Читать книгу "Публичное разоблачение - Лаура Ван Вормер"

Я расплатилась с таксистом, консьерж открыл мне дверь, и, мандражируя, я назвала, к кому пришла. Он позвонил в квартиру, улыбнулся мне, назвал номер и предложил подняться. Пройдя через вестибюль, я стала ждать лифт. Я улыбнулась девочке, которую мать держала за руку, мы все вошли в лифт, и я нажала семнадцатую кнопку. Девочка со мной поздоровалась, я ей ответила «привет», и лифт остановился на семнадцатом этаже. Я вышла и полетела по устланному толстым ковром коридору. В конце его я увидела машущего мне Спенсера, бросилась к нему и сразу очутилась в его объятиях, Наши губы слились в поцелуе. Я не увидела его квартиры: мы сразу направились в спальню, упали на постель и стали срывать одежду друг с друга. Только сейчас я почувствовала, что мне хорошо, а когда он вошел в меня, я снова чувствовала себя нормально, я чувствовала себя как дома. И когда он сказал мне: «Салли, я тебя люблю», я подумала, что это сумасшествие, но поверила ему и словно перенеслась в другой мир, где все чувства возвышенные. Вся сердечная боль осталась далеко позади.

Глава 18

Я бросила все, чтобы провести ночь со Спенсером. При свете утра, когда я возвращалась в гостиницу на такси, меня снова охватил страх — вчера я так и не позвонила Дагу.

В гостиничном лифте мне вдруг стало смешно. В жизни столько сексом не занималась. Наверное, так проводят медовый месяц, о чем мы и поговорили, когда в полночь поднялись, чтобы приготовить яичницу.

До сегодняшнего утра я не могла представить себя замужней женщиной. В своем воображении мужем я всегда видела совершенно постороннего парня.

Я сошла с ума. Но мне хорошо.

У меня странное чувство, будто меняю собственную жизнь. Словно Спенсер стал для меня спасательным кругом, а до сих пор я жила, плывя по течению.

Никаких сообщений для меня не поступало, и я почувствовала облегчение и даже любопытство от того, что Даг так и не позвонил. Все же отношения наши без обязательств.

Я заказала кофе, йогурт и направилась в душ. Выйдя из душа, подписала чек и сделала звонок.

— Привет, — сказала я.

— Это даже забавно, дорогая, — сказала мать.

— Забавно? Что ты имеешь в виду?

— Хочу сказать, что за последние два дня мы говорили по телефону больше, чем за месяц дома.

— Пусть так, — рассмеялась я. — Я просто звоню узнать, не выкроишь ли ты свободное время для ленча.

— Забавно.

— Мама, я хочу с тобой поговорить. Возможно, попросить совета.

— Знаю. Чувствую по голосу.

— Мама! Пожалуйста, не делай из этого проблемы.

— Скажи когда, дорогая, и я постараюсь освободиться.

— В воскресенье.

— Забито. Завтрак в моем доме. Да, кстати, Салли, сегодня в утренней газете появилась статья. Даже не спрашиваю, как тебе удалось стать соавтором, раз ты не в городе. Рада за тебя. Статья просто взрывная. Меня волнует исчезновение Джонни-Боя. Он был приятным молодым человеком, и твой отец был о нем хорошего мнения. Тебе не кажется?

— Не знаю. Возможно, он просто спрятался, испугавшись, что с ним может случиться то же, что случилось с братом.

— Тогда остается надеяться, что он взял с собой жену и детей.

— Разумная мысль, мама.

Положив трубку, я взяла ручку и сделала для себя несколько пометок. Возможно, Джонни Мейерз замешан в убийстве. Но почему? Судя по компьютерным данным, он строитель в Тампе, работает по индивидуальным контрактам. Ничего грандиозного, только частные дома.

Я взглянула на часы. Половина одиннадцатого. У меня есть еще несколько минут, перед тем как начать прослушивать магнитофонную запись вчерашнего разговора с Касси. Я позвонила Бадди.

— Откуда, черт возьми, ты узнала, что Джонни Мейерз исчез? — спросил он сразу вместо приветствия. — Я полагал, ты работаешь над своим шедевром для журнала.

— У меня времени на все хватает.

— Короче, что ты хочешь, Салли? — спросил он, вздохнув.

— Хочу узнать, как ты думаешь, Джонни убил своего брата?

— Что заставляет тебя так думать?

— Если он боится за свою жизнь, — сказала я, — то, может быть, взял с собой жену и детей, чтобы их спрятать?

— А кто тебе сказал, что они не спрятались?

— Правда? — Я раскрыла рот.

— Я тебе ничего не говорил.

— Кое-что сказал. Мне надо было уточнить.

— До свидания, Салли, — сказал он и повесил трубку.

Я сделала следующий звонок.

— Привет.

Молчание.

— Привет. Где была?

— Писала роман века.

— Видел.

Я поняла, что он имеет в виду «Геральд американ».

— Потрясен, что блестящая нью-йоркская писательница, такая как ты, успевает поработать еще и здесь.

Его голос был мне неприятен, и я решила, что это из-за того, что я не позвонила.

— Как ты там?

— Прекрасно.

— А как сумасшедший Пит?

— Тоже прекрасно.

— Сегодня вечером приеду домой.

— У меня дела вечером.

Прекрасно, если ты себя так ведешь, для меня это только великое облегчение.

Когда я прослушала свою вечернюю запись, мне захотелось умереть. Не могла поверить, что, не просидев там и пяти минут, я расплакалась при первой же встрече с Касси. Такая известная журналистка! Вела себя как школьница. Не представляю, что она могла обо мне подумать.

Слезами горю не поможешь. Остается только взять себя в руки и постараться вести себя как настоящий профессионал.

Пока добралась до «Уэст-Энд бродкастинг», я уже сосредоточилась. Решила сегодня задавать ей вопросы, которые позволят обрисовать ее жизнь, чтобы понять, за что зацепиться.

— Добрый день, — радушно приветствовала она меня, выходя из кабинета и протягивая руку. — Я максимально освободила распорядок дня, Салли, чтобы подольше поговорить с вами.

День был великолепным, а вид из окна офиса просто потрясающим. По Гудзону плыл туристический катер.

— Вот где нам следовало бы быть, — сказала Касси, перехватив мой взгляд, — а не торчать здесь.

— Если хотите…

— Нет, не хочу. Мне некоторое время надо быть здесь.

На ней сегодня белые слаксы и голубая блузка-пуловер, та же нитка жемчуга, что и вчера, но в ушах золотые серьги-обручи. Ее волосы уложены в высокую прическу, и мне стало интересно, как она выглядит с распущенными волосами. И когда она их распускает. Или она этого не делает?

На этот раз я намеренно села в кресло, где она сидела вчера, и стала устанавливать диктофон, сказав, что, если она не возражает, буду задавать вопросы. Я надеялась, что она сядет на диванчик, а я буду смотреть на нее сверху вниз.