Читать книгу "Шале в горах - Ольга Морозова"

– Господи! Упокой Господи их души! Зачем же он маму…

– Да вот затем, что и мама не ангел… а зачем она сыночка удавить хотела? Из-за денег всё… – Андрей махнул рукой. – Алчная сучка… ладно, приготовились к отражению атаки!

– Стоп! Я, кажется, кое-что придумал… может, глупость, но разве выбор есть? – Марк обвёл глазами оставшихся и продолжил. – Тут две их туши лежат… а что, если нам влезть в них? Ну, выпотрошить и влезть? У них зрение плохое, они понюхают и примут нас за своих…

Андрей покачал головой:

– Не так и глупо, если разобраться. Тем более что они, вероятно, скоро осмелеют и бросятся на нас, и тогда нам всем хана… шанс? Только вопрос в другом: туш ведь всего две, будем бросать жребий? Или уступим место дамам, а сами падём смертью храбрых?

– Я не полезу в эту мерзкую тушу! – закричала Катя. – Лучше сдохнуть!

– Постойте! – Марк сделал жест, чтобы Катя успокоилась. – Шанс будет у каждого… я всё продумал. Послушайте! Нужно для начала увеличить количество костров, чтобы было побольше дыма… вдруг они увидят, что мы делаем и раскусят наш замысел? Я не могу ручаться, что они не поймут. Потом мы снимем шкуры и завернёмся в них, как будто это их убитые товарищи. Виталия и Артёма, да простят они нас, попросим сослужить нам последнюю службу: вытащим их на середину и оставим, пусть твари наслаждаются победой. Двое спрячутся в шкуры, для одного есть место под корнями вон того пня, – Марк показал пальцем на пень от ёлки, – а другой может влезть на дерево… оно тонкое, выдержит лишь небольшой вес, только нужно обмазаться кровью убиенных кабанов… чтобы отбить запах человека…

– Ну ты, отец, голова! – восхищённо присвистнул Андрей. – Тебе бы синдикатами командовать. Ты кто по образованию, напомни?

– Физик.

– С логикой дружишь, это видно. Осталось выбрать, кто куда, как говорится. Предоставим право первого выбора женщинам. Анна?

Анна Ивановна пожала плечами:

– Вряд ли я смогу влезть на дерево – сучки высоко, да и вес… Остаётся пещера в корнях…

Катя бросила мрачный взгляд на Андрея:

– Полезу на дерево… а кровь, это обязательно? Они вряд ли меня там увидят…

– Они вас не увидят, но почувствуют… у них отличный нюх… почувствуют, и будут караулить под деревом, пока вы не свалитесь оттуда от голода и усталости. А то ещё и начнут подрывать корни. Они мастера в этом деле. Такое дерево они подроют за полчаса.

– Какой ужас! Ладно, я намажусь…

– Тогда за дело, – Андрей поспешно собрал ветки, которые валялись под ногами и предназначались для постелей, и запалил новый костёр. Кабаны молча наблюдали за его действиями.

Удалось разжечь несколько дополнительных костров и добиться дымовой завесы. Для острастки Андрей пострелял в противника, без надежды попасть, чтобы не вздумали приближаться.

Быстро освежевали туши, намазали Катю кровью и велели намотать на себя немного кишок, чтобы усилить запах кабана. Катю чуть не вырвало, но она мужественно терпела. Измазанная кабаньей кровью, она походила на австралийского аборигена.

Анна Ивановна перекрестила её, и Катя полезла на дерево. Потом наступила очередь Анны Ивановны. Её обмотали кишками, и Марк собственноручно усадил её в углубление. Неожиданно там оказалось просторно, и Анна Ивановна легко там поместилась.

Марк с Андреем влезли в кабаньи туши, и затихли. Потом потянулось тягостное ожидание. Костры начали тухнуть, не поддерживаемые извне, и кабаны осмелели. Сначала робко, потом решительно они вторглись на территорию врага. Анна Ивановна в своём укрытии не видела, что происходит на площадке. Она слышала сопение и топот ног, один раз скользкий пятачок ткнулся в корни, между которых она пряталась, очевидно, животное обнюхивало завоёванную территорию. Сердце у Анны Ивановны сжалось от страха, она перестала дышать, чтобы ненароком не обнаружить себя. Потом шаги удалились, и Анну Ивановну затрясло.

Ей показалось, что сопение и топтание длятся вечно… ей пришла в голову безумная мысль, что она сама стала кабаном… безжалостным лесным зверем, мстящим за своё дитя. Она поняла мотивы, которые руководили этими животными, поняла и приняла их… Ещё немного – и она бы ринулась вместе с ними рвать глупых самоуверенных людишек…

Потом топтание стихло, и навалилась такая тишина, как на большой глубине, куда не приникает ни одного звука. Анна Ивановна начала прислушиваться, пытаясь уловить хоть малейший шорох, но не смогла. Сидеть в тишине становилось невыносимо, и она хотела выбраться наружу, боясь свихнуться, но тут кто-то возле убежища окликнул её, и к ней просунулась рука…

Анна Ивановна ухватилась за эту руку и вылезла, но тут же упала: мышцы затекли, и ноги стали как ватные. По тому, как смотрел на неё перепачканный кровью Марк, она поняла, что план сработал. Следом с дерева спустилась Катя.

Кабаны ушли. От Виталика и Артёма мало что осталось, видно было, что кабаны насладились местью на полную катушку.

Останки накрыли ветками, Анна Ивановна прочла простенькую молитву за упокой их душ. Опять развели костёр и нажарили мяса, чтобы взять в дорогу.

Через несколько часов перехода увидели вдалеке небольшую избушку.

– Это же наше шале! – закричала Катя. – Господи, благодарю! Наше шале!!! – Она упала на колени и принялась целовать снег, бормоча слова благодарности.

Лавина обошла шале стороной, хотя людей внутри не было, очевидно, из-за опасности схода лавин они ушли отсюда. Но это было неважно. Главное, что внутри была еда, и тепло.

Затопили камин, растопили снег и помылись, потом поставили чайник на огонь и вскипятили воды. В доме нашлись кофе и чай.

Налили каждый по чашке кофе и молча чокнулись, как солдаты, вернувшиеся после боя живыми. В сущности так и было: они вернулись живыми после боя… Нашли бутылку водки и помянули погибших товарищей. В доме имелась рация, но решили дать сигнал утром. Никто не мог толком объяснить, почему не сейчас, но все были на удивление единодушны: утром.

Анна Ивановна подумала, что им просто страшно возвращаться в мир, потому что это уже совсем не тот мир, который они покинули несколько дней назад… это будет принципиально другой мир, и жить там придётся по-другому. Только как? Этот вопрос занимал и её: как она будет жить теперь? Расскажет всё дочери? Очевидно, да… правда всегда остаётся правдой, какой бы горькой ни была. Эта правда – её плата за возвращение. Даже если дочь проклянёт её, она должна принять это со смирением.

Из размышлений Анну Ивановну вывел голос Марка:

– Ну что, завтра, похоже, наши мытарства закончатся? С возвращением, дамы и господа! Со счастливым, я бы сказал, возвращением!

– С возвращением! – эхом повторила Катя, но голос звучал безжизненно.

Они снова чокнулись и залпом выпили. Катя поёжилась:

– Не верится… я не могу поверить, что мы в шале… нашем шале… а не в том, куда нас заманила эта стерва… и как я могла так тупо попасться на эту удочку!