Читать книгу "Под крылом дракона - Терри Лу"

Под рубашкой суматошно забегали мурашки. Я поежилась, подумав, что не в первый раз уже слышу о кровожадном прошлом Джалу — сначала от него самого, теперь вот от замкового. И если слова дракона можно воспринять как нарочитую угрозу или даже бахвальство, то замковой, кажется, вполне серьезен — вон как глаза мечтательно жмурит, садист чешуйчатый…

— Так ты меня отчитать пришел? — спросила я хмуро.

Хууб, все это время сопевший у меня за пазухой, завозился и высунул любопытную мордочку.

— Это ш-шшто такое?! — От неожиданности Зазу даже подпрыгнул, как гигантский кузнечик. — Это… мыш-шь арахонс-ская, ш-што ли?

— Она самая! — гордо ответствовала я, успокаивающе поглаживая настороженного зверька по пушистому загривку.

Хууб, сверля гремлина черными пуговками глаз, ощерился и зашипел.

— У… у… уубери! — заикаясь, выпалил Зазу.

Замковой враз растерял всю невозмутимость и теперь медленно отползал к противоположной стороне кровати.

— Ш… шш… шельма ядовитая!

— Сам такой! — оскорбилась я, но все же вернула упирающегося зверька за пазуху. Прижала к груди, чувствуя, как взволнованно и быстро стучит маленькое сердечко. Похоже, мышонок испугался не меньше замкового.

— Одного укус-са хватит, ш-штоб отправить тебя к праотцам, глупая!

— Кусал уже! Как видишь, жива и здорова! — огрызнулась я.

Гремлин недоуменно помотал головой. Уши трепетали, как бумажные паруса игрушечной яхты.

Мы помолчали. Притихший Хууб едва слышно посапывал, тычась влажным носом в мою грудь.

— С-странный ты человеческий детеныш-ш, — сказал наконец Зазу, с задумчивым видом постукивая кончиком хвоста по одеялу. — Любопытный… Может, поэтому и терпит тебя Огненный Хасса-ба…

— Кто? — недоуменно переспросила я.

Замковой не ответил. Он смотрел куда-то сквозь меня из-под полуприкрытых кожистых век. Глаза его отсвечивали тусклым золотом в пасмурном полумраке комнаты.

— Ты вроде ключ хотела, от вс-сех дверей который? — выдержав томительную паузу, спросил он.

Я осторожно кивнула, не отрывая от хитрой мордочки настороженного взгляда.

— Надумала, ш-што предложить взамен?

Закусив губу, я всматривалась в бесстрастные янтарные шары с тонкими линиями зрачков, стараясь понять, с чего вдруг замковому проявлять такой альтруизм. Моя пятая точка явственно ощущала какой-то подвох.

— Знаешь, я и без того доставила Джалу множество хлопот… — сказала я со вздохом, честно попытавшись скорчить полную раскаяния мину. Нужно отдать должное: меня действительно мучила совесть за содеянное, причем несколько часов кряду — личный рекорд, между прочим! — Да и предложить мне особо нечего — все пожитки сгорели.

— Что ж, дело хозяйс-ское… — Зазу встал, утопая когтистыми лапками в холмиках одеяла. — Тогда я, пожалуй, откланяюс-сь…

— Постой! — Я подалась вперед и протянула руку, испугавшись, что замковой исчезнет в привычной манере — быстро и бесследно, как морок, вновь оставив меня в одиночестве.

— Сам приходишь, сам предлагаешь мне ключ… Зачем? Разве ты не замковой? Разве в твои обязанности не входит хранить драконьи секреты и сокровища как зеницу ока? Ты ведь знаешь, что… — Я поперхнулась, затем, помолчав немного, признала самокритично: — Что от меня одни неприятности!

Замковой потеребил пушистую кисточку тюбетейки, сказал нехотя:

— Запах человека в замке — это вс-сегда к бес-сспокойству. — И добавил едва слышно, себе под нос: — Вс-се внимание какой-то человечиш-шке, носитс-сся с ней, как демонолог с гримуаром, а бедному Зарзарзубе и слова доброго не с-сскажет…

Мне стало смешно. С трудом сдерживая расползающиеся в улыбке губы, я спросила:

— Да ты никак ревнуешь, Зазу?

Замковой вдруг прижал когтистые лапки к мордочке, став таким трогательным и беспомощным, что у меня екнуло сердце.

— Почему терпит… хозяин? Почему? Зарзарзуба не понимает…

Теперь он бормотал так тихо и быстро, что до меня доносились лишь сбивчивые обрывки фраз.

— Даже взял на душ-шу грех… не ос-сстановил… с-сожгла с-святыню… А он простил! Может быть, ес-сли… отдать… сс-сама…

Я удивленно покрутила головой. Надо же, какие мексиканские страсти творятся у меня на глазах! Я не вполне понимала, что происходит, но кристально ясным было одно: Джалу — не единственный, кто тяготится моим присутствием в замке. Ни одна живая душа не рада видеть меня здесь…

Чувствуя, как обида подступает пощипыванием в носу и глазах, я с силой потерла лицо.

Если мы с Зазу на пару начнем рыдать в четыре ручья, то к полудню, с нас станется, затопим ползамка, а всех собак опять повесят на меня.

— Эй, Зазу… — тихо позвала я.

Замковой не реагировал. Стоял, утопая лапками в одеяле, прижав уши к голове, и выглядел при этом таким несчастным, будто я стащила последнюю колбасу с его бутерброда.

— Эй! — Я нетерпеливо подергала гремлина за рукав.

Замковой глянул на меня дикими глазами — зрачки, вытянувшиеся в тонкие нити, почти терялись на фоне тусклого золота.

— Не могу отдать прос-сто так! — резким, неприятным голосом сказал он. — Не по правилам! Обмен! Предложи шшто-нибудь ценное!

Я нахмурилась, больно закусив губу. Зазу сам предлагает ключ? В этом чувствуется подвох, это странно… но чертовски соблазнительно. В драконьем замке за закрытыми дверями наверняка скрывается множество тайн, но секрет одной двери я особенно сильно жаждала разгадать. Она находилась в восточном крыле замка, между кухней и злосчастной библиотечной башней. Громадная, метров шесть высотой, из золотисто-бурого, похожего на бронзу металла, с невообразимой красоты драконом на створках, свернувшим кольцами длинное чешуйчатое тело. Вместо глаз на морде таинственно сияло два огромных рубина с песчинками золотых вкраплений. Камни теплые, словно живые — пару раз я пыталась их отковырять, конечно же, безуспешно. Нигде больше в замке я не видела подобных дверей…

Лис, соберись! Совсем скоро ты покинешь замок дракона… так неужели эта тайна так и останется неразгаданной?

— Я очень хочу что-нибудь предложить тебе, Зазу! — с жаром воскликнула я. — Но вот только не знаю что… Хочешь, столовое серебро для тебя стащу?

— Оно и так мое, глупое с-создание! — буркнул замковой, одергивая слегка помявшийся камзол. — Вс-се, ш-што принадлежит хозяину, принадлежит мне.

К моей неописуемой радости он стремительно превращался в знакомого сварливого Зазу.

— Ну, тогда… — Я замялась, лихорадочно шаря глазами по комнате.

Взгляд зацепился за шахматную фигурку, сиротливо затерявшуюся в складках одеяла. Сердце сжалось при мысли, что придется расстаться со своим сокровищем, но я решительно сказала: