Читать книгу "Резервация - Михаил Баковец"

Только к полудню я оказался в пещере со всем своим добром. Час потратили только на то, чтобы всё затащить внутрь. Потом экипировались, старательно развешивая на себя вещи, чтобы меньше чувствовался вес и не сильно стесняла ноша.

«Ну, если, окажется, что все мучения зря…» – додумать мысль не дал портал, который расцвёл пятнами засветившихся рисунков.

– С Богом! Сильфея, заходим вместе, а лучше за меня держись… мало ли что, – крикнул я девушке, не сводя глаз с портала. – Быстрей, быстрей! Держи оружие наготове… мало ли что.

Сильфея без слов кивнула, взяла меня за пояс сзади левой ладонью, в правой руке она держала саблю. С огнестрельным оружием у неё совсем не получалось. Сожгла два десятка зарядов, но смогла попасть только в широкую доску с десяти шагов. Зато с холодным оружием такие чудеса вытворяла!

Переход случился штатно (если так можно сказать), без проблем, зато потом они появились. Первым делом я чуть не уткнулся носом в стену из камней и брёвен, по кругу опоясавшую кольцо портала. Художник же ни о чём таком не говорил. Я вообще туда попал?

Не сразу я заметил узкие щели в стене, бойницы. В одной из них что-то мелькнуло, потом выскользнул ствол ружья с ярко-красной нашлёпкой мушки из оптоволокна. Сильфея среагировала тут же: оказалась возле бойницы за мгновение до выстрела, успела толкнуть ствол вверх. Заряд картечи ударил в противоположную стену. Шши толкнула оружие от себя, следом раздался чавкающий звук и вскрик боли. После этого рванула оружие на себя. К сожалению, приклад не пролез в узкую бойницу, и Сильфея, недолго думая, надавила на оружие.

– Сто… а, ладно, чего уж теперь, – махнул я рукой, увидев изуродованное оружие, вроде бы что-то полуавтоматическое, похожее на «фабарм». Я не большой спец в этом, только самый минимум и знаю. Вот сюда бы пару моих знакомых охотников с завода, они бы только по мушке и колечку среза ствола определили не только марку, но и настрел оружия. – Бросай всё здесь и через стену лезь. Постарайся никого не убить только. Судя по оружию, здесь свои.

Девушка, словно птица, перелетела через преграду. Раздались испуганные крики, кто-то успел дважды пальнуть из чего-то небольшого, возможно даже «травматика», следом послышались едва слышимые удары.

– Тронк’ра, я всех оглушила. Все живые, ты можешь сделать с ними всё, что захочешь, – раздался голос моей шши, едва всё стихло. Перебирался я через стену намного дольше и неуклюже, чем Сильфея. Конечно, в качестве самоуспокоения можно принять тот факт, что тащил «вепрь» и рюкзак с боеприпасами, но если честно, то отмазка жалкая.

– Ну, что тут у тебя?

Шши оглушила трёх человек. Один лежал с разбитым всмятку лицом. Ещё двое не имели видимых повреждений, но что-то подсказывало, что без здоровенной шишки на голове у каждого не обошлось. Кроме изуродованного ружья, в трофеях оказались два пистолета, оба иностранные «травматики» с толстеньким, но кургузым патроном миллиметров эдак десяти.

Пленники были типичными землянами с поправкой к местным условиям, то есть в латаных рубашках, джинсах, футболках и кроссовках, один щеголял сланцами на босу ногу.

Сейчас, когда вид не закрывала стена, местность была похожа на ту, которую описывал художник. Холмы, отсутствие осточертевших джунглей, развалины вокруг, огромный водоём вдалеке и равнины с другой стороны. А еще метрах в трёхстах было что-то вроде лагеря: хижины, шалаши из веток и больших пальмовых листьев, рогатки из тонких жердей по периметру, пять вышек, высокий плетень с двух сторон. И с той стороны к нам двигалась толпа мужчин с оружием в руках, со щитами.

