Читать книгу "Секретная карта - Майкл Стэкпол"

Воздух между руками Нессагии задрожал, словно в полдень перед раскаленной скалой. Ее фигура затрепетала и исказилась, а затем волна жара накрыла Келеса с головой. Жар тек по ранам, расплавляя битое стекло и опаляя плоть. Горячая желчь поднялась из желудка и обожгла горло Келеса; его едва не стошнило. Невыносимая боль неожиданно словно рассыпалась на мелкие кусочки и почти исчезла, — но это продолжалось не более одного-двух мгновений. Жар все усиливался, и Келес закричал, а затем затих на постели. Силы покинули его. Жар исчез. Мокрые простыни снова холодили кожу.

Келес с трудом вздохнул. Его била легкая дрожь, и ему хотелось перевернуться на бок и подтянуть колени к груди, но не получалось. Каждый вдох стоил Келесу таких усилий, словно он в одиночку взваливал на плечи всю крепость Антураси, а каждый выдох казался ему последним.

Он почти испугался, что очередной вздох действительно окажется последним, но тут его мать шепотом спросила:

— Что мы должны делать?

— Припарки не помешают. И раны действительно должны быть чистыми. Ему следует оставаться в постели несколько дней. Знаю, его дед будет против. Однако у меня есть древние карты, которые я предложу Киро в обмен на время, необходимое Келесу. Легкая пища, — и не давайте ему мяса, чтобы не тревожить кровь. — Иерария тоже говорила тихо, хотя и не шепотом.

— Ваша магия исцелила его?

— Относительно. — Посланница кивнула в сторону Келеса. — Возможно, действие яда не устранено полностью.

— Что вы имеете в виду?

— Я покажу. — Она вынула из рукава одеяния платок и отерла пот со лба, затем подошла к Келесу и поднесла платок к его лицу. — Ты чувствуешь мой запах, Келес?

Он вдохнул, хотя и неглубоко, потому что вновь почувствовал страх, отозвавшийся болью в спине. Как только запах достиг его ноздрей, внутри него поднялась волна отвращения, сдержать которую не было ни малейшей возможности. Его стошнило прямо на платок и руки посланницы. Хуже того, опорожнились его мочевой пузырь и кишечник. Тело его сотрясли судороги. Он подавился рвотой и закашлялся.

Иерария вытащила мокрую подушку и поддержала голову Келеса, когда его снова затошнило. Он опять тяжело закашлялся, и боль пронзила его спину. Он подавился и начал хватать ртом воздух, безуспешно пытаясь вздохнуть. Его вновь скрутило судорогой, и мир провалился в черноту.

Глава четырнадцатая

Четвертый день Празднества Урожая года Собаки.

Девятый год царствования Верховного Правителя Кирона.

Сто шестьдесят второй год Династии Комира.

Семьсот тридцать шестой год от Катаклизма.

Министерство Гармонии, Лианкан, Морианд.

Наленир.

Пелат Внил взглянул поверх небольшого столика, возле которого он сидел на коленях. На столике лежал большой лист рисовой бумаги. Мгновение назад он быстро начертал на листе изображение черной сосновой шишки; оно еще не просохло и влажно блестело. Он отложил кисть и улыбнулся склонившемуся в поклоне Кану Хизаталю.

— Благодарю вас за то, что так быстро прибыли по моей просьбе, советник Хизаталь.

— Мне доставляет удовольствие выполнять ваши поручения, советник. — Высокий, крупный мужчина задержался в поклоне чуть дольше, чем этого требовали условности, затем шагнул вперед и опустился на колени возле настила. — Чем я могу служить вам?

Пелат ничего не сказал в ответ. Его помощник, безусый стройный юноша по имени Йезол Пелмир, опустился на колени перед столиком. Аккуратно и быстро освободил крышку, не повредив лист с рисунком. Затем подошел к Хизаталю и подал ему подушку для ног, после чего удалился на свое место в углу и, к нескрываемому удивлению прибывшего, остался в комнате, опустившись на голый деревянный пол.

Пелата это вполне устраивало. Хизаталь рассчитывал на беседу с глазу на глаз. По крайней мере, все предыдущие разговоры, касающиеся предстоящего отплытия на «Волке Бури», они с советником вели наедине. Ни одному из них не требовались свидетели. Присутствие Йезола означало, что помощника скоро ожидает повышение в должности, или же, что во время разговора не будет упоминаться ничего, что нельзя предавать огласке. И ни то, и ни другое, но если позволить ему так думать, он будет выискивать в моих словах скрытый смысл. Это собьет его с толку, а я именно этого и хочу.

Пелат посмотрел на Хизаталя.

— Нам с вами необходимо обсудить ряд вопросов, касающихся будущего. Вашего будущего и будущего нашего народа, поскольку они связаны.

— Надеюсь, оно будет благоприятным и для меня, и для нас всех.

Полагаешь, я не уловил в твоих словах всех оттенков смысла? Пелат сдержал улыбку. Он убрал руки в рукава одеяния, подчеркивая свое высокое положение. Как и все придворные чиновники, он носил голубое платье, перехваченное золотым поясом. Одежда прочих присутствовавших была из хлопка, а одеяние Пелата — из шелка. Рукава и подол украшала широкая золотая тесьма, расшитая изображениями пурпурных наленирских драконов. На концах поясов такие же драконы были вышиты у всех троих. Пелат был облечен властью — властью, которой жаждали двое других людей в этой комнате. Хизаталю в особенности необходимо было об этом напомнить.

— Сначала о самом важном…

Кивнув, Хизаталь перебил советника:

— Не думаю, что экспедиция пострадала из-за того, что на борту «Волка Бури» не будет Келеса Антураси. Исход предприятия от этого никак не изменится.

Для тебя — да. Пелат склонил голову набок.

— Нет, Советник, сначала — о самом главном.

Хизаталь смолк. На лице его играли желваки. Он опустил глаза, щеки его порозовели:

— Прошу прощения, Советник.

— Ваша ошибка вполне понятна. — Пелат выпрямился; лицо его оставалось серьезным. — Самое главное сейчас — это решение Правителя послать зерно в Дезейрион. Он настоял, хотя мы, как могли, пытались разубедить его. Старший Советник Линсорат не преуспел в уговорах. Мы в полном смятении.

Хизаталь мрачно кивнул.

— Гелосунд подал множество прошений об опротестовании. Они обращались даже ко мне, хотя известно, что я скоро уезжаю. Они восприняли это как поощрение их врага, и им это не нравится.

— Я слышал об этом. Но это их собственные трудности. Их Совет Министров существует сам по себе, он не в состоянии управлять делами страны.

Хизаталь пожал плечами.

— Но без руководства в Гелосунде настанет хаос. В этом и заключается наша задача — поддерживать порядок.

— Но при этом сообразуясь с устройством государства, Хизаталь. Решают правители, — но мы предлагаем им решения на выбор. Правители приходят и уходят, но чиновники будут существовать всегда. Для народа мы — орудие государственной власти; мы выполняем волю правителя. Для правителей же мы — глаза и уши, руки и ноги, только благодаря нам они в состоянии управлять государством. До Императора Тайхуна империя была сплошным хаосом; бесчисленные войска сражались друг с другом за власть, и Император мог сохранить свое превосходство только за счет огромной армии.