Читать книгу "Реквием - Александра Маринина"

Она улыбнулась и взяла сигарету.

– Старший Немчинов вернулся, и мы, вполне естественно,хотим знать, чего можно ожидать от него. Нормальный милицейский интерес. У неговнучка, у внучки поклонник, почти жених. Этого жениха убивают, и первое, о чемдумают работники милиции, это о дедушке, который однажды уже совершил убийствои отсидел за это девять лет. Разве вам это кажется странным?

– Нет, в такой постановке вопроса все понятно. Но я неверю.

– Во что вы не верите? – удивилась Настя. – Вто, что Василий Петрович Немчинов может убить во второй раз?

– И в это тоже.

Зотов вскочил с кресла, в котором сидел, вальяжноразвалившись, и начал нервно ходить по комнате.

– Поймите же, я и тогда не понимал, и сейчас непонимаю, зачем отцу убивать своего сына. Для меня это было полнойнеожиданностью, да и для всех, кто знал Гену и Свету Немчиновых. У них никогдане было конфликтов с отцом. Я просто не представляю, из-за чего они могли быпоссориться, и так серьезно, так крупно, чтобы дело дошло до убийства.

Настя с любопытством наблюдала за Зотовым. Красивый рослыймужчина чуть старше сорока, прекрасные манеры, хорошо поставленный голос. Он,наверное, отлично смотрелся бы на сцене. Или во главе стола, за которым идутсерьезные переговоры. А вместо этого он занимается устройством дел молодогопевца. Ладно еще если бы Зотов работал в продюсерской фирме и профессиональнозанимался менеджментом, организовывая концерты и выступления многих музыкантов.Но он представляет только самого себя и работает только для Вильданова. Почему?Вильданов – не Паваротти, у которого концерты расписаны до 2005 года, и вполнепонятно, что великий тенор при своей бешеной популярности и загруженностидолжен иметь собственного администратора. На организацию дел Игоря Вильдановане нужно столько времени и сил. Почему бы Зотову не заняться еще чем-нибудь, невзять под крыло еще каких-нибудь исполнителей? Создал бы собственную фирму иденег бы заработал больше.

– Значит, вы утверждаете, что отношения у отца и сынаНемчиновых были хорошие, – полувопросительно сказала Настя.

– Хорошие, – подтвердил Вячеслав Олегович.

– А близкие?

– Что – близкие? – не понял он. – Вы имеете ввиду других родственников?

– Нет, я имею в виду отношения. Отношения ведь бываютхорошими, но не близкими, как, например, с приятелями, с которыми вы видитесьредко, но к которым по-доброму расположены. А бывают отношения близкие, но крайнеплохие, как у ненавидящих друг друга супругов. У отца и сына Немчиновых былиблизкие отношения?

– Ну… – Зотов задумался. – Я думаю, да.Все-таки отец и сын, не чужие ведь.

– А у вас с Геннадием?

– Мы были очень дружны, – просто ответил он.

– И часто виделись?

– Часто. Каждую неделю, иногда по два-три раза.

– Геннадий разговаривал с вами о своем отце?

Зотов снова задумался, потом слегка усмехнулся.

– Да, пожалуй, вы правы. Гена почти не говорил о нем, иот этого у меня сложилось впечатление, что у них все в порядке. Знаете, как этобывает: когда люди часто конфликтуют, то постоянно рассказывают об этом своимдрузьям, а если не рассказывают, тогда создается впечатление, что и конфликтовнет.

– А самого Василия Петровича вы знали?

– Шапочно. Несколько раз встречались, но мельком.Поверьте мне, это всегда происходило в присутствии Гены или его жены, и ни разуя не заметил ни тени недовольства или какого-то напряжения. Обычные отношения.

Настя помолчала немного, обдумывая услышанное. Похоже, зряона надеялась на этого Зотова, он тоже совсем не знал Немчинова-старшего и,кажется, не в курсе сути конфликта. А конфликт был, это же очевидно. Не можеттакого быть, чтобы первая внезапная ссора на фоне в общем-то хороших отношенийпривела к стрельбе. Напряжение должно было накапливаться в течение долгоговремени. Но из-за чего оно возникло, напряжение это?

– Скажите, Вячеслав Олегович, где происходили вашивстречи с отцом Геннадия? В городской квартире или на даче?

– Как ни смешно, на улице. Мы выходим от Немчиновых, аВасилий Петрович идет домой, или наоборот.

– Вот даже как?

– Видите ли, я редко встречался с Геной у него дома. Онне особенно любил, когда к нему в городскую квартиру приходили гости. А вотдача – совсем другое дело, там я бывал часто, потому что Гена проводил тамбольше времени, чем в Москве. Творческая личность нуждалась в тишине, покое иприроде.

«Ничего себе тишина и покой, – подумала Настя. – Асосед по даче Белкин утверждал, что у Немчиновых постоянно собирались гости иустраивались шумные пьянки. И, между прочим, как раз во время этих пьянокБелкин и видел там господина Зотова. Что ж, можно понять желание человека неомрачать память погибшего друга».

– Правильно ли я поняла, что Геннадий Немчинов проводилна даче много времени и ваши частые встречи с ним происходили как раз загородом?

– И да, и нет. Мы с Геной встречались и в Москве, яведь работал в то время в Управлении культуры, и нам часто приходилось решатьмножество проблем, связанных с его творчеством. Не забывайте, какое время было.Цензура во всем, в том числе и в музыкальном творчестве. Чтобы певец могпублично исполнить новую песню, авторы этой песни должны были провести своетворение через комиссию, которая ее либо одобрит и разрешит к исполнению, либозапретит как безнравственную и не соответствующую идеологии, либо выдаст целыйсписок рекомендаций по переделке. В основном переделка относилась, конечно, ктексту, а не к музыке, но все равно дело касалось обоих авторов.

– А кто был вторым автором? – поинтересоваласьНастя. – Кто писал тексты к его песням?

– Разве вы не знаете? – удивился Зотов. –Тексты писала Света, его жена. Она была талантливым поэтом. У нее даже сборникистихов выходили.

– Я этого не знала. Но это к делу не относится.Скажите, пожалуйста, Василий Петрович часто приезжал на дачу?

Зотов задумался. Он стоял перед Настей, покачиваясь с пяткина носок и заложив большие пальцы рук за пояс джинсов. Он так и не сел обратнов кресло, и от этого Настя испытывала определенное неудобство, потому что ейприходилось смотреть на него снизу вверх. Можно было бы, конечно, тоже встать,но очень не хотелось. Слишком уж удобные были кресла в квартире у ВячеславаОлеговича.

– А вы знаете, вот вы сейчас спросили, и я вдруг понял,что Василий Петрович там, кажется, и не бывал. Во всяком случае, я его там ниразу не видел. Хотя он, наверное, приезжал в другое время. Просто мы с ним несталкивались.

– Геннадий ничего вам по этому поводу не говорил? Необъяснял, почему отец не приезжает за город?

– Да нет… Мы ни разу это не обсуждали. А почему вы такупорно этим интересуетесь?