Читать книгу "Маски - Фумико Энти"

Тоэ с сочувствием поглядела на пару красивых вдовых женщин. «Мужчины в доме нет, ухаживать не за кем, – подумала она, – вот и пригрели сиротку».

Ясуко дошла с Тоэ до самых ворот. Вернувшись, она увидела, что Ю ходит по коридору с ребенком Харумэ на руках. Миэко ушла.

– Как наша кроха? – Ясуко с улыбкой поглядела на маленькое личико. Трехмесячный малыш простодушно взирал на нее блестящими черными глазками. И вдруг Ясуко отшатнулась от внезапно захлестнувшего ее страха: ей показалось, что на нее смотрят сразу и Харумэ, и Акио.

– Ю, а ребенок-то все-таки на Харумэ похож.

– Нет, мальчик – вылитый Акио-кун. – Ю бросила на нее тоскливый взгляд. – Если бы вы только знали, как больно мне смотреть на него. Я вот так же баюкала Акио и Харумэ, когда они еще в люльках лежали, а теперь оба на том свете. Но эта новая жизнь пришла им на смену; надо благодарить за это небо. – В последнее время у старухи глаза постоянно на мокром месте были. Вот и теперь по сморщенным щекам покатились крупные слезы. – Не то чтобы мне когда-то хотелось взять этого малыша на руки. Да простит меня небо, но когда в конце всего этого у Харумэ-тян отказало сердце, я даже рада была. Я бы не вынесла каждый день смотреть на нее с этим младенцем, в ее-то состоянии! Я и хозяйке так говорила, да только она внимания не обратила. Уперлась, хотела, чтобы ребенок на свет появился, и все тут, не слушала меня.

– Да, если уж мама что решила, ее не остановить, – согласилась с ней Ясуко. – Я тоже люблю малыша. Он так похож на Акио, что мне даже кажется – он мой. – Она осторожно взяла белоснежный сверток из рук Ю, прижала его к себе и поцеловала нежную щечку. Как же она скорбела о смерти Харумэ! От непрестанных молитв о том, чтобы малыш, вышедший из чрева Харумэ, пошел не в свою мать, а в Акио или Ибуки, выражение ее лица стало напряженно-искренним, как у маленькой девочки.

«Должно быть, в душе Миэко смешались боль и радость от смерти Харумэ», – подумала она. В этот самый миг таинственные глубины души Миэко, которые всегда завораживали, внезапно показались ей бездонными. На Ясуко снизошло беспомощное изумление, взгляд беспокойно забегал вокруг, как у потерявшего рассудок человека, которого бросили на пристани, а он все стоит, и стоит, и всматривается вдаль, желая в последний раз увидеть любимое лицо, а корабль-то давно уже скрылся за горизонтом.

Миэко сидела на коленях на полу в медленно сгущающихся сумерках. Она снова достала из коробки Фукай и теперь изучала ее в одиночестве. Бледно-желтый отсвет горестной маски ложился на лоб и скулы женщины, и в свете уходящего дня оба лица стали похожими, словно два цветка на одном стебле. Казалось, маска чувствует, как скорбит ее хозяйка по Акио и Харумэ, и знает о нестерпимой горечи женской мести, которую она так долго вынашивала в себе, скрывая на самом дне души…

До слуха Миэко долетел младенческий плач.

И в этот момент маска выпала из рук, как будто чей-то невидимый кулак ее выбил. Женщина потянулась и накрыла ее левой ладонью, а правая, словно парализованная, неподвижно застыла в воздухе.