Читать книгу "Серая мышь для королевы - Эльвира Смелик"

– Киса, киса, иди сюда! – позвала Марина, не уверенная, что котенок откликнется на зов.

Бездомные, они очень осторожны и недоверчивы. Если подойдут, то только на запах еды, а у Марины не было с собой ничего съедобного.

Но, видимо, Бася ждала не еды, а именно участия. Она двинулась на Маринин голос, доверчиво ткнулась носом в пустую ладонь. И все. Мама с Мариной обошлись без слов, просто посмотрели друг на друга.

Домой они вернулись уже втроем, и Бася безропотно перенесла и первое в жизни купание, и визит к ветеринару, и прием лекарств, и промывание больных глаз. Разве можно обижаться на тех, кто подарил тебе заботу и тепло?

За Марсиком далеко ходить не пришлось, его доставил чуть ли не под самые двери Лавренковых кто-то сердобольный. Или, наоборот, бессердечный.

В один из дней в подъезде появилась обычная картонная коробка, на дно которой было постелено старенькое байковое одеяло в голубой цветочек. На одеяле сидел кот. Не маленький, но и не совсем взрослый. Уже не миленький-славненький, но еще и не заматеревший. В самом расцвете всех подростковых комплексов, которыми, оказывается, страдают и животные. Угловатый, неуклюжий, невразумительный даже по цвету: серо-коричневый с темными полосками и пятнами. А главное, ужасно худой. Этого не скрывала даже довольно густая шерсть. Возникало впечатление, что ее приклеили прямо на обтянутый кожей скелет, совсем позабыв про необходимость мышц.

Вид у кота был смущенный и растерянный. Он не поднимал головы, упорно смотрел себе под лапы, как будто его жег нестерпимый стыд от такого жалкого собственного положения.

Марина обнаружила его, когда шла в школу, и мимо пройти не смогла. Вернулась домой за водой и кормом.

Бася, крайне изумленная тем, что выложенные в одноразовую тарелку кошачьи консервы нахально проплыли мимо ее носа и вон из квартиры, в волнении проводила хозяйку до входной двери.

Марина спустилась по лестнице, поставила перед беспризорником угощение и побежала в школу, надеясь, что к ее возвращению коробка опустеет. Может, кто-нибудь из соседей приютит хвостатого горемыку у себя? Надежда не оправдалась, и Марсик, к неудовольствию Баси, вместе со своей картонной жилплощадью переехал к Лавренковым. К счастью, Бася недолго обижалась и сердилась на нового жильца. Наверное, припомнила свое тяжелое детство. Тем не менее некоторое время она еще цепляла и гоняла беднягу, чтобы тот хорошенько заучил, кто в доме хозяин. Точнее, хозяйка.

Лавренковы полагали, что кот у них долго не задержится, даже имя ему не давали. Марина отыскала «ВКонтакте» местную группу, которая публиковала объявления о пропавших и найденных животных, и через нее вышла на приют «Дорога домой», пристраивающий «потеряшек» и бездомных собак и кошек.

Поместили трогательное объявление с фотографиями найденыша. Но, похоже, он имел слишком непрезентабельный вид, поэтому желающие забрать его к себе никак не находились.

– Ну! – многозначительно изрек в конце концов папа Лавренков. – Видимо, коробку неспроста принесли именно в наш подъезд. И не случайно никто не рвется приютить это чудо. Пора выбирать имя.

Папа в это время в сотый раз пересматривал «Терминатора», поэтому предложил назвать кота Арнольдом. Марина прыснула – серо-бурый тощий доходяга походил на Шварценеггера, как… собачья будка на Зимний дворец.

А мама Лавренкова тут же четко представила себе, как однажды кот выйдет на балкон, и как муж густым баритоном станет громко зазывать его обратно в квартиру: «Арнольд, домой!» И что подумают соседи.

Тут мамин взгляд упал на страницу журнала, который она в этот момент просматривала. Пред ней был гороскоп.

– Пусть будет Марсом, то есть Марсиком. По-моему, гораздо лучше Арнольда.

Марина согласилась. Папа, подувшись несколько секунд, тоже согласился. И Марсик (почти что Арнольд) вырос под влиянием двух брутальных имен в огромного, отчаянного, боевого кота.

Не иначе среди его предков затесался мейн-кун, а то и рысь или снежный барс, потому что вымахал Марсик и в длину, и в высоту, и в ширину ого-го как. Головастый и ушастый, массивный, мускулистый, он охранял дом не хуже собаки: пристально следил за гостями-людьми, а посторонних животных на дух не переносил. Даже случайно залетевших в открытое окно мух и жуков тут же отлавливал и безжалостно уничтожал: съедал без остатка. Настоящий терминатор.

За могучей Марсиковой спиной Бася чувствовала себя в полной безопасности – ну и королевой всего мира, конечно. А Лавренковы из-за этого «ужасного» кота не могли взять еще какое-нибудь четвероногое существо, хотя активисты из «Дороги домой» часто просили о передержке.

Связь семьи с приютом сохранилась и даже упрочилась. Лавренковы частенько привозили туда мешки с кормом и наполнителем для туалетов. Марина активно участвовала в выездных мероприятиях, когда приют выбирался на разные площадки в городе вместе с частью своих питомцев, надеясь пристроить их в хорошие руки. Еще были дни посещений, когда гостей приглашали в «Дорогу домой», чтобы они могли погулять и поиграть с животными и опять же забрать с собой понравившегося четвероногого друга.

У Марины хорошо получалось беседовать с людьми, подбирать им кандидатов в домашние любимцы, расхваливать конкретных кошек и собак – она даже недостатки умела превращать в достоинства. К ней внимательно прислушивались и чаще всего соглашались. Ей доверяли. Может, потому, что она почти всегда широко и искренне улыбалась и голос ее звенел от воодушевления. А Маринка просто радовалась, видя, как много вокруг замечательных людей, неравнодушных к чужим проблемам и одиночеству, пусть даже в поддержке нуждается не человек, а зверь.

Питомцы в приюте жили самые разные. Попадались и породистые, но в основном были самые обыкновенные, безродные, иногда больные, покалеченные, нуждающиеся в особом уходе.

Таких тоже забирали и любили еще сильнее, чем здоровых.

Хотя… разве можно их не любить? Собак, готовых в любой момент броситься на выручку хозяину. Кошек, самодостаточных, независимых, но ласковых. Даже безгласных аквариумных рыбок. И разве можно пройти мимо животного, попавшего в беду?

Что это за человек, если он глух к чужому страданию? Особенно к страданию существа, изначально более беззащитного и бесправного.

Марина и людей оценивала – отчасти неосознанно, просто в силу характера – в первую очередь по способности к состраданию, к готовности, не раздумывая, ринуться на помощь.

Антон

Как правильно вести себя в подобной ситуации, Антон не знал. Не хватало житейского опыта. Или нет, не житейского, другого опыта. Ведь до Кати Антон с девушками не встречался. Не то чтобы совершенно не интересовался ими, просто не влюблялся еще, наверное. А сами девчонки к нему частенько подкатывали.

Мажарин никогда не отшивал их, но и на уловки не велся. Наблюдать забавно, а принимать всерьез зачем? Только с Катей у него получилось по-другому: сам завел разговор, сам навязался в друзья. Потому что она не походила на остальных и сочетала в себе несочетаемое: притягательную девичью красоту и мальчишеские сдержанность и силу. Ходили даже слухи, что она основательно наваляла какой-то однокласснице или даже нескольким сразу. То есть одновременно.