Читать книгу "Время черной звезды - Татьяна Воронцова"

«Что с нами будет, Дмитрий?» – спросила она, увидев белый снег на зеленой траве. И он ощутил резкий укол тревоги, внезапно осознав, что Иокаста ему такого вопроса не задавала. Иокасту интересовало другое – когда за женщиной придут мужчины. Но Деметриос не мог сказать в ответ ничего определенного до тех пор, пока вышеупомянутые мужчины не обозначили свое присутствие в окружающем мире. А было это так.

Он вышел из офиса, пересек внутренний двор, подошел к открытым воротам гаража, где рассчитывал найти Филимона и обсудить с ним покупку запчастей. Телефонный звонок вынудил его задержаться снаружи. Голос «на том конце провода» был ему не знаком.

– Господин Стефанидес?

– Да.

– Мы разыскиваем Сергея Ковалева. – Пауза. – У нас есть основания полагать, что вы были последним, кто видел его в живых.

– Вы меня с кем-то путаете.

– Нет, господин Стефанидес, мы вас ни с кем не путаем. И вы не думаете, что мы вас с кем-то путаем. Вы прекрасно знаете, о чем идет речь.

Деметриос посмотрел в угол двора, где под навесом стоял его «Харлей».

На этом в принципе можно было закончить разговор. Но не тогда, когда твоя цель – заманить собеседника в ловушку. Пора? Да, наверное.

До чего же явно твое присутствие, бог всех богов…

– Если вы знаете все, что знаю я, стоит ли задавать мне вопросы?

Из трубки донесся довольный смешок.

– Браво, господин Стефанидес… или Сибирцев, как угодно. Мы не виним вас в смерти Ковалева, возможно, вы оказались в безвыходном положении, но вдова желает получить тело для захоронения. Что вы сделали с телом?

– Сколько вас там? – поинтересовался Деметриос, не спеша направляясь к мотоциклу.

– Что?

Он почти видел, как его собеседник озадаченно нахмурился.

– Я все время слышу «мы», «у нас»… Вот и спрашиваю, сколько вас, озабоченных судьбой Сергея Ковалева.

– Достаточно для того, чтобы близкие вам люди в скором времени оказались озабочены вашей судьбой, – прошелестела трубка.

Зловещий тон в сочетании с комичным акцентом заставил Деметриоса расхохотаться. Он разозлил кукловода. И сам почувствовал бодрящую злость. Звонок на мобильный – отличный ход! Продолжайте, партнеры. Подходите ближе… еще ближе. Вам понравится.

Нажатием кнопки Деметриос прервал связь. Оглянулся. Из открытого гаража на него вопросительно смотрел Филимон. За спиной Филимона, в ярко освещенном помещении, механики возились с прокатным «Фольксвагеном».

– Плохие новости, друг мой? – шевельнул губами Филимон.

Его темное от загара лицо с крупными чертами было покрыто бисеринками пота.

– Наоборот, хорошие.

Тихонько насвистывая, Деметриос подошел к мотоциклу. Застегнул до подбородка «молнию» своей черной кожаной куртки. Надел черный мотоциклетный шлем.

Филимон вскинул руку:

– Эвой!

Затем приложил к груди и поклонился.

Он безошибочно распознавал момент, когда его друг, сослуживец, работодатель вдруг становился кем-то другим.

Развернувшись, Деметриос выехал на дорогу, и за ним сразу же увязался белый «Опель», в салоне которого сидели двое. Широкоплечие мужчины в синих спортивных куртках с белыми полосами на рукавах. Коротко стриженные, светлокожие. Не местные. По одному, значит, уже не ходим? Ну-ну.

Потом началась гонка с преследованиями, причем на этот раз люди, нанятые российским предпринимателем Максимом Яворским, хотели не просто посмотреть, куда направляется Деметриос, они хотели его захватить. Это стало ясно, когда он, стараясь поскорее выбраться из города, свернул в переулок между жилым домом и торговым центром, на первом этаже которого располагался ресторан.