– Сильфея, порви вот у этого футболку. Когда-то белая была и сейчас издалека за знак мира сойдёт, – приказал я.

Потом отправил девушку за багром и мушкетом за стену, что она проделала очень быстро. Рваную футболку привязал на багор, воткнул в землю, мушкет вручил девушке, а пленных положили рядом, себе под ноги. Мой «вепрь» и длинноствольный, выглядящий внушительнее всего прочего арсенала мушкет должны придать нам вид, хм, если и не грозных воителей, то лихих людей уж точно. А если по нам начнут стрелять, то зацепят своих. Пойдут они на такой риск?

Не пошли.

– Эй, вы кто такие? – Люди остановились в тридцати метрах, сгрудились в толпу, выставив вперёд щиты, и кто-то самый горластый прокричал вопрос.

– Свои.

– Что? Громче… – крикнул тот же человек, добавив к своей фразе пару непечатных слов.

– Ближе подойди, тогда и поговорим. Не хочу горло напрягать. Ты там старший? – чуть громче произнёс я. – Если – да, то подходи, нет – посылай за главным.

В толпе принялись совещаться, несколько раз кто-то громко предложил что-то вроде «а давайте их убьём особо жестоким способом, и всё станет хорошо», только в нецензурной озвучке.

– Мне долго вас ждать? – поторопил я. – Тут вашим помощь нужна. Помрут же, пока договоритесь о чём-то.

– Помрут, тогда мы вас на кол задницами посадим! – прокричал кто-то другой, наверное, осмелели.

– Покажись, сажатель.

– Зачем?

– Лицо твоё запомнить хочу. Потом тебе в задницу, при случае, колышек суну, чтобы держал свой длинный язык на привязи. Или прямо сейчас этим займусь, – я чуть сдвинул «вепрь», чтобы тот посмотрел стволом на собеседников. – Или ты думаешь, что ваши щиты из хвороста спасут от моего оружия.

Толпа резко притихла, и несколько человек шажочек за шажочком отошли назад, спрятавшись за спины своих товарищей. Да, «вепрь» в своём фантастическом обвесе внушал уважение. Со стороны, думаю, его за особо мощную «пушку» примут, с которыми наши деды на фашистскую бронетехнику выходили смело и возвращались победителями.

– Слушай, незнакомец, а сними шапочку, а? – предложил кто-то вполне нормальным голосом из тех, кто оказался на передней линии.

– Чего ты там увидеть хочешь? – поинтересовался я.

– Да голос твой знаком, а где слышал – не вспомню никак. Вот бы мне лицо увидеть, а?

Шлем с широкими полями и отросшая за две недели бородка весьма хорошо скрывали мою внешность.

– От карликов из города спасался вместе с вами. И всех вас вытаскивал из камер. Я не ошибся, вы все, или большая часть, оттуда?

– Ты же тот, кто с шаманом остался у портала?! Самым последним должен был уйти, – закричал собеседник, а потом так же громко, во весь голос, обратился к своим товарищам: – Парни, да это свои! Знаю я его, это он и Олег первыми кишки выпустили клятым пигмеям.

Через минуту рядом стояли пятеро. Двое с двустволками, остальные держали в руках копья, плюс у каждого просто целый арсенал из дубинок, ножей, топориков, двое за спиной несли по узкой корзине из прутьев, в которой находились короткие толстые метательные дротики в руку длиной. Остальные из защитников так и остались на месте, даже отошли подальше.

– Здорово, дружище! Блин, да тебя и не узнать просто, – протянул первым руку тот, кто признал меня, парень не старше двадцати пяти, крепкий, высокий, загоревший, как бронза, и с весёлыми зелёными глазами. – Если бы не эта одёжка средневековая, то сам бы репу чесал: ты – не ты. А так и прикид, и голос вместе в одно сложилось. Слушай, ты где был-то? И где твой друг, как там его, э-э…