Читать книгу "Угол атаки - Алексей Гребиняк"

Порывшись в вещах Хваленского, Володя и в самом деле нашел там письма. Одно от бати, одно от однокашника, и еще одно, самое тоненькое, – от Лили. Она почему-то молчала аж с октября, хотя он время от времени писал ей. Ее письмо капитан вскрыл первым.

«Дорогой Володя! Прости, что не писала так долго. Времени совсем не хватает. («Ну-ну…» – равнодушно подумал Володя.) Мечусь как белка в колесе. Работаю в школе учительницей младших классов, ты не представляешь, как это интересно. («Ага…») Детки видят в тебе вторую маму, и нужно быть ею для них. Праздники, дни рождения с ними отмечаем. Все твои письма получаю, но все не хватает времени ответить. Ты все там же, в жаркой южной стране? («Угу, черт бы ее побрал…») Мне, кстати, очень понравилось твое октябрьское письмо, где ты описывал полет над морским побережьем. («Было дело, летал я там… еще курсантом».) Вот эти строчки: «…раннее утро, солнце только-только выглянуло из-за горизонта, а пара наших истребителей уже несется вдоль морского берега на бреющем полете. Мы летим всего в пятидесяти метрах над песчаным берегом, оглашая окрестности громким ревом турбин и пугая чаек. Этот участок берега обычно пустынен, поэтому мы иногда так развлекаемся. Так здорово лететь над прибоем, на самой границе трех стихий – воздуха, воды и земли, – оседлав четвертую – огонь! За спиной шумит двигатель – табун из тысяч лошадок… И я стремительно несусь мимо мелькающих за стеклом утесов и дюн туда, вдаль! Это потрясающе – власть над пространством и даже временем! Захочу – лечу низко-низко, и земля быстро уносится назад. Захочу – набираю высоту, и земля внизу тащится едва-едва…» Просто потрясающе! Ты не думал о том, чтобы стать писателем? У тебя бы вышло.

Володь, увы, заканчиваю письмо, мне пора кормить ребенка. Да, совсем забыла написать, я ведь вышла замуж…»

Внутри у капитана что-то оборвалось, и на душе стало совсем горько. Дальше Володя читать не стал – просто скомкал письмо и швырнул его в мусорное ведро.

– С-сука! – процедил он сквозь зубы и, подавив искушение открыть последнюю бутылку водки, завалился спать.

Утром капитан взял себя в руки и, сделав наконец утреннюю зарядку, пошел на аэродром. Война войной – а учеба по расписанию. Обязанностей по подготовке курсантов с него никто не снимал. Но и о Хваленском Володя не забыл – поговорил с Ваном, и тот обещал выслать к местам возможной посадки майора вертолет.

Успокоившись, Володя поспешил в бункер неподалеку от ангаров, где обычно проводились теоретические занятия.

Увы, «вертушка» вернулась ни с чем. Вертолетчики облетели все намеченные капитаном площадки, но, как доложил ее пилот, следов посадки «МиГа» нигде не было видно.

– А вы приземлялись там, чтобы проверить? – спросил Володя.

– Нет, – помотал головой вьетнамец. По-русски он говорил довольно сносно – как оказалось, учился в Союзе.

– А почему?

– Потому, – отозвался пилот. – С воздуха и так видно, что нет ничего там. Ни самолета, ни обломков.

– А парашют там или лес поваленный?

– Ничего. Воронок в лесу много – американцы там падали. Но все воронки старые. Не буду я над каждой зависать… – в голосе вертолетчика вдруг мелькнула злоба на непонятливого русского офицера. – Пока над каждой зависнешь, сто раз собьют. С воздуха и так видно: заросла кустарником и травой – старая.

– Ясно… Спасибо…

Вертолетчик ушел. Володя снова задумался, потом, тяжело вздохнув, пошел в лагерь.

Глава 3Возвращение блудного сына

Ни на второй, ни на третий день Хваленский не вернулся. Володя еще дважды летал в те места, где мог упасть его самолет, но по-прежнему ничего не обнаружил. В Ханой он звонить не стал, решив выждать хотя бы неделю. Хотя и сомневался – может, зря? Может, лучше все-таки повиниться, но майора найдут?

Потом Володя вспомнил, что говорил прошлым летом Хваленский: «В такую глушь упрячут, что проще сразу застрелиться». И понял, что майор не зря велел не докладывать о его пропаже – наверняка опасался, что упрячут за самодеятельность. И запретят летать.

Мысль о том, что Хваленский переметнулся к американцам, Володя сразу отогнал. Не из тех людей был майор, которые при удобном случае предают свою страну. Да и руки у него уже по локоть были в американской крови…

На пятые сутки капитан вернулся к работе. Прислали десять новых «МиГов», которые предстояло облетывать; никто также не отменял занятия с новичками-курсантами, а из четырех инструкторов остался он один. Пришлось впрягаться…

Шел восьмой день с того момента, как пропал Хваленский. Капитан вел занятие с курсантами и как раз объяснял им основы теории воздушного боя, как вдруг в кабинет вошел незнакомый плотный офицер. Судя по погонам – полковник. Русский.

– Добрый день, – поздоровался он. – Где я могу найти майора Хваленского?

– В лагере, – ляпнул Володя, а сам почувствовал, как в животе стремительно холодеет. «Приехали… И кто это? Лицо незнакомое…»

– Хорошо, я сам найду, – вежливо улыбнулся полковник и исчез.

– На чем я остановился… – произнес Володя, собираясь с мыслями. – Ах, да… Так вот, выходите в хвост вражеским самолетам…

Он продолжал рассказывать, а сам все ждал, что вот сейчас снова появится полковник и спросит: а где же все-таки товарищ майор?

Полковник не появился. Закончив занятие, Володя попрощался с вьетнамцами и, выйдя из бункера, направился в лагерь на обед. Чтобы попасть в барак-столовую, ему надо было пройти мимо своей хижины. Возле нее стоял запыленный «газик» с незнакомыми номерами. Не удержавшись, капитан вошел в бунгало – и остолбенел: за столиком, спиной к нему, сидел тот самый полковник и беседовал с… Хваленским.

– Товарищ майор… – радостно начал Володя, но Хваленский вдруг бросил на него убийственный взгляд: мол, заткнись – и капитан поспешно умолк. Полковник неторопливо обернулся.

– А, это вы, капитан… – усмехнулся он. – Ну что ж, раз появились – заходите. У нас тут разговор есть… Вас тоже касается.

– Слушаюсь… – кивнул Володя.

Пододвинув табуретку, он присел рядом с офицерами. Про себя отметил, что перед полковником лежат какие-то фотографии.

– Меня зовут Дмитрий Иванович Колотилов, – представился полковник. – Я из военной разведки. Сейчас мы с товарищем майором как раз говорим об одном американском самолете. Слышали, быть может, о таком? «Ф-111» называется.

– Нет, не слышал.

– Вот его снимок. – Полковник пододвинул капитану фотографию остроносого самолета, сделанную, судя по большому количеству людей в гражданской одежде вокруг него, на какой-то выставке. Капитан прикинул, что «американец» больше их «МиГа», пожалуй, раза в полтора. – Машина новая, сейчас проходит испытания в войсках. Американцы решили опробовать их в боях, поэтому прислали несколько таких сюда, во Вьетнам. Нам поручено добыть летный экземпляр этого самолета. Подчеркиваю – летный.