Поглядывая в зеркало заднего вида, где вот-вот должен был появиться «Опель», Деметриос пролетел почти половину пути и вдруг увидел впереди грузовой фургон, выползающий из-за угла, чтобы перегородить выезд из переулка. Фургон остановился, из него вышли еще двое. В руках у них были… не пистолеты, нет. Тяжелые цепи, снятые, по всей видимости, с мотоциклов. Сжав зубы, Деметриос затормозил. Он сам по молодости играл в такие игрушки. При помощи долота и молотка расклепывал все звенья, чтобы цепь обрела гибкость, и без колебаний пускал в ход во время стычек на байкерской стоянке или на дороге. Играл и поэтому отлично знал, что такая цепь может оказаться грозным оружием в умелых руках.

Между тем позади нарисовался «Опель». Черт. Уже, наверное, поздравляют друг друга. Взгляд Деметриоса скользнул вдоль стены здания торгового центра, задержался на двустворчатой двери, похожей на вход в подъезд. Но только похожей. Он уже вспомнил. Он бывал здесь раньше.

Створки, как в салунах из вестернов, легко распахивались в обе стороны, но вели не в помещение, а на лестницу, спустившись по которой вы оказывались в еще более узком переулке, можно сказать, крытом коридоре, и дальше – на параллельной улице, куда заезжали грузовики с продуктами для ресторана. Без промедления Деметриос направил мотоцикл прямо в дверь, кажущуюся закрытой. Со стороны, наверное, это выглядело форменным безумием. Люди, стоящие около фургона, громко закричали, правда, слов он не разобрал. Створки двери распахнулись, «Харлей» ворвался в коридор, за считаные мгновения пересек площадку, скатился по ступеням, преодолел, едва не цепляясь за стены, расстояние, отделяющее его от свободы, и с рычанием вылетел наружу. Есть!

Он чувствовал, что губы растягивает дурацкая улыбка, а по вискам струится холодный пот. Теперь прочь отсюда и побыстрее. Продолжать игру в городе было бы неразумно. Что если сегодня на поимку несговорчивого ковбоя брошено больше машин, чем две? Вскоре он уже мчался по дороге, рассекающей надвое Аонийскую равнину. Как всегда после полудня, в достатке имелся и встречный, и попутный транспорт, что позволяло держаться на безопасном расстоянии от преследователей – они на легковом автомобиле попросту не могли маневрировать в потоке так, как маневрировал мотоциклист. Фургон вообще не показывался. Должно быть, безнадежно отстал еще на выезде из города. Или его отозвали.

Под моросящим дождем процессия приближалась к Парнасу. Вершины его тонули в серебристо-сером тумане. Нижние склоны, на которых обильно произрастали фригана и маквис – вечнозеленые жестколистные кустарники, местами образующие непроходимые дебри, – издали казались черными. Перед началом подъема большая часть машин свернула налево, к поселкам, раскинувшимся у подножия горы, и Деметриос прибавил газу. Водитель «Опеля» сделал то же самое. Затем дорога взвилась круто вверх влажной антрацитовой спиралью, так что гонка стала не только трудной, но и опасной, особенно для человека, впервые оказавшегося здесь. Тем не менее «Опель» не прекращал преследования.

Прежде чем нырнуть в клубящийся выше по склону туман, Деметриос бросил еще один взгляд в зеркало заднего вида, убедился, что «хвост» на месте, сделал рывок вперед, на хорошей скорости прошел один виток спирали, второй виток… крепче сжал пальцами руль и, увидев на обочине знакомое дерево с раздвоенным стволом, свернул направо, на невидимую в тумане тропинку. Склон был достаточно крутым, но Деметриос проделывал этот трюк отнюдь не первый раз и хорошо знал как собственные возможности, так и возможности своего мотоцикла. Докатившись до густых зарослей, он выключил двигатель. Застыл, как черное изваяние, окутанное мягко колышащейся молочной завесой, наводящей на мысли о сонном дыхании прикорнувшего где-то неподалеку чудовища. Вскоре до него донесся приглушенный туманом звук мотора «Опеля», который промчался мимо и скрылся за горой.