Читать книгу "Клинки свободы - Рональд Колд"

От дождей и туманов тропа раскисла. Под ногами хлюпала грязь, в которой попадались то изорванные мокасины или сапоги, то обглоданные хищниками трупы.

Солдатня Объединенного Королевства безжалостно добивала своих раненых и не останавливалась, чтобы хоронить тела. То и дело взглядам друзей представала картина поспешного бегства: повернутые к безразличному осеннему небу копыта павшего кау, сломанная повозка.

Однажды из брюха загнанного вьючного животного прямо в лицо Аграва выпрыгнула здоровенная плотоядная летучая мышь, и лишь быстрый сабельный удар Кена спас флоридянина от тяжелого увечья или смерти.

— Никогда не видел, чтобы солдаты регулярных войск так драпали, — покачал головой рыжебородый, глядя на брошенные на берегу мелкой речушки мешки с награбленным.

— Помолчи, сделай милость. — Атвианец напряженно вслушивался в поглощаемые туманом звуки леса.

— Что такое? — быстрым шепотом спросил Аграв, поднимая секиру в боевую позицию и прислоняясь спиной к дереву. — Лемуты?

— Волки! — одними губами ответил Кен, с тихим шорохом вытаскивая тонкую саблю.

«Тоже мне опасность!» — усмехнулся себе в усы Аграв, который никогда не видел свирепых северных волков и полагал их ровней мелким флоридянским койотам.

Неподалеку раздался долгий, протяжный вой, льющийся из нескольких звериных глоток.

Кен глазами поискал подходящее дерево и кивнул на него приятелю.

— Да ты что! — в голос возмутился рыжебородый, поудобнее перехватывая топорище. — Пяток Псов Скорби с лемутами в седле — и то не заставят меня прятаться на дереве!

Атвианец пожал плечами, примериваясь к нижним ветвям облюбованного древесного гиганта. Он предпочел бы встретиться с несколькими Волосатыми Ревунами, разъезжающими по осеннему лесу верхом на собаках-людоедах, нежели столкнуться со стаей серых охотников, явившихся из северного Тайга нагулять жирок перед лютой зимой.

Волки, не изменившиеся вместе с остальной природой, точно так же, как акулы и стрекозы, приобрели лишь одну, весьма неприятную особенность — эти стайные хищники перестали быть привязанными к одному ареалу.

В поисках мигрирующей добычи стаи этих идеальных охотников могли переходить из тундры в Тайг, а оттуда — во влажные джунгли. Даже эливенеры, почитатели всего живого, умевшие находить общий язык и с гиенами саванн, и с летучими мышами-кровососами, старались не попадаться на пути голодной стаи.

Кен зажал саблю в зубах, подпрыгнул, схватился за ветку и рывком подтянулся.

Аграв следил за его телодвижениями с нескрываемым удивлением, переходящим в презрение.

Атвианец, устроившись поудобнее, поймал взгляд флоридянина, еще раз пожал плечами и сказал:

— Рыжий, сними-ка с себя пояс.

— Это зачем? — подозрительно спросил Аграв. Как многие люди, не обделенные природой по части роста и физической силы, он молол языком не так бойко, как другие, чем часто пользовались его друзья, подтрунивая над гигантом.

— А они, — кивнул головой Кен в сторону, откуда доносился вой, — едят даже кожу. Останется от тебя лишь полтора десятка медных блях с изображением лемминга, да оловянное охвостье. Я замучаюсь их закреплять на новом ремне.

— Не лемминга, а лесной куницы, — насупился Аграв, для которого его родовой тотем имел большую важность. Лемминга он никогда не видел, впрочем, как и Кен, слыхавший про это животное от брата Альдо.

— Какая теперь разница, — терпеливо сказал атвианец. — Сними пояс, да брось сюда, жалко тебе, что ли?

— Послушай, северный древолаз, — возмутился рыжебородый. — Когда я буду разгонять твоих волков, будь так любезен, не трещи над ухом, как сумчатая белка, забывшая по дурости, в какое дупло запрятала гнилой орех.

— Это не мои волки, а наши. Вернее, уже — только твои, — вздохнул Кен, увидев шевеление кустов на дальнем берегу ручья.

Без единого шороха листва расступилась, пропуская гибкое серое тело. Желтые глаза равнодушно уставились на замершего под деревом человека. Волк вышел на открытое пространство, аккуратно потрогал лапой промокший мешок, громко чихнул и зевнул во всю глотку, продемонстрировав великолепный ряд ослепительно белых клыков и кроваво-красный язык.

Аграв удивленно пожевал губами.

Волк был величиной с вьючного быка и двигался с грацией той самой лесной куницы, повадки которой во Флориде заставляли изучать рыжего мальчишку старейшины деревни лесорубов.

Хищник одним грациозным прыжком перенес свое тело через ручей и коротко взвыл, вероятно, давая знать стае, что добыча обнаружена.

Рыжебородый был не тем человеком, которого можно испугать обилием клыков или шириной грудной клетки. Издав невразумительный боевой клич, более похожий на рычание, он прыгнул вперед, метя в лобастую волчью башку.

Серый охотник легко уклонился от секиры, скакнул вбок, припал к самой земле на передние лапы и рванул клыками правый сапог флоридянина.

Следующий рык рыжебородого напоминал человеческую речь еще меньше.

Падая на колено, флоридянин рубанул топором сверху вниз, разрубив торчащий из земли корень дерева.

Волк уже заходил с другого бока, негромко рыча и скалясь…

Кен, встревоженно наблюдавший за происходящим, выбрал подходящий момент и метнул в волка трофейный иннейский нож.

Серая туша, словно гонимая штормовым ветром тучка, переместилась к ручью, а нож едва ли не полностью ушел во влажную почву.

Из распоротого сапога текла кровь. Хрипло дыша, Аграв поднялся с колен, потрясая секирой.

Волк вытянул вперед морду, принюхался и дважды щелкнул зубами.

— А может, все-таки заберешься ко мне? — спросил Кен.

— Заткнись и не мешай, — сквозь плотно сжатые зубы прорычал флоридянин, внимательно глядя в голодные желтые глаза.

Волк, не желая встречаться с человеком взглядом, свесил голову набок и двинулся вокруг рыжебородого по широкой дуге.

С его седых брылей тянулась книзу ниточка тягучей слюны.

— Как знаешь. Мое дело предложить, — примирительно сказал Кен. — Только больше не подрубай сук моего дерева, ладно?

— Да заткнешься ты или нет! — вскричал рассерженный Аграв.

При первых звуках человеческой речи волк оттолкнулся всеми четырьмя лапами и взвился в воздух.

— Ух! — выдохнул флоридянин, взмахивая топором, но хищник в полете немыслимым образом изогнулся, избегая удара, и человеку пришлось подставить под летящую тушу топорище.

Оттолкнуть тяжелого волка не удалось.

Передние лапы хищника дотянулись до плеч Аграва, когти рванули рубаху, сбивая лесоруба с ног, а челюсти сомкнулись, перекусив рукоять секиры толщиной в руку.

Но Аграв не зря слыл одним из лучших бойцов ополчения Флориды. Падая на спину, он выставил вперед согнутую в колене ногу.