Читать книгу "Загадки золотых конвоев - Владимир Шигин"

1. Отправить золото на одном из вспомогательных крейсеров вокруг Японии. Это исключало вероятность потери золота в предстоящем морском сражении. Перехват вспомогательного крейсера японцами тоже был весьма маловероятен: весь японский флот в это время сторожил нашу эскадру в Цусимском проливе.

2. Поместить золото на одном из новых и наиболее мощных по вооружению и бронированию кораблей. На головном флагманском броненосце «Князь Суворов» размещать золото было достаточно рискованно, так как ему предстояло выдержать огонь всего японского флота. А вот поместить золото на концевом броненосце 1-го броненосного отряда «Орёл» было бы вполне логично.

3. Наконец, Рожественский мог поместить золото на одном из лёгких быстроходных крейсеров. Имея большую скорость хода, они могли, воспользовавшись боем, просто прорваться во Владивосток. Именно так прорвался мимо японского флота 15 мая, избежав пленения, крейсер «Изумруд».

Из сообщений прессы:

«Некоторые исследователи официально утверждают, что деньги, и не малые, на эскадре (на 2-й эскадре. — В.Ш.) действительно были, но — в бумажной валюте и российских ассигнациях. Отметим, что русский рубль был в те годы не менее твёрдой валютой, чем английский фунт стерлингов. Разумеется, было на эскадре и некоторое количество НЗ — золотые монеты, однако совсем не тоннами и не в сумме годового бюджета страны».

На кораблях 3-й Тихоокеанской эскадры золото не могло быть размещено вообще. Эта эскадра комплектовалась столь старыми, слабыми в боевом отношении и маломореходными кораблями, что у командования имелись серьёзные опасения, дойдёт ли эта эскадра до Цусимы вообще!

Перевозить золото на самых старых, слабо вооружённых и тихоходных кораблях Рожественский не мог, так как сразу же по возвращении в Россию был бы отдан под суд. Отметим, что во время судебного процесса над вице-адмиралом Рожественским, как и над командующим 3-й Тихоокеанской эскадрой, контр-адмиралом Небогатовым, вопрос о потерянном золоте ни разу никем не ставился.

А теперь зададимся вопросом ради чего надо было тащить на кораблях 2-й Тихоокеанской эскадры в течение многих месяцев через три океана набитые золотом ящики? Всем было абсолютно ясно, что без боя прорваться во Владивосток нашим кораблям не удастся, а значит, с самого начала вероятность потери отправляемого золота была весьма значительной. Неужели министр финансов Витте, которого и современники, и историки характеризуют как весьма умного и талантливого политика и администратора, в данном случае проявил себя абсолютным дилетантом? В это что-то не верится.

Пресса сообщает: «Как предполагают некоторые исследователи, корабли эскадры Рожественского могли везти в осаждённый Порт-Артур (а после его взятия — уже во Владивосток) значительные суммы денег для расчёта за уголь, продукты и воду на переходе, а также для покупки оружия и оплаты строительства на Тихом океане огромной базы для эскадры из двух десятков крупных кораблей».

Уж не знаю, насколько нуждался осаждённый Порт-Артур в золоте, но думаю, что он куда больше нуждался в продуктах, снарядах и орудиях. О закупке продуктов и угля на переходе к Дальнему Востоку мы ещё поговорим. Ну а то, что пишут о покупке некоего оружия, это из области уже даже не научной фантастики. Интересно, у кого и какое оружие собирались закупать командиры кораблей 2-й Тихоокеанской эскадры? Уж не луки ли у аборигенов Мадагаскара? Что касается оплаты строительства на Тихом океане некоей огромной базы для «эскадры из двух десятков крупных кораблей», то это вообще полный бред. Какое там строительство новой военно-морской базы, когда и старых-то кораблей уже не осталось после гибели 1-й Тихоокеанской эскадры в Порт-Артуре.

Если уж так необходимо было переправить определённое количество золота на Дальний Восток, то это можно было сделать гораздо быстрее и безопаснее. Всего за пару недель в полной безопасности можно было перевезти ящики с золотом из Петербурга во Владивосток по Транссибирской магистрали, которая в течение всей Русско-японской войны работала с точностью часового механизма. Для нашей Маньчжурской армии золото легко можно было переправить по КВЖД, которая тоже прекрасно функционировала. Именно по ней до самого конца войны Маньчжурской армии доставлялись припасы и пополнения, а также деньги.

* * *

За сто с лишним лет, прошедших со времени Русско-японской войны, не найдено и не опубликовано ни одного документа, нет ни одного воспоминания участников похода 2-й и 3-й эскадр, где имелись бы хотя бы отдаленные намёки на «цусимское золото».

Из всего сказанного следует только один вывод — никаких ящиков с золотом и платиной на кораблях 2-й и 3-й Тихоокеанских эскадр не было. Всё это плод воспалённого воображения американских и японских журналистов и авантюристов типа Сасагавы.

Одиссея мичмана Графа

Впрочем, определённая золотая история на 2-й Тихоокеанской эскадре всё же была. Слухи возникли, разумеется, не на пустом месте.

В приморском городке Гоцу, что в префектуре Симанэ, есть комната-музей с экспозицией корабельных предметов, поднятых с погибшего в Цусимском сражении русского транспорта «Иртыш». В экспозиции выставлены документы, морская карта, медные гильзы от снарядов, ходовые и подвесные фонари, лампы и т.п. А у входа в местный храм висит медная рында с надписью «Иртышъ». Местный бонза каждый день звоном колокола призывает детей в школу. На берегу моря жители Гоцу воздвигли небольшой монумент в память о погибших моряках «Иртыша».

Вскоре после окончания Русско-японской войны японские водолазы занялись обследованием затонувшего возле берега «Иртыша». Японцев интересовало, какие грузы могут находиться во вместительных трюмах погибшего транспорта. Среди жителей городка Гоцу и по сей день ходят слухи о том, что водолазы извлекли тогда из каюты командира транспорта несколько мешочков с золотыми монетами.

Невольным участником данной истории стал офицер с транспорта «Иртыш», мичман Гарольд Граф, который много лет спустя, уже в эмиграции, в своей книге воспоминаний «Моряки» рассказал о ней.

В ту пору Граф только окончил Морской корпус, и плавание на «Иртыше» было для него первым. Кстати, старшим офицером транспорта был назначен прибывший из запаса лейтенант Пётр Шмидт, тот самый, печально знаменитый «красный лейтенант». Впрочем, Шмидт недолго оставался на следовавшем в район боевых действий транспорте, при первой же возможности сбежал с него в Порт-Саиде, чтобы переждать войну в тыловом Севастополе, а заодно и снискать себе известность на ниве революционной деятельности.

Что касается мичмана Графа, то он был назначен на транспорт «Иртыш» осенью 1904 года. Тогда же по приказу командования транспорт отправился вдогонку 2-й Тихоокеанской эскадре. Кроме большого количества угля, в носовом трюме «Иртыша» был размещён запасной комплект 10-дюймовых зарядов и снарядов для броненосцев береговой обороны, 800 мин заграждения, пироксилин, бутыли с серной и соляной кислотой. Имелось на «Иртыше» и несколько тысяч пар сапог, захваченных из России для экипажей кораблей эскадры.