Читать книгу "Посланная Небесами - Дж. А. Чаней"

— Они? Кто они?

— Они. Ну, плохие ребята.

— Плохие ребята? — У меня появилось ощущение, что я уже знаю, о ком она говорит.

— Гелионы. Ты знаешь, парни, которые вечно обделывают грязные делишки.

Я тяжело вздохнула:

— Да. Я знаю об этих парнях.

— Так вот, эти парни достают Фреда.

— Почему?

Триша внезапно остановилась. Она уперлась руками в бока и уставилась на меня.

— А почему тебе это так интересно? — выпалила она. — Он — мой брат, и я позабочусь о нем сама. Отвали!

— Не спеши. — Я подняла руки вверх. — Я просто задаю вопросы. Я пытаюсь выяснить, кто убил меня. А Фред может помочь, и я ему буду очень признательна.

Какое-то время Триша продолжала смотреть на меня, но затем вдруг изменила позу, сжалась, как проколотый воздушный шарик.

— Он слышит нас, — сказала она. — Большинство живых людей даже и не подозревают, что мы находимся рядом, а Фред знает о нас все. Эти гелионы — я сама точно не знаю, что они хотят, чтобы он сделал, но они постоянно преследуют. Но он не отказывается. Он знает, что они плохие.

— А могут они заставить его сделать что-нибудь? — растягивая слова, поинтересовалась я. Все это было так странно, я даже не знала, как сформулировать свой вопрос. — Фред — один из тех, кто…

Триша в конце концов взорвалась. И это показало мне, как долго она сдерживала свой гнев и негодование.

— Они заставили его убить меня, поэтому, думаю, способны заставить его сделать все, что угодно.

Глава 35

Фред остановился, когда мы наконец подошли к мосту, перекинутому через мелкий ручей. Знаю, знаю, это так обыденно — бездомный парень под мостом, но думаю, что это был наилучший способ укрыться от непогоды. Снег все еще падал, а ветер дул прямо в лица прохожих. На улице было немного людей, и те, кто вынужден был находиться не дома, были закутаны в тяжелые пальто, а на руках у них были перчатки. У всех, но не у Фреда. Мне стало его жаль. На нем была лишь тонкая джинсовая курточка и рваные голубые джинсы.

Под мостом было не многим теплее, но, по крайней мере, эта конструкция не пропускала ветер. Там уже сидели, прижавшись друг к другу, несколько человек, и один из них протянул руку поприветствовать Фреда. Я с облегчением увидела, что детей там не было.

Триша и я не произнесли ни слова с тех пор, как она сорвалась на крик. Она немного поплакала, утирая нос длинным рукавом футболки, всем своим видом показывая, что не желает даже смотреть в мою сторону. Я не пыталась заговорить с ней. Сама я была подростком не так уж и давно и могу понять, когда девочке хочется, чтобы все ее просто оставили в покое.

Фред рухнул у бетонной стены, уронив голову на колени. Его руки были синюшного цвета и онемели от холода, мне хотелось, чтобы он засунул их в карманы или еще куда-нибудь, чтобы не отморозить.

— Эй, Фред. Спрячь руки, парень. Нужно согреть их. — Думаю, у Триши мелькнула та же мысль, что и у меня.

Не говоря ни слова, Фред спрятал руки в рукава.

Триша и я сидели так, что Фред был между нами. Он опустил голову, и мне хорошо было видно девочку.

— Когда мы были маленькими, все думали, что Фред сумасшедший, — внезапно сказала Триша. Она смотрела не на меня, а вниз, на кромку своей фуфайки, которую она теребила пальцами с обгрызенными ногтями. — Даже наши родители. Никто не хотел верить, что он слышит голоса мертвых.

— А ты верила ему? — тихо спросила я.

— Нет. — Триша еще ниже опустила голову. — Но ведь ты знаешь, кто слышит голоса? Никто, кроме сумасшедших. По крайней мере, мой отец так говорил.

Плечи Фреда задрожали, и я услышала приглушенные всхлипывания. Ужасно было слышать, как плачет взрослый мужчина, это напомнило мне, как рыдал мой отец, оплакивая мою смерть. Тот день, казалось, был миллион лет назад.

— Эти голоса иногда были приятными. Но иногда они внушали Фреду, что он должен сделать что-то плохое. Пытались заставить его сделать это. Тогда он говорил об этом маме, а она просто сходила с ума.

Фред заплакал громче, и Трише пришлось повысить голос, чтобы я ее слышала.

— Эти голоса говорят Фреду, что, если он не будет делать, что они хотят, они заставят его сделать что-нибудь плохое.

— А что они хотят, чтобы он делал?

— Я не знаю. Он никогда не говорил мне об этом. Но они контролируют некоторых могущественных людей. Ну, тех, кто там высоко в правительстве, имеет кучу денег и власти. Да и лучше не знать ничего, а узнаешь, тебя вывернет наизнанку от мерзости. — Она пристально посмотрела на меня.

— Много людей слышат голоса? — Я подумала обо всех этих психиатрических больницах, где полным-полно психов, которые разговаривают с существами, которых никто не видит.

— Фредди не сумасшедший, — презрительно фыркнула Триша. — Он особенный. Далеко не все люди могут делать то, на что способен он.

— А что он делает? — Я тщательно выбирала слова, прежде чем произнести их.

Триша, похоже, готова была вцепиться мне в глотку. Этому ребенку нужно немедленно дать успокоительное.

— Он не просто человек.

— Что?!

— Когда ребенок рождается, он — просто человек. Понятно? — Триша вздохнула и покачала головой, осуждая мою глупость. — Дух таких детей является частью одного мира. Но Фредди… он — часть обоих миров. Мира мертвых и мира живых. И именно это и делает его особенным.

Триша выставила вперед подбородок и ждала, что я начну спорить.

Но я не стала.

— Но то, что он — часть обоих миров, делает его легкой добычей для гелиона, который его контролирует. И это плохо.

Я кивнула, предварительно убедившись, что Триша украдкой наблюдает за мной. Мне захотелось узнать точно, как много людей, живущих на Земле, имеют доступ к обоим мирам — живых и мертвых. Таким человеком ведь мог быть любой, и это-то и было самым ужасным. Кто угодно мог хранить этот секрет.

— Так это они заставили его убить тебя? — спросила я.

Триша подтянула колени к груди и обхватила их руками. Ее лицо внезапно побледнело.

— Да. Они хотели показать ему, что могут заставить его делать что угодно, пытались заставить его принять их сторону. Он не мог себя контролировать. Они не позволили бы ему остановиться, по крайней мере, пока я не умерла.

— Это было плохо? — Я чувствовала себя совершенной идиоткой, задавая этот вопрос, но мне было интересно знать. Да и Триша, похоже, не обиделась.

— Я многое уже не помню. Но это хорошо. Все, что я помню, так это как мы с Фредди играли в шахматы, а потом я очнулась на поле, поросшем травой.

Я обрадовалась: