Читать книгу "Страстная женщина - Вирджиния Хенли"

То, что Елизавета не скрывала любопытства к скандальным похождениям своих родителей, поразило Бесс.

— Суффолк-Хаус может по праву гордиться своей историей.

— Несомненно! Но я пришла сюда не для того, чтобы обмениваться банальностями. Скажи, что такое супружеская близость.

— А почему вы спрашиваете об этом у меня, ваша светлость?

— Потому, что после нашей встречи ты успела выйти замуж и овдоветь! К кому еще мне обратиться?

— Мой муж был моложе меня и страдал смертельной болезнью. — Бесс вдруг устыдилась своего невежества. Даже овдовев, она почти ничего не знала о супружеском долге.

— Бесс Хардвик, мы же дали клятву быть откровенными друг с другом! .

— Ваша светлость, клянусь, мне нечего рассказывать. Об этом не знает ни одна живая душа, но мой брак не получил должного завершения!

Елизавета недоверчиво посмотрела на Бесс.

— Значит, муж так и не овладел тобой? — Ее брови сошлись на переносице. — А Кавендиш?

Опять намеки на то, что они с Кавендишем любовники!

— Мы с ним ни разу не согрешили. Сэр Уильям — женатый человек.

— Это не останавливает мужчин. Мой отец не помнит о том, что он женат!

— Но я-то все помню, — возразила Бесс.

— Черт, так и хочется как следует встряхнуть тебя! Бесс улыбнулась:

— И Повесе Кавендишу хочется того же. Елизавета засмеялась:

— Скажи, Бесс, ты влюблена? У тебя сильнее бьется сердце, когда ты видишь его? Ты мечтаешь о том, чтобы он взял тебя силой? Твоя кровь струится по жилам, как огонь, когда он приближается к тебе? Ты вскрикиваешь от его прикосновений?

— Да, я влюблена — или, возможно, охвачена желанием, — призналась Бесс. — По-моему, вы тоже.

— Господи, это больше, чем любовь, — это блаженное безумие! А он когда-нибудь целовал твою грудь? Вы видели друг друга обнаженными?

Бесс с тревогой наблюдала за взволнованной Елизаветой. Глаза принцессы сверкали, дыхание участилось. Бесс точно знала, что с ней происходит, поскольку сама чувствовала то же, мечтая о Повесе Кавендише.

— Он научил тебя мастурбировать и доставлять удовольствие самой себе?

Бесс впервые слышала это слово, но догадалась, что оно означает нечто эротическое и непристойное.

— Ваша светлость, вы же сами когда-то учили меня осторожности! Но скажите, в кого вы влюблены? Елизавета рассмеялась:

— Я слишком осторожна, чтобы открывать его имя — даже тебе. Мне следовало сразу понять, что поскольку мы с тобой так похожи, то и женщинами станем почти одновременно.

— Так нельзя, ваша светлость. Я на целых пять лет старше вас, вам не следует еще думать о подобных вещах. Неужели вас лишил невинности Робин Дадли?

— Робин — бессердечный мальчишка! — презрительно усмехнулась Елизавета. — Я влюблена в человека, который намного старше меня. Он станет моим мужем… Видишь, вот я и проболталась! Ты одна во всем мире знаешь мою тайну. Поклянись, что как только Кавендиш лишит тебя невинности и вы станете любовниками, ты расскажешь мне обо всем. Я умру от любопытства, если не узнаю все как можно скорее!

— Ваша светлость, пообещайте мне пока воздерживаться от неосмотрительных поступков. Они могут погубить вашу жизнь!

— Я моложе тебя на пять лет, но мудрее на целых пятьсот. Нам пора вернуться к гостям. — Последние слова Елизавета Тюдор произнесла таким властным тоном, что Бесс пришлось повиноваться. Принцесса не желала выслушивать нотации и ясно дала понять, что поступит как ей заблагорассудится.

Присоединившись к леди Фрэнсис, Бесс погрузилась в размышления. Если дочери короля грозит опасность быть скомпрометированной каким-то бесстыдным придворным, возможно, Бесс должна предупредить об этом? Но с другой стороны, Елизавета доверилась ей, как подруге, — зачем же предавать ее? Обдумав оба варианта, Бесс сочла их неприемлемыми.

— А что такое «мастурбировать»? — тихо спросила Бесс.

— Ей-богу, для вдовы ты непростительно невежественна! Это означает брать мужское достоинство в руки, в чем все мужчины нуждаются время от времени. — Фрэнсис указала веером на престарелого графа. — Он слишком стар, и его «младший брат» уже чересчур мягкотел, чтобы требовать мастурбации, — сострила Фрэнсис и усмехнулась.

Бесс сменила тему:

— Напрасно я переселилась к вам. Все считают нас с Кавендишем любовниками, хотя знают, что он женат.

— А еще все знают, что скоро Уильям овдовеет. Более того, все понимают, что он уже выбрал следующую леди Кавендиш, ничуть не уступающую ему умом и манерами. Убедившись в этом, многие вздохнули с облегчением.

К ним подошел Кавендиш в сопровождении графа Шрусбери.

— Прошу прощения, но мне придется покинуть вас, прелестные дамы. Благодарю за приглашение, леди Фрэнсис, — произнес граф. — Не припомню, когда мне в последний раз довелось побывать на таком восхитительном званом ужине. Кавендиш, с вами мы увидимся в Уайтхолле на следующей неделе.

Бесс одарила графа ослепительной улыбкой и присела в глубоком реверансе. Внезапно почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, она подняла глаза и увидела рядом Джорджа Толбота. На миг в его глазах вспыхнул хищный блеск, как у дикого зверя перед решающим прыжком, но затем Толбот улыбнулся так, словно у него и Бесс были общие тайны.

— Очень рад видеть вас здесь, в Суффолк-Хаусе, госпожа. Надеюсь, в ближайшем будущем наши пути вновь пересекутся. Этого еще не хватало! Бесс слабо улыбнулась:

— Никому не дано знать, что готовит нам будущее.

— Пусть вам сопутствует удача, — тихо сказал Толбот. Бесс опустила ресницы.

— И вам также, милорд.

Когда Толбот и Шрусбери отошли. Фрэнсис спросила:

— Ты заметила на шее этой серой мышки Гертруды нитку фамильных жемчугов Толботов? Юный Толбот подарил своей кобылке жеребенка, как только затащил ее в постель.

— Она держится слишком надменно, будто боится развалиться от улыбки. Мне жаль ее, — призналась Бесс.

— Ну и напрасно! Когда старик Шрусбери испустит дух, Гертруда станет графиней, а ее муж получит баснословное состояние! Толботы в десять раз богаче Тюдоров: у них в сундуках припрятано по меньшей мере еще восемь нитей бесценного жемчуга!

— Я предпочитаю аметисты, — усмехнулась Бесс, внезапно обрадовавшись тому, что они с Уильямом оказались в самом изысканном обществе. В глазах Кавендиша вспыхнул голодный блеск, и Бесс словно обдало жаром.

Между тем гости начали расходиться. Один из джентльменов приблизился к Бесс и гапантно поклонился:

— Позвольте представиться, мадам: я — Сент-Лоу, капитан стражи леди Елизаветы. Дело в том, что я нигде не могу найти принцессу, а королевская барка уже готова к отплытию.