Читать книгу "Единственная и неповторимая - Мелани Джордж"

– Забудь это. Я не знаю, что на меня нашло.

– А я считаю, что это прекрасная идея, Кейт. Девушка посмотрела на экономку, чьи серебристо-серые глаза восхищенно блестели.

– Ты действительно так считаешь?

– Конечно.

Кейт склонила голову, водя пальцем по кривым стежкам на ткани, с которой она работала.

– Мне не следовало просить тебя об этом. Вероятно, у тебя много других более важных дел, чем заниматься со мной произношением и тому подобным.

– Я рада, что ты обратилась ко мне с такой просьбой, Кейт. – Затем миссис Диборн сказала властным тоном: – Мы начнем сегодня же вечером после обеда.

– Но…

– Никаких но, моя девочка. Будь готова, когда я вернусь. – Подмигнув и улыбнувшись ей, Дотти Диборн ушла.

На следующее утро, стоя перед зеркалом, Кейт решила потренироваться в произношении гласных звуков.

– Маленький мальчик в кладовой, – повторяла она снова и снова, хотя не очень-то понимала, как произношение этой фразы может помочь ей. Однако у Дотти эти слова звучали совсем не так, как у нее. Поэтому Кейт повторяла их до тех пор, пока не возненавидела и мальчика, и кладовую, так же как поклонника Бекки с бушелем печеных бобов.

Охваченная волнением в течение вчерашнего дня, Кейт совершенно забыла спросить у Дотти о своей предстоящей работе. Ну вероятно, она скажет ей об этом сегодня.

Раздался стук в дверь, и мгновение спустя она со скрипом отворилась.

– Могу я войти, Кейт? – неуверенно спросила Дотти.

Кейт улыбнулась:

– Ты знаешь, что я всегда рада видеть тебя. Мне непонятно, почему ты спрашиваешь.

– Потому что этого требуют правила вежливости, дорогая, – ответила ее подруга, входя в комнату.

Кейт мысленно включила эту новую информацию в свой список, который начала составлять после наставлений Дотти прошлым вечером.

Она заметила свое платье, перекинутое через руку женщины.

– О, ты починила его!

– Да, – ответила Дотти, с сияющим видом протягивая платье Кейт для осмотра.

– Я даже не могу сказать, что оно было порвано.

– Я старалась.

Затем Кейт обнаружила также, что Дотти принесла и другие вещи.

– Что это?

– Похоже, это платья, моя девочка, – ответила Дотти с улыбкой, которая добавила ей морщинки вокруг глаз.

– Для кого они? – спросила Кейт, не отрывая глаз от двух других платьев. Одно было василькового цвета с оторочкой из белых кружев на корсаже и по нижнему краю юбки, другое – бледно-розовое, с маленькими бутонами красных роз.

Дотти приложила их к себе. Материал едва прикрывал ее полную грудь и бедра.

– Я не думаю, что эти платья будут мне впору в ближайшее время. Полагаю, они предназначены тебе.

Кейт растерянно заморгала.

– Мне? Я не понимаю.

Губы Дотти тронула легкая улыбка.

– Тут и понимать нечего. Его светлость сказал, что они должны принадлежать тебе. Вот я и принесла их.

– Алек, то есть его светлость, подарил их мне? Значит, они мои?

Дотти кивнула:

– Да, он подарил эти платья тебе, и теперь они твои. Давай примерим их и посмотрим, как ты выглядишь в них.

Кейт надела сначала одно платье, затем другое, вертясь перед Дотти, которая заявила, что она выглядит восхитительно в каждом из нарядов. Кейт была очень довольна, что платья превосходно сидели на ней. Дотти предварительно слегка укоротила их и ушила в боках.

Затем появилась мысль: почему бы не надеть одно из них сегодня? Кейт задумалась над выбором, как будто у нее был обширный гардероб, принимая и меняя свое решение. Она посмеялась над собой, чувствуя, что ведет себя ужасно нелепо.

Наконец она сделала свой выбор и надела розовое платье, которое, по словам Дотти, придало ее щекам румяный оттенок и блеск голубым глазам.

С волнением, которое трудно было сдержать, Кейт села за очередной урок шитья. Ее наставница была очень терпеливой и воздерживалась от упреков, даже когда она случайно пришила часть опытного материала к подушке, лежащей у нее на коленях. По крайней мере Кейт утешалась тем! что ее стежки стали более прямыми.

Когда подошло время завтрака, она уже значительно проголодалась и отправилась вниз по ступенькам лестницы с легким настроением. Услышав голос Алека, Кейт почувствовала, как сердце ее учащенно забилось. Она слегка пощипала свои щеки, как научила ее Дотти, расправила плечи и вошла в столовую.

– Доброе утро, Алек, – весело сказала она, ожидая, когда он обратит на нее внимание.

К ее разочарованию, Алек едва взглянул в ее сторону.

– Доброе утро, – пробормотал он в ответ. Присутствующий здесь Холмс подошел к ней сзади и прошипел:

– Это милорд.

Кейт бросила ему через плечо:

– Ты уже везде навел глянец? – И, не слушая, что он пробурчал в ответ, отошла от него.

Уязвленная невниманием Алека, Кейт опустилась на стул справа от него, не дожидаясь лакея, который устремился к противоположному концу стола, чтобы отодвинуть там стул. Как можно общаться за столом, находясь на таком расстоянии?

Взяв вилку, Кейт начала бесцельно тыкать ею в стоящую перед ней тарелку с едой. Алек продолжал читать газету, как будто ее не было здесь.

– Что-то интересное там? – спросила она, надеясь завязать разговор.

Алек медленно опустил газету и посмотрел на нее так, что она лишилась присутствия духа.

– Нет.

Кейт окончательно занервничала под его пристальным взглядом.

– Ты выглядишь ужасно серьезным. Кто-нибудь умер? – робко пошутила она. Алек, очевидно, не воспринял юмора. – Что там пишут? – Она указала на газету, чтобы как-то избежать его напряженного взгляда. Однако он не ответил.

Куда подевалось его красноречие?

Что ж, если он не хочет говорить, то пусть слушает.

Взяв тост, Кейт намазала его джемом и сказала:

– Уличный торговец на углу иногда читал мне и парням газету. У него был очень гнусавый голос, вызывающий раздражение. Мы не могли выдержать даже одной страницы и уходили, но не из-за его голоса, а потому что парни начинали чувствовать себя неловко. – Она сделала паузу, оценивая его настроение, перед тем как спросить: – И знаешь почему?

Прошло некоторое время, прежде чем Алек кивнул.

Наклонившись вперед с тостом в одной руке и ножом в другой, она сказала так, чтобы мог слышать только он:

– Этот тип был каким-то неестественным. – Когда Алек удивленно приподнял бровь, она добавила: – Каким-то манерным. – Его бровь приподнялась еще чуть-чуть. – Женоподобным. – Никакой реакции. – Юбочником. – Расстроенная его непониманием, она почти крикнула: – А чтоб тебя! Он был педиком!