Читать книгу "Пока гром не грянет… - Марина Серова"

— Как что? Романтический ужин при свечах!

Как и договаривались! Ты проходи, а я побежал — у меня там сейчас вот-вот сварятся кальмары!

— Кальмары?

— Ну да! А ты думала, что я стану, как обычно, кормить тебя пельменями?. Сегодня мы будем питаться блюдами морской кухни! Причем кальмары — это самое скромное из того, что я приготовил!

— А куда проходить? В гостиную?

— Нет! — почти закричал Лисовский. — Только не туда! Там тебя будет ждать сюрприз. Проходи пока в спальню!

* * *

Я сидела на широком холостяцком ложе Лисовского у него в спальне и с интересом рассматривала уже успевшую стать пухленькой папку с лаконичной надписью «ДЕЛО № 34-67. Скоробогатова». Папку я нашла на прикроватной тумбочке.

Видимо, Сережа не очень-то верил в перспективу продолжения романтического ужина при свечах и уволок эту папку с работы в надежде успеть сегодня ее полистать.

Наивный! Думает, что я дам ему шанс заняться чем-нибудь, кроме меня! Хотя после того, что он увидит на кассете… Были у меня кое-какие нехорошие предчувствия…

— Ну что? Не скучала? — В комнату вошел Сергей, успевший уже сменить фартук на ослепительно белую рубашку, галстук и жилет.

— Ты что, решил меня сегодня соблазнить?

— А чем черт не шутит! Может, у меня есть шанс?

— Может быть, и есть.

— Только не читай эту гадость. Я уже видеть не могу это дело, до того оно меня достало.

— Меня тоже. Но я сегодня получила расчет у Скоробогатовых, так что можешь меня поздравить — я снова свободна.

— Поздравляю! И как поживает эта грымза? Она вчера у меня в кабинете такую истерику закатила!

Половина конторы сбежалась на ее крики — наверное, решили, что я применяю недозволенные методы дознания!

— Честно говоря, стоило бы к ней применить что-нибудь такое, — сказала я. — Вот, кстати, улика, про которую я тебе говорила. Так мы идем в гостиную или нет? А то ведь нужен видеомагнитофон!

— Пошли, только закрой глаза!

Сергей провел меня с зажмуренными глазами в гостиную.

— Теперь можно! — торжественно сказал он.

Я открыла глаза и увидела прямо перед собой великолепно сервированный стол на две персоны.

Интересно, когда это Сережа успел наготовить столько блюд? Я насчитала как минимум четыре.

Причем определить, что это за блюда, было практически невозможно! Но выглядело все очень аппетитно!

Как и положено, из ведерка со льдом торчало горлышко бутылки шампанского, горели две свечки — по одной с каждой стороны. Интересно, почему, когда мужчинам говоришь о романтическом ужине, их воображение обычно рисует именно такую банальную картину, явно позаимствованную из буржуйской видеожизни?

— Сергей! — засмеялась я. — Вообще-то я думала, что мы просто посидим у тебя на кухне и побеседуем под яичницу!

— Но ты же потребовала за свою улику именно романтический ужин!

— По-моему, романтика и чревоугодие — это все-таки несколько разные вещи! Но это уже неважно — ты просто молодец! Я обняла его и поцеловала. — И ты заслужил увидеть вот это!

Я подошла к видеомагнитофону и вставила в него кассету, на которую предварительно перенесла запись Алевтининых и Аркашиных откровений.

— Наслаждайся! Только лучше сядь, а то еще чего доброго упадешь!

* * *

И я была права! Уже после первых минут просмотра пленки Лисовский просто прилип к экрану, на котором знойная Алевтина обсуждала последние события, происшедшие на турбазе «Островок».

— Так… — только и смог он сказать, после того как запись кончилась.

— Что? Понравилось кино? — спросила я.

— Поразительно! — отозвался Сергей. — Такого варианта никто не предполагал! У нас были подозрения, что всю эту кутерьму затеял Скоробогатов, чтобы отправить жену в психушку. Особенно эта версия стала разрабатываться после того, как кто-то проник к Скоробогатовым в квартиру. Точнее, никто к ним, конечно, не проникал. Но только мы думали, что супружеское ложе испачкал собачьей кровью Георгий Михайлович, а оказывается, это сделала сама Алевтина!

— Очень добрая, милая женушка, правда? Все сделала для того, чтобы выставить своего благоверного в нужном свете!

— Значит, получается, что Кремлев говорит правду?

— Насчет того, что просто хотел вывести Алевтину из душевного равновесия и поиграть в маньяка? Получается именно так! Только в конечном итоге он сам оказался жертвой!

— Выходит, Алевтина просто подхватила инициативу с записками! Они ведь действительно в какой-то момент стали намного более агрессивными! Стало быть, она их себе начала писать сама!

— Или она, или ее милый!

— Аркадий Васильев? А этот субчик вообще нигде у нас не проходил! Герой-любовник, блин!

— И идея провести пикник на «Островке» принадлежит не Скоробогатову и Горбунову, как я вначале подумала, а самой Алевтине! Она специально выбрала эту турбазу из-за мрачного ореола слухов, который ее окружал! Кроме того, Трофимыч, насколько я поняла, был чуть ли не другом семьи Скоробогатовых.

— А возможно, даже их общим любовником!

— Жалко, что этого участника событий вам уже не удастся допросить.

— Да, он бы о многом мог рассказать! Вот поэтому он и начал тогда так отчаянно удирать от нас!

Знал, что крепко запутался в этом деле!

— Но каков план с сетью на пляже! Скоробогатов тонет, у Алевтины в лекарстве находят яд и решают, что это сделал ее муж, которого обвинить уже нельзя! Некого обвинять! И ведь у нее все получилось бы! Но на сцену вышел еще один персонаж, который все испортил!

Сергей встал и торжественно пожал мне руку:

— Поздравляю вас, госпожа Охотникова, с успешным дебютом на театральных подмостках!

А сейчас, извини, мне надо позвонить!

И он побежал к телефону, который находился на кухне. Так я и думала! Надо было показать ему эту кассету после ужина или, еще лучше, завтра утром!

С кухни доносились обрывки фраз, которые Сергей произносил в трубку:

— Да, у меня есть видеозапись, поэтому можешь смело выписывать два ордера — на Скоробогатову и на Васильева. Да! Откуда запись? Да неважно! Я?

А я-то вам зачем? Но я сейчас не могу! Не могу и все! Ну хорошо…

Через некоторое время в гостиную буквально ворвался Сергей, быстро пробежал мимо меня в кабинет и тут же вернулся назад, на ходу надевая кобуру с пистолетом.

— Куда же вы это собрались, сэр? — спросила я.