Читать книгу "Нектар любви - Изобель Чейс"

Мне пришло в голову, что он намекает на то, что ему удалось получить мою подпись под документами, дающими ему доступ к плантациям, которые он так желал.

— Я не уверена, что потерпела поражение! — огрызнулась я.

Он громко рассмеялся:

— Мои дорогие Длинные Ноги, тебе еще много предстоит узнать о самой себе, не так ли?

Я посмотрела ему прямо в глаза.

— Может, это предстоит нам обоим, — довольно резко предположила я.

Он не смутился и не опустил глаз, как я того ожидала. Он открыто смотрел мне в лицо, и мой гнев на него почему-то трансформировался в легкое замешательство. Совершенно неожиданно мне показалось, что он говорит вовсе не о сахаре, а о нас двоих, так что именно мне пришлось отвести глаза, когда я смущенно осознала, что мои щеки покраснели. Внезапно перед моим мысленным взором встал образ Памелы, мгновенно приведя меня в чувство; я сразу осознала, что Даниэль никак не мог иметь это в виду! Я нервно перевела дыхание и, отвернувшись от него, стала смотреть на море.

— Памела тоже приедет на карнавал? — тихо спросила я.

Даниель равнодушно пожал плечами, но я заметила, что он больше не улыбается.

— Думаю, нет, — сказал он. — Она все это уже видела.

— Ты тоже это видел, — заметила я, с облегчением найдя безопасную тему для разговора.

— Но я настоящий тринидадец, — насмешливо и одновременно с гордостью ответил он. — Я не могу устоять перед шумом и толпой, перед ночевками в парке, когда нет времени, чтобы добраться до кровати, и… ну, и перед всем остальным. Памела — американка, и мне кажется, что в душе она находит все это довольно дикарским.

— О? — Я постаралась, чтобы мой голос прозвучал равнодушно и не было заметно нахлынувшей на меня радости, когда я почувствовала, что хотя бы в этом Памела не оправдала ожиданий Даниэля. Он был горячим поклонником карнавала, а она нет!

Он развеселился:

— А ты, мне кажется, вполне готова к ночевкам в парке?

— Пожалуй… — с сомнением протянула я.

Он громко рассмеялся, и я тоже не удержалась. Это было уже слишком. В глубине души я начала подумывать, что же еще я готова совершить, чтобы снискать его одобрение. Но я не стала сосредоточиваться на этой мысли и углубляться в то, что это могло означать.

— Мы должны это отпраздновать! — внезапно объявил он. — Аарон позвонил мне и сказал, что все бумаги подписаны и скреплены печатью. Я уже подумал, что у вас началась семейная вечеринка по этому поводу.

Я безрадостно рассмеялась:

— Какая там вечеринка! Уилфред больше не хочет иметь дело с сахаром. Губерт кажется совершенно равнодушным к тому, что происходит, а дяди даже не было дома, так что он вообще ничего не знает!

Даниэль явно опечалился, и я не могла понять почему.

— Но я-то здесь, — наконец сказал он. — И мы можем праздновать!

— Ты хочешь сказать, что ты можешь праздновать! — равнодушно поправила его я.

Наступила долгая напряженная тишина, после чего Даниэль спросил:

— Зачем ты тогда подписала документы, если тебе это все не нравится?

Я пожала плечами:

— Я думала, что это лучшее, что я могу сделать. — С минуту поразмыслив, я добавила: — Кроме того, там такой чудесный дом, не правда ли? Я всегда хотела жить в таком доме.

— А теперь ты им владеешь, — напомнил он мне.

Я пристально посмотрела на него:

— В самом деле?

Он наклонился вперед, и его лицо оказалось совсем близко от моего. Это опасно, подумала я. Так скоро я начну надеяться на то, что он поцелует меня, и к чему это может привести? Мои дела и без того довольно запутаны. Жизнь была бы намного проще, если бы он мне не нравился, и я просто позволила бы ему вести дела, а мои эмоции могут все сильно усложнить. Я отвернулась, вскочила на ноги и посмотрела на него сверху вниз, внезапно радуясь каждому лишнему дюйму своего роста.

— Я собираюсь поплавать, — объявила я.

Он лениво поднялся, и я не могла не заметить, как он грациозен.

— О'кей, я с тобой.

— Не стоит утруждаться и напрягаться!

— Вовсе нет.

— Тогда ты меня напрягаешь! — выпалила я.

— Я вижу, — тихо признал он. — Но не понимаю — почему?

Это уже было невыносимо! Я побежала к морю. Вода была теплая, как раз такая, как я люблю. Я с удивлением обнаружила, что после моего прибытия на пляже появилось довольно много людей. Группа детей перетягивала канат на серебристом песке, другие использовали легкий ветерок, чтобы поднять своих воздушных змеев как можно выше над деревьями. Один из них, как я заметила, отражался в спокойной, лениво плескавшейся морской воде, пока я не разрушила это отражение, проплыв по нему, а затем полюбовалась, как оно снова сформировалось, как только вода успокоилась и снова стала зеркальной.

Даниэль плавал намного лучше, чем я. Его руки так и мелькали над водой, и он играючи догнал меня.

— Тебе нужно было бежать быстрее! — коварно улыбаясь, сказал он.

Я плеснула ему в лицо водой и быстро нырнула, чтобы избежать его мести. Вода так восхитительно охватила мое тело, я почувствовала свободу и поняла, что плаваю намного лучше, чем раньше. Я вынырнула, чтобы вдохнуть воздуха, и нырнула снова, понимая, что немного красуюсь и, между прочим, получаю от этого огромное удовольствие. Когда я вновь оказалась на поверхности, Даниель все еще был рядом, он перемещался по воде с легкостью прирожденного пловца — казалось, ему было достаточно взмахнуть рукой или ногой, чтобы оказаться в нужном месте.

— Ты проголодалась? — любезно осведомился он.

— Ты даже не представляешь себе как! — воскликнула я.

— Хорошо, через дорогу есть место, где можно перекусить.

Он быстро поплыл к берегу, мне пришлось поплыть за ним, изо всех сил стараясь не отстать. К тому времени, когда я доплыла до берега и смогла ощутить полную силу горячего солнца на своих все еще несколько бледных плечах, он уже вовсю растирался разноцветным полотенцем.

Я натянула одежду прямо на мокрый купальник, зная, что пожалею об этом, когда соль высохнет на коже и она начнет зудеть, но на пляже не было укромного места, где я могла бы переодеться. Даниэль ждал, пока я поспешно проводила расческой по мокрым волосам и пыталась сосредоточенно накрасить губы и припудриться, хотя моя пудра на фоне легкого загара, которым я успела покрыться, выделялась словно белая мука.

Прямо рядом с пляжем располагалась небольшая гостиница. С ее затененной веранды открывался чудесный вид на море. Меню было написано мелом на черной доске, но тем не менее предлагало довольно изысканный выбор. Я выбрала карри из морепродуктов — это оказалась огромная порция скампи, креветок, различной рыбы, окруженная превосходным сухим рисом, над которым еще витал пар. Нам предложили выпить рома, но я, извинившись, отказалась. Я уже была слегка пьяна от солнца и моря.