Читать книгу "Дочь стеклодува - Петра Дурст-Беннинг"

Шлюхи! Смалец в его руках! Бррр! Конечно, сравнения у него были запоминающиеся, но Иоганне хотелось, чтобы он использовал не столь омерзительные образы. Девушка не знала, что на нее так повлияло – то ли его купеческий талант, то ли его грубые сравнения, – но она стала пытаться оценить покупателя уже с порога. Этот человек быстро принимает решения? Ищет дешевый товар или элегантные штучные изделия? Будет разговаривать с ней или высокомерно игнорировать? Чем дольше она играла в эту игру, тем чаще оказывалась права в своих предположениях.

Хотя работа ее не была тяжелой физически, к вечеру Иоганна так уставала, словно целый день ворочала камни. Обычно магазин закрывался около семи, и они шли на кухню. Там Сибилла Штайн оставляла им ужин, прежде чем уйти домой: холодные блюда, хлеб и вино. Поначалу Иоганна всякий раз отказывалась, когда Фридгельм Штробель поднимал кувшин. Девушка не привыкла к алкоголю и боялась, что опьянеет. Однако, поскольку он не прекращал своих попыток, однажды вечером она позволила ему налить себе полстакана.

– Ну, как тебе этот добрый напиток? – поинтересовался Штробель, едва она сделала глоток.

– Кислый. – Иоганна решила быть честной. Штробель не пришел в ужас и не разозлился, и она добавила: – И у него какой-то древесный привкус. – Она отпила еще. – Но в целом довольно неплохо, – неуверенно произнесла она, чтобы не показаться невежливой.

Скупщик откусил заусеницу со своего пальца и насмешливо скривился:

– Есть вещи, дорогая Иоганна, которые раскрываются только со второго раза.

Он передал ей через стол графин с водой.

Иоганна с благодарностью приняла сосуд. Она не думала, что вино понравится ей больше, если она будет пить его чаще, но решила об этом не говорить.

С этого дня Штробель наливал ей полстакана вина, не спрашивая ее согласия. И действительно, Иоганна и оглянуться не успела, как постепенно привыкла к этому вкусу.

Не только вино разнообразило ее меню: вместо привычной ей простой еды, вроде хлеба с салом и разнообразных блюд из картофеля, у Штробеля на стол подавали незнакомые Иоганне паштеты и сорта сыра, внешне совершенно неаппетитные. Штробель объяснял ей, что это печеночный паштет с трюфелями или сыр с голубой плесенью из козьего молока, но его слова мало что проясняли: ради всего святого, что означает «с трюфелями»? А голубую плесень ей вообще не хотелось пробовать. Вспоминался густой суп у Хаймера, который приходилось есть из общего горшка. Там тоже, как и здесь, ей приходилось заставлять себя взять хоть кусочек. И она всякий раз удивлялась, когда непривычные блюда оказывались очень вкусными.

– Вино очень хорошо подходит к запеканке из дичи, – заметила она как-то вечером. – Его древесный привкус в сочетании с мясным маринадом напоминает о лесе! О диких травах и ягодах, что ли… – неуверенно добавила она.

Штробель рассмеялся:

– Древесный привкус, дорогая Иоганна, вино приобретает из-за дубовых бочек, в которых хранится несколько лет, пока не созреет. Но да, ты права, вместе они создают неповторимый лесной аромат!

Иоганне не понравился взгляд, который он на нее бросил, а также то, что он назвал ее «дорогая Иоганна». Но что поделаешь, таков уж Штробель.

Ужин всегда был коротким. Сразу после него Иоганна ставила тарелки в мойку, а остатки блюд относила в расположенную рядом кладовую. Штробель всякий раз возмущался, говорил, что это должна делать утром экономка, но Иоганна просто не могла все бросить на столе. Идя в свою комнату, она едва не засыпала на ходу от усталости, ноги болели, поскольку ей за весь день не удавалось присесть.

Вскоре она гасила свет и засыпала. «С Зоннебергом, его жителями и магазинами можно будет познакомиться весной», – утешала себя она.

25

В конце концов на прогулку ее отправил именно Штробель.

– Кстати, чем ты обычно занимаешься после ужина? – однажды вечером поинтересовался он.

Иоганна подняла голову над тарелкой с копченой форелью.

– Ничем, – ответила она, накладывая себе свежий хрен.

«В следующую пятницу нужно будет принести Рут и Мари копченую рыбу», – подумала девушка.

– Для меня есть еще работа? Хорошо, я…

Штробель замахал руками:

– Нет-нет, я просто спросил. Я ведь тебе дал ключ от задней двери. Почему бы тебе иной раз им не воспользоваться? В Зоннеберге есть не только мой дом, чтобы ты знала, – с иронией добавил он и развел руками. – Пора тебе познакомиться с окружающим миром – в Зоннеберге он не так уж велик, поверь мне! Почему бы тебе не сходить в кондитерскую? Или не купить себе новое платье? Или что-то еще, что порадует твое сердце? Некоторые магазины работают допоздна. Или тебе не хватает жалованья? Ах, возможно, причина в этом! – Он театрально хлопнул себя по лбу.

Иоганна, нахмурившись, наблюдала за тем, как Штробель встал, подошел к буфету и вернулся с купюрой.

– Вот! Возьми! Поскольку половина испытательного срока уже позади, тебе полагается небольшая премия. Но только… – он спрятал купюру за спину, – если ты купишь на эти деньги что-то для себя, а не отнесешь их в Лаушу, сестрам!

Штробель не только настоял на том, чтобы она приняла деньги, но и отпустил ее с работы в среду после обеда. Поэтому у Иоганны не осталось иного выбора, кроме как с бьющимся сердцем отправиться в путь.

«Тот, кто хочет успешно продавать, должен и сам уметь делать покупки. Только тот, кто понимает тайные желания своих клиентов, может их исполнить. Поэтому считай, что в свободное время ты занимаешься повышением квалификации!» – в ее ушах еще звучали слова Штробеля, когда девушка вышла из магазина. На нее тут же налетели двое прохожих, которые были так увлечены своим разговором, что не смотрели перед собой. Сейчас, в марте, в городе уже появились первые заграничные купцы. Не зная, куда пойти, Иоганна остановилась. Может быть, заглянуть сначала в мелочную лавку, куда она обычно заходила в пятницу, прежде чем идти домой? Нет, Штробель хотел, чтобы она посетила новые для нее магазины.

При мысли о том, что придется войти в незнакомую лавку, девушке стало не по себе. И что сказать? Делать покупки она не умела! Всем необходимым они с сестрами обычно запасались в единственной мелочной лавке в Лауше, где брали и продукты, и темного цвета ткани, из которых потом шили одежду. Госпожа Хубер, которой принадлежал магазин, знала, что у дочерей Штайнманна с деньгами туго, и всегда показывала им дешевые товары, даже не доставая дорогие с полок. Ни Рут, ни самой Иоганне никогда не приходило в голову спросить у госпожи Хубер, что еще есть у нее в шкафах.

Она должна купить себе платье, так сказал Штробель. Иоганна поморщилась. Она ведь даже не знает, сколько стоит платье! Конечно, часть своего жалованья она всегда откладывала, но ей не хотелось тратить сбережения на платья. Каждый грошик, который удавалось отложить, придавал девушке уверенности. Ей совершенно не улыбалось снова остаться без средств, как после смерти отца.