Читать книгу "Смерти вопреки. Реальная история человека и собаки на войне и в концлагере - Роберт Вайнтрауб"

Действительно, военнослужащих и гражданских казнили. Сначала им завязали глаза остатками их же одежды, а потом расстреляли из пулемета. Раненых добивали штыками. Перед расстрелом один человек пробормотал: «В таких случаях мы стреляем в спину».

«Раз так, я уношу ноги», – бросил в ответ матрос Эрнест Ллойд, кочегар, переживший гибель «Принца Уэльского» только для того, чтобы снова попасть под бомбы.

Когда расстрел начался, Ллойду удалось убежать в море и пережить град пуль, пущенных ему вслед (его дважды зацепило, но слегка). Позже он вплавь вернулся на пляж, который превратили в кладбище. Но вскоре везение Ллойда истощилось: позднее его снова взяли в плен, и всю войну он провел в лагере для военнопленных. Но ему удалось уцелеть. Кроме него расстрел на острове пережил еще один человек.

Через несколько минут японцы вернулись на пляж. Сопящие солдаты тяжело двинулись по песку к женщинам. Они как ни в чем не бывало уселись на песок перед медсестрами и начали чистить свои винтовки и окровавленные штыки. Солдаты хранили молчание, и женщины отвечали им тем же. На пляже не слышалось ни звука, кроме металлического звяканья патронов, которые загоняли в магазины винтовок. Бежать было некуда, и никто не оказывал сопротивления. Австралийки с достоинством приняли свою участь. «Выше голову, девочки. Я горжусь вами и люблю всех вас», – сказала медсестра постарше.

«Мы все знали, что нам предстоит умереть, – рассказывала Вивьен журналистам газеты Canberra Times после войны. – Мы стояли и ждали. Безо всяких протестов». По мнению некоторых историков, обстоятельства указывают на то, что женщин изнасиловали, хотя Вивьен никогда не признавала этого[6].

Но в том, что произошло далее, никаких сомнений не было. Солдаты заставили женщин встать и принялись заталкивать их в море. Когда вода дошла женщинам до колена, прибой начал сбивать некоторых из них с ног. Повязки Красного Креста, все еще остававшиеся у некоторых, намокли. Все, о чем могла думать тогда Вивьен, – что она вот-вот присоединится к умершему отцу, где бы тот ни находился. Когда женщины вошли в воду по пояс, японцы открыли по ним огонь из винтовок и тяжелого пулемета[7].

«Они просто стреляли по ряду женщин, и подстреленные девчонки, одна за другой, падали в воду», – вспоминала Вивьен. Всех женщин застрелили в спину, и они исчезли в воде. Вивьен тоже была ранена, всего лишь одной пулей, да и та каким-то чудом задела ее бедро. Девушка упала лицом в воду. Последние двое суток совершенно измотали Вивьен. Она глотнула соленой морской воды, от которой ее стошнило. Кроме того, она по-прежнему не умела плавать.

И все же она осталась в живых.

Прекрасно понимая, что любое шевеление вызовет град пуль, Вивьен постаралась оставаться неподвижной. Она сдерживала дыхание. Ее страшно тошнило. Прибой подтащил ее ближе к берегу, и все, что оставалось Вивьен, – сдерживать себя, чтобы не забиться в попытках увеличить расстояние между собой и верной смертью. Крайним усилием воли она прикинулась мертвой, иногда украдкой делая торопливые вдохи, но оставаясь лицом в воде.

Из-за шума волн она плохо слышала происходящее вокруг, но спустя какое-то время поняла, что на пляже тихо. Собрав все свое мужество, она попытала счастья, подняла голову и огляделась.

«Вокруг не было ни малейших признаков присутствия людей, – вспоминала Вивьен. – Не было никого и ничего. Только я». Вивьен кое-как выбралась на берег. Ее рана не кровоточила из-за долгого пребывания в соленой воде. В полубреду Вивьен неверной походкой проковыляла с пляжа в джунгли, где и рухнула на землю. «Не знаю, потеряла ли я сознание или просто заснула», – вспоминала она позднее.

Проснулась Вивьен при первых проблесках зари. Ей страшно хотелось пить. Сквозь джунгли она различила какое-то движение. Японские солдаты были на пляже. «У меня душа ушла в пятки», – вспоминала Вивьен. Она забралась в какие-то кусты и сидела там молча до тех пор, пока солдаты не ушли. А когда они ушли, Вивьен удалось наконец напиться из родника, который был неподалеку. Пока она жадно пила, склонившись над ручейком, позади нее раздался голос:

– Ты откуда, сестричка?

К изумленной Вивьен вскоре вернулось самообладание. Голос был слабым, но акцент безошибочно указывал на происхождение говорившего. Это оказался британский солдат из Йоркшира, рядовой Патрик Кингсли, который хотя и был тяжело ранен, но пережил расстрел и добивание людей штыками.

Удивительно, но двое из троих человек, выживших в бойне, теперь собрались вместе (еще спасся Эрнест Ллойд). Но сказать, что они находились в безопасности, вряд ли было можно. На острове Бангка все еще оставалось много японских солдат и местных жителей, которые не хотели сталкиваться с вооруженными людьми. Вивьен и Кингсли углубились в джунгли, где медсестра, несмотря на боль, которую причиняла ей рана, не говоря уже о грязи, иле, насекомых, дожде и убийственной влажности, занялась солдатом. Она перевязывала его раны, смазывала их содержимым кокосовых орехов, обеспечивала раненого достаточным для выживания количеством пищи и воды и удерживала его от стонов и плача, когда он впадал в горячку. Возможно, на тот момент это было высшим проявлением героизма со стороны Вивьен. Вивьен и Кингсли удалось прятаться в джунглях двенадцать дней. Но их положение ежечасно ухудшалось. Наконец, изголодавшись и отказавшись от всякой надежды на чудесное спасение, Вивьен и Кингсли поняли, что пришло время рискнуть и сдаться в плен. Они цеплялись за мысль о том, что японцы оставят их в живых, просто не захотят расходовать боеприпасы на пару жалких пленных. Кингсли согласился с планом, но попросил о небольшой отсрочке.

– Завтра мне исполнится 39, – прошептал Кингсли, – и мне хотелось бы встретить день рождения свободным.

– Никаких возражений, – ответила Вивьен, и на следующий день они отпраздновали день рождения в джунглях.

Потом отчаянная парочка все-таки сдалась японцам. Вивьен отправили в женский лагерь на Суматре. К сожалению, ее героические усилия спасти Кингсли жизнь оказались тщетными. Вскоре после сдачи в плен он умер.

Известно, что японский офицер, отдавший приказ о расстреле пленных, в последние дни войны был отправлен на маньчжурский фронт, но совершил самоубийство прежде, чем ответил за свое военное преступление[8].

* * *

Убитые на острове Бангка были всего лишь малой частью погибших в результате уничтожения японцами флота, занимавшегося эвакуацией из Сингапура. По оценкам, из гавани Кеппел бежали пять тысяч человек, и около 75 % из них были убиты или взяты в плен. Из десятков крупных и малых судов, которым удалось в отчаянной попытке покинуть Сингапур 12 и 13 февраля (по одному из официальных подсчетов, таких судов было 44, хотя многие совсем малые суда в эти подсчеты не вошли), по меньшей мере, 40 судов было потоплено японскими самолетами и военными кораблями. Утонуло, было сожжено, расстреляно, изувечено осколками или погибло еще какой-либо страшной смертью бесчисленное множество военных и гражданских[9].

Что до тех, кому, как Джуди и Фрэнку, довелось выжить в этой бойне, то их муки только начинались.