого он ищет.

— Где? — спросил он.

— Тебе виднее, — съязвила Валерия, — вы нам о своём наркокартеле не рассказываете. Первое будешь?

Тет зло посмотрел на неё, но ничего не сказал. Кивнул. Затем подошел к раковине, ополоснул лицо и руки. Периодически посматривал в окна, за которыми уже сгустилась тьма.

Валерия встала и, достав еще одну тарелку из шкафа, ковшиком налила в нее суп. Сев за стол, Тет стал жадно есть, продолжая о чем-то сосредоточенно думать. Валерия села рядом, сложив руки на коленях, глядя на свой недоеденный суп, тоже задумалась.

Неожиданно Тет бросил ложку, прислушался. Все тоже замерли, посмотрели на него. Он вскочил и распахнул дверь на улицу.

— Чего не заходишь? — спросил он куда-то в темноту, — Давно тебя ждем! В ответ послышалась несвязная английская речь Виктора.

Тет тоже перешел на английский. Было понятно, что он ругается. В ответ слышалось невразумительное мычание, а затем, слегка покачиваясь, в проеме появился Виктор.

— Ты что, пил?! — вскочила со своего места возмущенная Валерия и подошла к старшему сыну. Виктор улыбнулся и, широко распахнув рот, выдохнул ей в лицо.

— Опять обкурился! — она хлестанула его по щеке и тут же набросилась на мужа, — Твоя работа?

— Что я-то? Твой сын — ты его и воспитывай! Я его по всему городу ищу! Из-за него парни приезжали! Куда он дел «солому»?! Отвесил Виктору, потирающему щеку, подзатыльник. Снова перешел на английский. Но, видимо, блаженное настроение внука ничто не могло испортить, и он опустился на стул матери. Заглянул в ее тарелку, с аппетитом набросился на остатки супа.

— Изголодался, наркот? — с горькой издевкой спросила Валерия. Она порылась в кармане и достала сложенный бланк. Протянула его Виктору:

— Тебе опять повестка в суд! Ты почему не посещаешь школу? Сколько денег угрохали на штрафы. Сутки уже в тюрьме отсидел, тебе мало?

Виктор, не отвлекаясь от еды, кивнул. Что-то пробубнил с набитым ртом. Тет быстро открыл буфет, стараясь не привлекать к себе внимания. Взял оттуда бутылку водки. Продолжая стоять спиной к обеденному столу, плеснул жидкость в стакан и выпил. Вернул бутылку на место. Сел было снова за стол, но, увидев взгляд тестя, заколебался:

— Хочешь? — спросил неуверенно, кивнув в сторону буфета.

Василия передернуло. Мурашки отвращения поползли у него от шеи по телу вниз. Отрицательно покачал головой. В другой бы раз он с удовольствием выпил под хороший ужин пару стопок, но в последнее время стал испытывать к водке стойкое отвращение. Именно со дня переезда в трейлер он стал чувствовать, как тяга к спиртному дочки и зятя вызывает позывы к рвоте у него самого, словно он берет на себя их похмелье.

Тет снова сел за стол рядом с Виктором. Валерия подлила ему супа в тарелку. Пододвинула плетеную хлебницу с нарезанной булкой. Виктор доел суп матери и теперь осматривал стол — чем бы ещё поживиться.

— Нечего в чужие тарелки заглядывать, — обратилась к сыну Валерия. — Макароны с мясом будешь? Виктор кивнул.

— Смотри-ка, по-русски хорошо понимает! — удивляясь, обратился Василий к Тету. Кивнул на Виктора. — Или только когда речь идет о пище?

— Не только понимает, но и говорит, — спокойно ответил Тет, прихлебывая суп. — Просто принципиально не хочет, гаденыш.

— Я русски не любить! — отозвался Виктор неожиданно. Теперь он радовался вдвойне. Усмехался, что озадачил деда. Мать положила ему макароны с мясом, и он стал уплетать их за обе щеки, старательно загружая в рот ложкой.

— Тебе наш русский язык не нравится? — недоумевал Василий.

— Русски наш враг! Русски и Гитлер начать войну, а мы победить. Русски приходить, всех убивать.

— Что за бред? Кто тебя убивать? — возмутился Василий. — Да уж, пропаганда на высшем уровне! Это им в школе так преподают?

— Что ты несешь? — сказала дочь, обращаясь к Виктору, дав ему легкий подзатыльник. Обратилась к нему по-английски.

— Нет, школа у них нормальная, наверно, среди своих дружков нахватался, — ответил Тет. Решил пристыдить Виктора: — Да у тебя мать и дедушка из России! Как тебе не совестно? Они что, хотят тебя убить? Ты же сам почти русский!

— Я не русски, я американ! — Виктор ударил себя кулаком в грудь. Задел ложку, так что недоеденные макароны рассыпались по столу. Неожиданно зло посмотрел на мать и добавил: — Я тебе не дать стать американ!

Повисла внезапная тишина, нарушаемая лишь цокотом вилки, которую Виктор взял со стола и теперь нанизывал ею макароны. Все недоуменно уставившись на чернокожего родственника, словно увидели его впервые. А тот, почувствовав всеобщее внимание, вновь заулыбался с вызывающим детским высокомерием. Стал ещё активней тыкать вилкой. Специально широко открывал рот, пережевывая медленно с надменным видом. Презрительно поглядывал на притихшего младшего брата.

Данила прижался к деду.

— Причем здесь Виктор? — не понял Василий и посмотрел на Тета.

— Ну, он же родился здесь! — ответила за него дочь. — Имеет паспорт и условное гражданство, которое надо будет подтвердить по достижению совершеннолетия. А мне ещё надо экзамены сдавать! Если установят какой-нибудь компромат, то откажут!