Читать книгу "Герой - Александр Мазин"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— ... Гемейские перевалы надо закрыть, — решительно заявил Свенельд. — Я дам пять сотен гридней. Если каждый из воевод...
— Зачем их закрывать? — возразил Икмор. — Кого мы боимся? Пусть ромеи нас боятся! Они и боятся! Скажи, Тотош!
— Боятся, — подтвердил угр. — Мои люди ходили, всё видели. Там тройные заставы на всех караванных тропах.
— Перевалы надо держать! — настаивал Свенельд.
— А ты что скажешь? — Святослав повернулся к Калокиру.
Тот пожал плечами.
— Никифор не нападет, — сказал патрикий уверенно. — А если нападет, я об этом узнаю. У меня свои люди в столице.
— А если Никифор тайно соберет армию в другом месте? — предположил Лют.
— Это другое место называется Адрианополь, — насмешливо произнес Калокир.
— Почему ты так думаешь? — недовольно спросил Лют.
— Потому что этот город — самый удобный город в Восточной Фракии для того, чтобы собрать армию. А чтобы узнать, собирается ли войско, достаточно подкупить пару-тройку рыбаков на Эвре[8]. Когда вверх по реке пойдут из Эгейского моря суда с воинами и припасами, это никак не удастся удержать в тайне. Но я уверен: этого не будет. Кесарю Никифору теперь не до нас. Если мы сейчас поставим на гемейских перевалах крепкие заставы, в Константинополе могут подумать, будто мы готовимся к войне. И тогда...
Внизу под окнами раздался шум. Кто-то очень хотел попасть во дворец, а внешняя охрана, состоявшая из булгарских воев, — не пускала. Некто, желавший войти, ругал их нехорошими словами. Стражи отругивались. Когда в третий раз прозвучало имя великого князя, Икмор сказал:
— Может, послать гридня? Узнать, чего шумят.
— Я схожу! — подал голос Мстиша Свенельдич, который давно уже ерзал на лавке: наскучило сиднем сидеть.
— Узнай, — разрешил Святослав. — Калокир, продолжай.
— Я всё сказал, — ответил патрикий.
— Свенельд?
— Не убедил, — отрезал князь-воевода. — Даже если Калокир ручается в расположении кесаря, всё равно следует помнить о вероломстве ромеев.
— Не веришь мне, князь? — Калокир даже обиделся.
— Не о тебе речь — о Никифоре, — оборвал его Святослав. — Тебе мы верим. Свенельд, говори.
— Заставы нужны! И надобно поставить там не булгар, а наших. Булгарам у меня веры нет. — Свенельд покосился на Духарева: не станет ли возражать? Все-таки булгарское ополчение — под его рукой. Сергей возражать не стал. Он был согласен со Свенедьдом.
— А коли Никифор обидится, — продолжал князь-воевода, — то ему всегда можно объяснить, что дружины на перевалах — для его же пользы. Чтоб печенеги, или еще кто, не ходили через перевалы грабить ромейские земли.
— Разумно, — согласился Святослав. — Икмор...
Но договорить он не успел. В зал вбежал Мстиша, за которым, отдуваясь, вприпрыжку поспешал некий очень толстый и, судя по одежке, очень важный человек. Впрочем, сейчас толстяк напрочь забыл о собственной важности.
— Великий князь! — воскликнул он с порога. — Беда! Печенеги...
— Кто таков? — строгим голосом оборвал его князь.
Вместо толстяка ответил Духарев:
— Это мой брат Мышата, княже.
Взгляд князя смягчился.
— Теперь признал, — сказал он. — Ну, говори, что за беду ты нам принес?
Мышата покосился на Духарева. Стоит ли говорить? У многих народов участь горевестников была незавидной. Но у русов обычая казнить вестников не было. Иль теперь появился?
— Говори, брат, — ободрил его Духарев. — Князь тебя слушает.
— Беда, князь, — уже тише произнес Мышата. — Копченые Киев обложили.
Глаза князя сузились, на скулах вздулись желваки.
— Кто? — спросил он так же негромко.
— Хоревой. Большая орда хана Кайдумата.
— Быть не может! — воскликнул Икмор. — Его дочь — моя младшая жена. Кайдумат всеми богами клялся, что в мире жить будем! Не верю!
— А я верю, — подал голос Духарев. — Брату — верю. Копченым — нет. А дочерей у Кайдумата — десяток, не меньше.
— Больше, — буркнул Икмор. — Когда я жену себе выбирал, хан дюжины две девок вывел.
Святослав поднял руку — Икмор умолк.
— Давно осадили? — спросил он Мыша.
— Думаю, дня три-четыре назад.
— Нет, теперь ты точно врешь, купец! — опять не выдержал Икмор. — От Киева сюда — за три дня. Быть не может!
Мышата поглядел на воеводу — как дядька на пестуна. Снисходя к тому, у кого язык обгоняет мысли.
— У меня в орде Кайдумата свой человек есть, — сказал он. — Торговый. Когда орда на Киев пошла, он ко мне побежал. Сколько орда по степи идет, посчитать нетрудно. Вот и получается — три-четыре дня. Можешь сам посчитать, княже.
— Не буду, — качнул головой Святослав. — Мне ли с купцом в счете соревноваться. Благодарю тебя, торговый гость Мышата. Не забуду. Свенельд, Икмор, Серегей, поднимайте дружины. Идем домой!
— Княже! Батька! — воскликнул Икмор. — Неужто по одному слову купца мы всё бросим и к Киеву побежим?
— Бросать ничего не будем. Оставим здесь крепкую дружину. И в городках придунайских — тоже. Щенкель! Преславу я на тебя оставляю. Ты, Устах, остаешься держать Доростол. Волк, на тебе будет Переяславец. — И, повышая голос: — А ты, Икмор, не перечь и делай, что сказано, потому что не купец тебе это сказал, а я!
— Да, батька, — быстро согласился Икмор.
Они с великим князем ровесники. Но выглядит Святослав лет на десять старше. И хотя Икмор великому князю — ближайший друг, правая рука, но спорить с разгневанным Святославом...
Дураков нет.
Совет закончился. О гемейских перевалах так и не договорили.
— Посуху пойдем, — сказал Духарев. — Четырьмя дружинами: моей, Икмора, Свенельда и самого князя. Отберем лучших и пойдем двуоконь. Так быстрее будет, чем водой. Хочешь с нами пойти?
— Шутишь? — Мышата ухватил пальцами с блюда кусок пожирнее, запихал в рот, прожевал не спеша.
Они сидели в доме богатого доростольского купца, приятеля Мышаты. Купец при разговоре не присутствовал. Деликатный. Зато стол накрыл, не поскупившись. Всё самое лучшее.
— Разве ж мне за нашим князем угнаться? — продолжал Мышата. — Да и не люблю я — в седле. Тяжелый я. Возок — другое дело. А лучше — водой.
— Что тяжелый, так есть меньше надо! — засмеялся Духарев.
— Разве ж это еда? — вздохнул названый брат, не забыв, впрочем, отправить в рот еще один кусок гусятины. — Так, червячка заморить. Вот в Константинополе повар мой гуся как готовит? Возьмет гусенка, в сетку посадит, а сетку к балке подвесит. И кормит его по-особому: пшеном, орехами... Ну, я в то особо не вникаю. Главное — какое мясо получается! Да с острым соусом! Чудо, а не мясо! А паштет! — Мышата чмокнул сальными губами. — А это разве гусь? — и умял еще один кусок. — Приезжай ко мне, брат! Я тебя так угощу! Так угощу — на всю жизнь запомнишь!
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Герой - Александр Мазин», после закрытия браузера.