Читать книгу "Я буду рядом - Энн Вулф"

Мэгги и Констанс не жили вместе и встречались «короткими перебежками» то у нее, то у него. Такие отношения вполне устраивали Констанса — хотя иногда он думал, что лучше бы их не было вовсе. Но вот Мэган… Он чувствовал, что где-то в недрах ее души теплится надежда на что-то большее. Конни был уверен, что она не любит его, иначе он просто разорвал бы эту затянувшуюся связь. Но эта надежда на «что-то большее», которая светилась в ее глазах, и в мимике, и в жестах постоянно доставляло ему беспокойство.

Мэган была хорошей и понимающей девушкой. Одной из тех редких женщин, которым не безразлична чужая боль. Даже если эта боль никоим образом не касается их самих. Констанс ценил в ней это, но, увы, не мог ее полюбить. Потому что его сердце было целиком и полностью отдано Гермии. Они часто говорили об этом с Мэгги. Конни рассказывал ей о том, как это больно, когда не можешь разлюбить и продолжаешь думать о человеке, который давно о тебе позабыл. Мэгги, превосходная слушательница, кивала головой и даже давала советы, которыми Конни — сейчас он ругал себя за это на чем свет стоит — так и не воспользовался. Она никогда не осуждала его, никогда не ревновала к воспоминаниям о Гермии. Констанс чувствовал себя подлецом, но продолжал думать о бывшей жене и разговаривать об этом с Мэгги. Ведь больше было не с кем…

Часто он задумывался о том, почему не слышит от Мэгги ни слова упрека за такое поистине чудовищное отношение. Ответов на этот вопрос было много. Она понимала его, потому что чувствовала то же самое к парню, который ее бросил. Она боялась сделать ему больно своими упреками. Она боялась, что он расстанется с ней, если она будет на него давить. Так или иначе, Мэган была отличным другом, если не считать того, что их отношения строились не только на дружбе, но и на сексе…

Конни понимал, что, в сущности, ничего предосудительного по отношению к Гермии не сделал. Она тоже была не одна и наверняка занималась с Пойтом — от одной мысли об этом Констанса била дрожь — не только разговорами. Она даже собиралась выйти замуж за этого человека…

Констанс не мог ее винить. Когда люди расходятся, они не обязаны до конца жизни хранить верность друг другу. Но, зная Гермию, ее своенравность и непредсказуемость, он подозревал, что рассказ о Мэган Фолк будет воспринят не так легко.

Беседа на побережье океана, там, на далеком Комодо, должна была закончиться именно этим рассказом. Но Гермия не дала Констансу завершить начатое. А потом сделать это было уже невозможно. Констанс сходил с ума от страха потерять ее, но при этом понимал, что чем позже он расскажет ей о своей связи, тем тяжелее будет Гермии понять его. Когда они наметили дату свадьбы, Констанс понял, что не расскажет ей о Мэгги никогда.

Девушка работала стюардессой на борту самолета одной из известных авиакомпаний, поэтому в момент возвращения Конни и Гермии с Комодо ее не было в Мэйвиле. Констанс решил поговорить с Мэган, когда она вернется. А с Гермией? Стоит ли теребить ее душу упоминанием об этой связи? Оправдание было неплохим, но сомнительным. Констанса по-прежнему мучила совесть. Стыдно было перед обеими. Он никого не обманывал, ничего не обещал, но все же… Глухое чувство раздражения на самого себя и беспричинный страх лежали на душе тяжелым осадком…

Чем скорее, тем лучше, решил Констанс и с нетерпением ждал возвращения Мэган из Франкфурта. И вот долгожданный день наконец-то настал.

Констанса по-прежнему терзали сомнения. Нормально ли то, как он поступает с Мэгги? Работа стюардессы совсем не такая легкая, какой кажется со стороны, и Конни прекрасно об этом знал… А получить такую оплеуху после тяжелого перелета — что может быть хуже?

В голову закрадывались мысли: не лучше ли все же поговорить с обеими? Это, по крайней мере, честно по отношению к ним, да и к себе самому… Но страх вновь потерять Гермию оказался сильнее доводов разума и совести. И Констанс решил поговорить только с Мэгги и «не тревожить» будущую жену, дабы она вновь не стала бывшей.

В двенадцать дня он был в офисе у Гермии. Вечером они собирались пойти в театр и посмотреть современную постановку «Фауста» Гете, на которую Гермия очень хотела попасть. Но возвращение Мэган заставило Констанса переиграть планы на вечер. Он так боялся и одновременно ждал этой встречи — чтобы окончательно расставить точки над «i», — что готов был сделать все на свете, лишь бы она состоялась. Для начала, правда, надо было созвониться с Мэгги.

В кабинете Гермии не было. Констансу сказали, что она ушла в соседний отдел и вернется через десять минут. От предложения позвать ее Констанс отказался. Попросил лишь проводить его в кабинет. Телефонный аппарат, стоящий на столике, сразу же был использован по назначению. Констанс не хотел откладывать этот неприятный момент. Он присел на краешек стола и набрал номер Мэган. Хорошо знакомый номер, по которому он неоднократно звонил. Сердце учащенно билось: возьмет или не возьмет? Вопреки его ожиданиям, Мэган сразу, же взяла трубку.

— Алло, — прозвенел в трубке ее звонкий голос. — Мэган Фолк на проводе, говорите.

Констанс набрал в легкие воздуха. Трудно было дышать, не то что говорить.

— Здравствуй, Мэган. — Его голос звучал предательски хрипло. — Это Констанс.

— Констанс! — радостно зазвенели бубенчики. — Как я рада тебя слышать! — В горле Констанса образовался ком. Как будто кто-то засунул туда кусок мокрой тряпки, и она стоит поперек горла, мешая глотать и говорить. — Ну что же ты молчишь?

— Я… я… — от волнения и стыда Констанс начал заикаться. — Я хотел попросить тебя. Давай встретимся. Мне нужно кое-что тебе сказать…

— Кое-что? — настороженно звякнули бубенцы. — Давай встретимся. Приезжай ко мне, Констанс…

— Не могу, — выдавил Конни. — Давай встретимся где-нибудь… — Он хотел сказать «на нейтральной территории», но эта фраза показалась ему дикой. — В каком-нибудь кафе.

— Хорошо… — Голос-колокольчик сразу же поник. — Давай… А где именно?

— Где ты хочешь?

— Можно в «Мирикал Мэйд», — неуверенно брякнули колокольчики.

— Хорошо, Мэган. Только напомни мне, где именно это находится. — Название казалось ему знакомым, но он совершенно позабыл, что связывало его с этим местом. Вытащив из подставки ручку и пододвинув стопку бумажек для записи, Констанс приготовился писать. — Я слушаю, Мэгги…

— Винкинс-парк, пять, — продиктовала Мэган. — Что-то случилось?

— Да…

— Не можешь сказать сейчас?

— Нет, Мэгги… Это не совсем телефонный разговор. Мне нужно видеть твое лицо. — По крайней мере, здесь он не поведет себя как свинья — не бросит девушку по телефону. — В семь тебя устроит?

— Хорошо, до встречи, — обреченно звякнули колокольчики.

— До встречи… — Конни положил трубку.

— Звонишь кому-то? — послышался позади него голос Гермии.

Кожа Констанса ощетинилась мурашками страха — а вдруг она все слышала, — и он с трудом заставил себя повернуться. Но лицо Гермии не выражало беспокойства, и Констанс расслабился.