Читать книгу "Прямо в яблочко - Марина Серова"

Без пяти минут одиннадцать…

Мне пришло каре на тузах, и я удвоила ставку. У Олега тоже, видимо, была сильная рука, так как он поддержал торг и поставил еще десять фишек сверху. Когда я собиралась закрыть торговлю и открыть карты, за плечом Олега в том самом окне недостроенного дома блеснул огонек, всего на одно мгновение, словно фотовспышка.

Карты тут же были забыты, я выскочила из-за стола и, собрав все силы, опрокинула Олега на пол. Когда он понял, в чем дело, я уже неслась к входной двери.

— Пора, ребята! — заорала я, пробегая мимо охранников.

Они вскочили, роняя стулья. Я была уже на полпути к дому, когда охранники миновали ворота дачи. Они, конечно, сильные ребята, но бегают не лучше трехногого динозавра.

Я неслась к стройке, на бегу вынимая из кобуры свой «макаров» и передергивая затвор. Когда накануне я осматривала этот дом, то обнаружила, что все окна находятся высоко над землей, человек не смог бы выпрыгнуть из них, не рискуя покалечиться о наваленные кучами стройматериалы. Значит, оставался один выход — перегороженная досками дверь. Киллер будет уходить именно через нее.

Я бежала изо всех сил. В тот момент, когда я поравнялась с дверью и хотела прижаться к косяку, чтобы уйти из зоны возможного обстрела, прямо на меня из дома вылетел человек, он чуть не сбил меня с ног. Не задумываясь, он попытался нанести мне удар прикладом винтовки, которую нес с собой. Я сложилась пополам, прокрутилась на каблуках и благополучно избежала удара. Приклад просвистел рядом с моей головой и, ударившись о бетонную сваю, раскололся надвое.

Я оттолкнула убийцу вытянутыми руками и, подняв пистолет, выстрелила в воздух. Парень, очевидно, просек, что пистолет куда полезней винтовки в тесной потасовке, и попытался вырвать его у меня. Левой рукой я отвела его руку и рукояткой пистолета попыталась посчитать его зубы, но он, блокировав мой удар, выбил пистолет, тот со звоном покатился по бетонной площадке. Я засмотрелась на «макаров» и чуть не пропустила нижнюю подсечку. Удар не достиг цели, но я все-таки потеряла равновесие и упала в кучу строительного хлама. Парень, не оборачиваясь, помчался за угол дома, откуда торчало переднее колесо мотоцикла. Нужно было что-то делать! Я, перекрикивая треск мотоцикла, заорала волшебные слова — коды отмены операции. Парень удивленно обернулся на меня, а я продолжала орать:

— Идиот, остановись! Все, игра закончена! — и снова, и снова выкрикивала коды.

До него наконец дошло, и он заглушил двигатель мотоцикла. Когда парень подошел ко мне, я вручила ему лист с кодами отмены остальных операций. Подбежали охранники. Они были очень расстроены, что им не удалось поучаствовать в драке, и мне стоило больших трудов успокоить их. Когда ребята немного остыли, я повернулась к парню, которого держали под руки мои обиженные амбалы.

— Нам с тобой еще поговорить надо, друг ситный! Ребята, ведите его в дом.

Охранники потащили пленника в дом к Гордееву, а я потихоньку пошла за ними.

От киллера ничего добиться не удалось, он молчал как рыба об лед. Дал лишь номер телефона, по которому общался со своим боссом. Но я была уверена, что этот номер давным-давно есть у Соколовского. Я решила ехать к нему и захватить с собой парня. Олег со мной не поехал, а водителю приказал доставить нас куда угодно. Сам он после неудавшегося покушения был в расстроенных чувствах, сидел за столом и пил коньяк прямо из бутылки. Наверное, он до последнего момента так и не верил в реальность покушения, и теперь ему было не по себе.

Водитель Гордеева доставил нас к дому Дыка десять минут третьего. Соколовский был на месте, и я передала ему снайпера из рук в руки. Его тут же куда-то увели, думаю, теперь мы с ним больше не встретимся.

— Спасибо, Таня! — сказал Слава, целуя меня в обе щеки. — Родина тебя не забудет!

— Спасибо за заботу, только вот Министерство обороны на родину как-то не тянет, — я уселась на диван, — лучше рассказывай, что тут у тебя творится.

— Все o'кей, Танечка. Нашли мы твоего террориста. Зовут его Андрей Антонович Иесалниекс, латыш по происхождению, известен по кличке Бобер. Мы навели справки — за ним тысяча всяких грехов. Разыскивался Интерполом за соучастие в нескольких крупных террористических актах.

— Отлично, где он сейчас, выяснили? — Я достала «ПМ» и вынула обойму.

— Вот тут-то вся загвоздка. Он, похоже, знал много больше, чем ты предполагала, и скрылся сегодня утром, но из города не выезжал.

— Придурки! Аэропорты, вокзалы! Нужно искать, откуда он может ускользнуть, а сваливать он будет сегодня! — орала я. — Вечером его уже в городе не будет!

— Не кричи! Мы тоже не дурее гидравлического пресса, — сказал Слава обиженным тоном, — все проверили. Два человека, похожие на него, взяли билеты: один на самолет, другой на поезд.

— Когда отъезжают?

— Поезд через час, самолет в пять часов.

— Вы нашли фотографию этого гада?

— Да, посмотри, — Слава протянул мне карточку.

На фото был изображен человек средних лет, с овальным лицом и темными волосами.

— Ладно, поехали к поезду, Слава, — я поднялась с дивана.

— Довезти довезу, а брать тебе придется его одной, нельзя мне там светиться.

— Черт с тобой, подождешь в машине.

До отправления поезда оставалось пять минут. Я зашла в вагон и медленно стала пробираться к нужному месту. Пассажиры таскали багаж и укладывали его под нижние полки в своих купе. Остановившись перед восьмым купе, я постучала и вошла. Справа от меня сидела пожилая чета, а слева тот, кого я искала. Одного взгляда на этого человека хватило для того, чтобы понять — это не он. Этот человек не может быть Бобром.

Оставшееся до самолета время мы со Славой провели в привокзальном кафе. Без четверти пять я оставила Славу и направилась в холл. Там мне и предстояла долгожданная встреча с террористом.

Я стояла у турникета регистрации на посадку. Людская очередь продвигалась медленно. Я вглядывалась в лица проходивших рядом людей. Ни один даже не напоминал Иесалниекса. Осталось менее пяти минут, и у стойки было всего три пассажира. Один — высокий мужчина в очках с абсолютно белыми волосами и небольшим животом, свисавшим через ремень, второй был парень лет двадцати с огромной сумкой на плече, а третий — дед лет восьмидесяти пяти. Ни один не подходил под описание.

Я развернулась и собралась уходить, когда поймала на себе взгляд пассажира в очках. Все завертелось у меня перед глазами, я мысленно сняла с него очки, убрала брюхо, и передо мной предстал Бобер с высветленными волосами.

Я усилием воли заставила себя не ускорять шаг. Он, заметив меня, засуетился и, делая вид, что очень боится опоздать на самолет, стал перебрасывать чемоданы через турникет.

Медленно подойдя к нему боком, я уперла ему в ребра ствол «макарова» и шепнула на ухо:

— Забирай сумки, гад! Пойдешь со мной, иначе угроблю прямо здесь, в аэропорту! Давай быстро!