Читать книгу "Безголовые - Жан Грегор"

Стюп порой снова вел себя с Консом агрессивно и вызывающе, но такова была его природа: он словно боялся, что доброе согласие между всеми станет угрозой для его роли крикуна и задиры. Словно он хотел любой ценой помешать Консу составить о нем хорошее мнение. Другие кладовщики относились к бывшему служащему с презрением или равнодушием, впрочем, так же, как и друг к другу, что было следствием их постоянной усталости. Невозможно семь дней в неделю из года в год испытывать ко всем добрые чувства, тем более работая на складе.

Совершенно неизбежно Конс — «голова» среди множества тел — должен был стать неофициальным, теневым лидером, с которым считались все, даже Жуффю. Однако ни разу Конс не отдал ни одного приказания, ни разу не разнервничался, не вышел из себя; и без сомнения, во многом подобное необыкновенное поведение было связано с искусственностью его тела. Да, только с таким человеком, как он, складские работники имели шансы стать лучше.

Иногда Конс сталкивался с Грин-Вудом. Мужчины обменивались рукопожатием, и, что удивляло Конса, Грин-Вуд явно относился к нему с уважением.

После этих редких встреч, а также часто во второй половине дня, когда на складе было особенно жарко и взаимная ненависть уступала место чувству локтя, у Конса рождалось ощущение полной свободы. Никогда за всю свою жизнь он не чувствовал себя более свободным, чем в такие часы. Никогда раньше ему не казалось, что, несмотря на давящую атмосферу в компании, он может проводить в размышлениях так много времени. Порой Консу, всего лишь голове над грудой электроники и латекса, удавалось подняться над будничностью жизни, и мысль его устремлялась прочь от склада. И хотя внешний мир Конса походил на тюрьму, внутри него открывалась бесконечность, входа в которую не было никому.

Именно в этот момент, когда система уже начинала казаться незыблемой, а к служащим возвращался вкус к постоянству, в компании узнали, что Грин-Вуд уволен. Словно следуя некому ритуалу, он целый день провел запершись в своем кабинете, никого не принимая. На следующий день он появился перед всеми уже не такой уверенный в себе, как прежде, и даже стал медленнее ходить. Он здоровался с людьми, которым никогда бы не пожал руки в другом случае. Потом отправился на склад. Ему нужно было что-то там сделать? Или он пошел туда с единственной целью повидать Конса? Как бы то ни было, вскоре двое мужчин столкнулись лицом к лицу. Конс слез с погрузчика.

— Поздравляю, — сказал ему Грин-Вуд, — ты победил…

Глаза Конса широко открылись от удивления. Он с трудом верил своим глазам и ушам.

— Интересно, зачем ты мне это говоришь… — ответил он.

Над складом повисла мертвая тишина. Можно было подумать, что все остальные перестали работать.

— Беби Джен тебе ничего не сказала?

— А что она должна была мне сказать?

— Она была моей девушкой… И она бросила меня из-за тебя… Бросила ради головы… Головы, которая прикрепляется к телу на пружинках… В это невозможно поверить! Ведь ты даже не получил повышения, тебя отправили на склад… Да где же это видано… И у вас к тому же все отлично…

— Так это ты был с Беби Джен?

— А ты как думал?..

Конс вспомнил об одном своем продолжительном разговоре с Беби Джен, разговоре, к которому они, конечно, никогда больше не возвращались. Тогда ему было очень больно, что она ушла от ответа, но позднее, благодаря таинственности ее прошлого, он полюбил ее еще сильнее.

— А ты не спрашивал себя почему? Я хочу сказать, ты не задавался вопросом, почему она тебя оставила?

— Замолчи! Мне не нужны твои проповеди, твои нравоучения, твоя паршивая любезность… Таких людей, как ты, ударишь по одной щеке, а они в ответ норовят подставить другую, так вот, мне все это смешно…

— Я думаю, что между «такими людьми, как я» и «такими людьми, как ты» диалог в принципе невозможен, — ответил Конс. — Тебе наплевать на других, тебе бы лишь над кем-нибудь поиздеваться. Твоя жизнь основана на психологическом убийстве: и за твоей спиной гора трупов… Ответь мне только на один вопрос… Скажи, есть ли в твоей жизни хоть какой-то смысл?

Вместо ответа на вопрос Грин-Вуд со всего размаха ударил Конса по щеке. Тот, негромко вскрикнув, отступил на несколько шагов. Боль, которую он испытывал, казалась обратно пропорциональной площади поверхности настоящей кожи, которая у него еще оставалась. Силы, однако, тотчас вернулись к Консу, и хотя он все еще немного дрожал (нервные окончание его головы безостановочно передавали импульсы во все суставы механического тела), он набросился на уволенного директора и прижал его к погрузчику. Избивая Грин-Вуда, Конс кричал:

— ДА ПОНИМАЕШЬ ЛИ ТЫ, СКОЛЬКО ЗЛА ТЫ НАМ ПРИЧИНИЛ?

Быстрый и неожиданный ответный удар позволил Грин-Вуду перехватить инициативу в этом взаимном допросе:

— НЕУЖЕЛИ ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО ТАКОЙ ЖАЛКИЙ ТИП, ТАКОЕ УНЫЛОЕ НИЧТОЖЕСТВО, КАК ТЫ, МОЖЕТ МЕНЯ УЧИТЬ?

Обмен ударами был вполне на уровне обмена репликами, пока после одной роковой оплеухи разбитая голова Конса не слетела с шеи, и, прокатившись по земле, не замерла без движения. Голова застряла между погрузчиком и стеной и не могла даже пошевельнуться.

Конс не потерял сознания и теперь смотрел, как к нему приближается, Грин-Вуд. Тот волочил за собой железный брус. Его тень все увеличивалась в размерах. Конечно, жаль было умереть вот так, после стольких испытаний. Губы Конса прошептали несколько слов, несколько имен, и одним среди них было имя Беби Джен.

Грин-Вуд в свою очередь приготовился расплющить беззащитную голову. Размахнулся. Произнес напоследок два слова — «сукин сын», которые вышли у него прямо из сердца. Потом раздался сильный шум: основательно нагруженный товарами поддон рухнул на Грин-Вуда, тем самым полностью его обезвредив.

Наступила такая тишина, что было слышно, как оседает поднятая пыль. Конс долго не мог прийти в себя от грохота упавшего поддона. Но спустя некоторое время появились Стюп и Балам. Не говоря ни слова, они подобрали голову Конса и поместили ее обратно на слегка поломанное тело. Кладовщики вытерли кровь, которая стекала по лицу молодого человека, потом помогли ему встать и отряхнули его запачкавшийся комбинезон.

— Может, пойдем кофе выпьем, — предложил Стюп.

— Почему бы и нет, — согласился Конс.

И трое мужчин небрежной походкой удалились. Никто из них, казалось, не думал ни о том, что произошло сейчас на складе, ни о том, какие последствия это могло за собой повлечь. Одним несчастным случаем больше, одним меньше — какая разница?..