Читать книгу "Шаг влево, шаг вправо - Александр Громов"

ГЛАВА ВТОРАЯ

Для чего Максютов назначил мне рандеву в офисе «Альков-сервиса», я так и не понял, как ни старался. Может быть, он не хотел, чтобы нас прослушивали. Впрочем, с равной вероятностью могло быть и наоборот. А может быть, исключительно ради того, чтобы с комфортом посидеть на действительно хорошем выставочном диване. С Максютова станется.

Блин… Поужинали со свечами.

Полуоткупоренная бутылка «Абрау-Дюрсо» отомстила за пренебрежение, выстрелив пробкой в потолок, сбив рикошетом свечу и залив шампанским стол плюс праздничный наряд жены. Слушать Машин крик мне было некогда, я выскочил из квартиры, по пути сдернув с вешалки куртку и завязав ботиночные шнурки уже в лифте.

Бобик…

Что теперь на мою голову?

Интересно, как вел бы себя ты, капитан Рыльский, по дороге на эшафот? Наверно, тоже торопился бы, нарушая чинность церемонии, – чтобы уж поскорее…

Максютов был в офисе один, и я как-то сразу понял, что «разбора полетов» нынче не предвидится. Сегодня на инкрустированном журнальном столике, придвинутом к выставочному дивану, помещался ноутбук с отключенным экраном, рядом с ним красовался проектор, а у противоположной стены, кривовато зацепленный за вешалку, висел средних размеров экран из белого пластика. Наверно, Максютов сам вешал.

– Садись, Алексей, – пригласил он. – Садись и смотри.

Он выключил верхний свет, уселся на диван рядом со мной и, неловко пристроив ноутбук на коленях, ткнул пальцем в «пробел».

Это был не фильм, как я ожидал. Просто фотография: широко улыбающийся загорелый мужчина средних лет. Приятное, хотя, пожалуй, немного тяжеловесное лицо. Хорошо очерченный нос, выгоревшие на солнце брови. Необычные темно-серые глаза, почти под цвет мокрого асфальта, если только цветопередача выполнена правильно. Крепкий подбородок, волевые складочки в углах рта.

– Как он тебе? – спросил Максютов.

Я осторожно пожал плечами.

– По-моему, сильный мужик.

– Это Томас Риордан, полковник Военно-Космических Сил США. Пять космических полетов на «шаттлах», в трех из них был командиром корабля. Участник долгосрочной экспедиции на станции «Альфа». Отмечается как волевой, сдержанный, опытный и так далее… Послужной список безупречен. Сорок шесть лет, женат, трое детей. Терпеть не может бейсбола, хотя тщательно это скрывает. Увлечения: плавание, рыбалка, верховая езда. Жена владеет хорошей конюшней в штате Вайоминг – бизнес на туристах. Сам считается одним из нынешних «зубров» американской астронавтики. По соглашению сторон утвержден командиром «Зевса». Основной дублер – Скотт Макнил.

Я ждал, что Максютов хотя бы намеком пояснит мне, для чего он лично знакомит меня с этой информацией, и не дождался: он просто стукнул пальцами по «пробелу». Появилась новая фотография.

– Джессика Фоско, астронавт-исследователь, второй член экипажа. Опыт двух космических полетов, включая и управление «шаттлом». Прекрасные аттестации. Магистерская степень по астрофизике. Магистерская степень по космической медицине, так что в случае чего сработает за второго врача. Тридцать лет, не замужем. Хобби, вероятно, не имеет. Кстати, как она тебе?

– Не хотел бы я иметь такую подружку, – улыбнулся я.

– Почему? – насторожился Максютов. – Разве не красивая?

– Чересчур властная. Лицо, осанка. Страшно дотронуться – обморозишь руку. Она случайно не феминистка?

– Для нее это пройденный этап, – усмехнулся Максютов. – Но ты прав, Алексей. Стерва, конечно. Пока такая вот баба не пробилась на высокий пост, толк от нее есть, а потом… – Он шутливо махнул рукой, словно защищаясь от наваждения. – Ладно, вот тебе Джеффри Стюарт, бортинженер и третий член экипажа.

Джеффри Стюарт оказался негром с худым серьезным лицом, и лицо это здорово блестело: по-видимому, снимок был сделан на какой-то пресс-конференции под световым шквалом нацеленных в упор софитов.

– У него за спиной только одна космическая экспедиция, зато долговременная, – озвучил Максютов. – Помнишь ту историю в две тысячи седьмом, когда «Альфу» собирались спешно эвакуировать? На всякий случай знай: тогда обошлось в значительной мере благодаря ему. В НАСА он считается первым техническим гением, по крайней мере, первым среди астронавтов. Тридцать девять лет, женат, четверо детей. Окончил Массачусетский технологический, имеет докторскую степень, преподавал, затем участвовал в разработке космической техники. Увлечение: коллекционирование всевозможных этикеток и наклеек любого содержания, но обязательно темных тонов.

– Он что, с пунктиком? – спросил я.

– Если бы только он. – Максютов заметно дернул щекой. – Представь себе, его дублер тоже негр. А дублер астронавта-исследователя – тоже женщина. Эстер Фитцджеральд. Ты находишь это забавным?

– Да как сказать… – промямлил я. – Пожалуй.

– Идиоты! – рявкнул Максютов. – Кретины! Десяток умных идиотов в верхушке НАСА тщится сделать красиво тремстам миллионам глупых идиотов! Равноправие, мать их… Еще увидишь: будут демонстрации геев и лесбиянок против дискриминации сексуальных меньшинств в астронавтике. Блин, учинили шоу!.. – Остыв столь же быстро, как вспыхнул, он продолжил: – Ладно… С более подробными сведениями по каждому из этой троицы ознакомишься позже.

Факт: я все еще не до конца понимал, куда он клонит.

– Товарищ генерал, разрешите задать вопрос…

– Без чинов. Спрашивай, Алексей.

– Анатолий Порфирьевич, я правильно уловил: после провала с боеголовками НАСА готовит экспедицию к Монстру? Обитаемый корабль?

– Да. И не только НАСА, но и европейцы, и мы. Долевое участие. Всего шесть человек экипажа: трое американцев, один из Еврокосмического агентства и двое наших. Штатники здорово прокололись и мечтают разделить ответственность. К тому же они по обыкновению уверены, что Америка не должна всегда платить за все. Сам хорошо понимаешь, сыграть на нашем национальном самолюбии да на воспоминаниях о величии – дело благодарное. И мы на это, конечно, клюнем, точнее, уже клюнули! – Максютов безнадежно выругался. – В общем, президент дал «добро», деньги Роскосмосу пошли, спорить не о чем. Что с того, что мы пять лет не запускали пилотируемые корабли? Кого это интересует?

Он встал, нервно прошелся по кабинету, сжимая и разжимая кулаки. Включил электрический чайник на пустующем столе секретарши. Дернув щекой, сообщил:

– Есть такая психическая болезнь – мания престижа. Мы больны ею в тяжелой форме.

Я промолчал. Да вернувшийся на диван Максютов и не ждал от меня комментариев.

– Ну а если «Энергия» взорвется на старте? Если рухнет, не выйдя на орбиту? Нам ведь не привыкать. – Он секунду помолчал и изменил тон. – Собственно, я не должен был бы тебе это говорить, но ведь ты же не вьюнош с горящими глазами, сам все понимаешь…

Пока что я не понимал ничегошеньки. Смысл разговора ускользал.