Читать книгу "Под созвездием отца - Нонна Кухина"

Антонина любила рассказывать дочери о своем счастливом детстве. Перебирая старые фотографии, она всегда с грустью рассматривала портреты родителей, которые не дожили до рождения внучки всего несколько месяцев. Отец Антонины был известным архитектором, лауреатом Сталинской премии. Высокий, худощавый, с постоянно дымящейся сигаретой в руках, он никогда не мечтал о детях, а когда узнал, что жена беременна, то надеялся, что родится сын.

Девочка появилась на свет поздним зимним вечером. Ровно через год они переехали в новую трехкомнатную квартиру. Задумчивый, всегда сконцентрированный на работе, он редко уделял внимание Тоне, но, несмотря на это, девочка очень любила отца и могла часами наблюдать, как он, склонившись над столом, что-то чертит и высчитывает…

Антонина часто вспоминала, как весной, сдав последний экзамен в школе, возвращалась домой. В проеме распахнутого окна она увидела отца, склонившегося над большим письменным столом. Словно что-то почувствовав, он неожиданно выпрямился и подошел к окну. Тоня остановилась. Весь двор был залит солнцем. Отец пристально смотрел на нее. Высокая, стройная, с белой лентой в тяжелой косе дочь растерянно улыбнулась, заслонив ладонью глаза от яркого солнца.

В этот вечер отец долго говорил с ней. Шагая по кабинету, наполненному сигаретным дымом, заваленному рулонами чертежей и стопками книг, он много рассказывал дочке о своей работе. Голос отца, смешиваясь с едким дымом, звучал громко и властно.

– Знаешь, Тоня, выбрав профессию архитектора, я выбрал трудную судьбу. Здесь, как и в любом искусстве, за временным успехом стоит титанический ежедневный труд. Пресловутая музыка в камне может зазвучать только благодаря точнейшим математическим расчетам, строгому соответствию геометрии…

Через несколько месяцев Антонина поступила в Московский архитектурный институт. С первых дней обучения она решила доказать, что профессия архитектора – это ее призвание.Прошло пять лет… Тоня тихо вошла в кабинет отца и положила на заваленный чертежами стол красный диплом об окончании института. Отец молча обнял дочку и, поспешно отойдя к окну, закурил. В этот же вечер Тоня рассказала матери, что беременна. Свадьбу решили не устраивать. Формально расписавшись, молодожены уехали в Крым.

Срочная телеграмма была доставлена с опозданием. В тот день Тоня далеко отплыла от скалистого берега и, оглянувшись, увидела, как по узкой тропинке к пляжу быстро спускается мальчик – сын хозяйки, у которой они остановились. Он подбежал к самой воде и, размахивая белым листком бумаги, закричал:

– Телеграмма! Телеграмма! Скорей… – с трудом разобрав слова мальчика, Тоня поплыла к берегу. Порывы поднявшегося ветра выхватывали его слова и, словно сухие листья, уносили прочь… Только подплыв к берегу, Тоня отчетливо услышала слово «пожар».

Вспыхнувшее ночью пламя быстро распространялось по щитовому домику, расположенному в небольшом дачном поселке в Подмосковье. Очнувшись от сна, родители Тони с трудом выбрались на террасу, но и там уже бушевал огонь. Они видели, как вспыхнули тонкие занавески из белого тюля и горящей лавиной упали вниз, под окно, где стоял газовый баллон. Раздался оглушительный взрыв…От небольшого домика остался только черный остов фундамента.

Возвращаясь в жаркую, раскаленную июльским солнцем Москву, Тоня вспоминала свое детство. Она старалась не думать о предстоящих похоронах, о пустой квартире, заваленной чертежами отца, окне, в котором больше никогда не увидит его силуэт. Не услышит негромкого голоса матери и не встретит ее мягкого взгляда. Проводя рукой по округлившемуся животу, Тоня решила, что не поедет на пустой, выжженный огнем участок, где погибли родители. Она сохранит это место в памяти вечно цветущим, утопающим в изумрудной траве, с небольшой полукруглой лавочкой около дома, где по вечерам любили отдыхать родители…

Подсознательно выстроив непреодолимую преграду между постигшим ее горем и ребенком, до рождения которого оставалось всего несколько месяцев, Тоне удалось спасти жизнь маленькой девочке. Детеныш появился на свет ровно в положенный срок. Взглянув в карие, как у деда, глаза младенца, Антонина зарыдала, не в силах больше сдерживать испепеляющее горе.Вскоре после рождения дочери муж Антонины окончил аспирантуру и благодаря связям отчима получил должность референта в Совете экономической взаимопомощи. В те времена это была солидная, престижная организация. Алексею регулярно предоставлялась возможность уезжать из страны, и Тоня все реже видела его дома. В очередной раз, провожая мужа в длительную командировку, Антонина поняла, что в Россию он больше не вернется. В тот зимний вечер маленькая Кристина сделала свои первые шаги… Подхватив белокурую девочку на руки и крепко обняв ее, Антонина поклялась, что сделает все, чтобы дочка была счастлива…

Глава 6

В дни школьных каникул Кристина редко выходила на улицу. Чувство тревоги и усталость не покидали ее, несмотря на профессиональную заботу медсестры, приходившей к ним каждый день. Кристина не могла смириться с состоянием, в котором оказалась ее мама. Зная, что кома способна в любой момент лишить Антонину жизни, девочка старалась как можно меньше отходить от ее постели… Кристина по-прежнему читала ей вслух и следила, чтобы мама всегда была красиво одета. А однажды, приготовив вкусный ужин, решила постелить праздничную скатерть и торжественно сервировать письменный стол в маминой комнате. Кристина надеялась, что ароматный запах любимых блюд заставит ее очнуться. Но чуда не произошло, и когда раздался звонок в дверь и на пороге появился Ян Давидович, девочка с грустью пригласила его к ужину…

Немного поколебавшись, он согласился и, отведав курицу, запеченную с овощами, признал, что такое вкусное блюдо он ел только в детстве.

– Меня научила готовить мама! – сообщила Кристина, с нежностью взглянув на мать.

После ужина Ян Давидович помог Кристине вымыть посуду и уже собрался уходить, когда заметил, что на глаза девочки навернулись слезы. Она старалась их скрыть и мужественно уверяла, что это аллергия, но Ян Давидович понял, что девочке просто очень страшно оставаться дома одной.

– Кристина, если хочешь, я могу сегодня переночевать здесь, – предложил Ян Давидович, устало глядя на девочку. – У меня завтра дежурство, и я уеду рано утром.

Кристина благодарно улыбнулась сквозь слезы. И, постелив Яну Давидовичу в кабинете деда, ушла в свою комнату. Впервые за несколько месяцев она крепко проспала всю ночь.

Кабинет отца Антонины напомнил Яну Давидовичу квартиру, в которой он вырос. Высокий потолок не казался бесконечно далеким благодаря выцветшим обоям, наклеенным только до половины стены. Светильники со стеклянными абажурами крепились к стене медными кронштейнами, их тонкие перекрученные провода спускались к самому полу. Старый диван скрипел, и казалось, что фарфоровый слон, стоявший на деревянном выступе его кожаной спинки, вот-вот упадет.

Засыпая, Ян Давидович вспоминал свое детство, Петербург, в котором он вырос и не был уже больше восьми лет… Студенчество, судьбоносную встречу с профессором Угловым и решение стать хирургом… Любовь, которая овладела им тогда, словно беспощадная болезнь…