Читать книгу "Старосветские убийцы - Валерий Введенский"

– Еще молимся о упокоении души усопшаго раба Божия Василия, и о еже проститися ему всякому прегрешению, вольному же и невольному. Господи, помилуй! – Последнюю фразу батюшка повторил зычным баритоном троекратно.

Киросиров молился о своем:

– Господи, пусть доктор вспомнит о неотложных делах и уберется восвояси!

Со стороны гардеробной слуги попытались занести в спальню тело Насти. Отец Алексей, размахивая кадилом, ринулся к ним.

– Негоже тело убийцы класть рядом с останками жертвы! – возмущенно изрек батюшка. – Негоже над самоубийцей святые молитвы произносить. Вон отсюда!

Слуги замерли, не зная, что делать. В узком проходе с телом им было не развернуться.

– С чего вы, батюшка, решили, что именно Анастасия убийца? – Бесцеремонно отодвинув Киросирова, Тоннер вошел в спальню. – И насчет самоубийства поясните – записку нашли, что ли?

– Какой я тебе батюшка, сын диавола и геенны?! – вознегодовал отец Алексей. Кадило полетело в Тоннера, тот еле увернулся. – Прочь, мощепотрошитель!

Тоннер не удивился. Церковь вскрытия тел не одобряла. Странно! Бессмертная душа от исследований не страдает. Запрета в Писании нет, ведь в библейские времена не было патологоанатомов. Парадокс! Пользовал доктор больного, тот помер, а правильно лечили или нет – проверить невозможно!

Илья Андреевич старался сохранять спокойствие.

– По роду деятельности я видел много самоубийц. И все они оставляли предсмертные записки: так, мол, и так, прошу никого не винить, свел счеты с жизнью потому-то. Мы комнату осмотреть не успели, может, вы что-то похожее нашли?

Хорошо, что Угаров обстановку зарисовал. Маленький столик, стоявший у окна, священник приспособил для своих нужд, переставив все, что там стояло.

– Ничего не нашел. Про то, что девка руки на себя наложила, люди сказывали.

– Они много чего сказывают, да не все правда! – в тон священнику ответил Илья Андреевич и быстро скомандовал слугам: – Заносите тело.

Отец Алексей попытался снова замахнуться на них своим "оружием", но Тоннер крепко схватил его за руку. Настю уложили подле князя. Обоих накрыли простынями.

– Над самоубийцей служить не буду! – оскорбленно заявил поп.

– И не надо. Пока отдохните, а мы спальню осмотрим.

Священник понял, что его прогоняют. И кто? Католик и мощепотрошитель!

– Как же так? – Ища поддержки, поп устремил взор на Киросирова. Власть должна защищать православных!

Молитву Киросирова Господь не услышал, доктор никуда уезжать явно не собирался. А без Божьей поддержки связываться с Тоннером Киросиров опасался. Да и повода нет: лития прочитана, долг перед покойником выполнен.

Видя, что никто не пытается осадить трупоосквернителя, священник покинул спальню. Если бы в проходе не стояли урядник с Терлецким, он бы напоследок громко хлопнул дверью.

– Дайте зарисовку, – попросил Угарова Илья Андреевич.

Денис замешкался. В руках он держал уже два альбома и очень боялся их перепутать. Второй молодой художник нашел в трофейной на камине и страшно удивился. Почему Тучин бросил его там? А пролистнув, ужаснулся! Сашкины рисунки были верхом неприличия! На первых Маша Растоцкая была одета во вчерашнее платье с фижмами. На последующих платье исчезло, зато появились сатиры, а на самых последних – и вовсе черти с рогами. И то, чем с ними Маша занималась, пристойными словами не опишешь! Неужели девушка голой позировала? Неужели милая провинциальная барышня отдалась Тучину в кустах?

Нет, не может быть! Где вы видели девушку, которая бы два раза подряд одно и то же платье надела? Значит, рисовал Тучин по памяти, на свидание Маша не пришла. Оттого и разозлился, и в этаких позах изобразил. Разозлился! Это точно! Ишь, три листа с мясом вырвал, никогда аккуратист Тучин себе такого не позволял! От греха подальше Угаров забрал альбом с собой. Нарисовано-то мастерски: ни одного лишнего штриха, композиции безупречны, динамика превосходна, в каждом персонаже чувствуется неутомимая похоть. Не дай Бог, кто увидит! Машу всякий здесь узнает.

Денис раскрыл свой альбом на нужной странице и подал Тоннеру.

– Итак, на этом столике стояли две тарелки. Где они?

Одну батюшка водрузил на камин, вторую нашли под кроватью. Оттуда же вытащили ночной горшок. К изумлению Угарова, Тоннер заглянул внутрь.

– Пустой, – огорчился Илья Андреевич. А полный, неужто понюхал бы? Угарова передернуло! Абсолютно небрезглив столичный доктор! Тоннер тем временем продолжал осмотр. – Одна тарелка тоже пуста, а вот на второй еда не тронута: кусок мяса и жареная картошка. Глазьев!

Антон Альбертович подскочил к Тоннеру.

– Возьмите в несессере две пробирки и положите по кусочку пищи в каждую, а я пока с напитками разберусь. Было: два бокала на столе, два на полу. Теперь все четыре на камине. И какой из них откуда?

– Проще пареной репы! – воскликнул Угаров. – Левые, что ближе к окну, со стола, а правые – с пола.

– Да-с, наиболее вероятно. Потом уточним у священника. Кувшин воды подайте, – обратился к слугам Тоннер и оглядел помещение. Опять толпа в дверях! И Митя приперся, и Рухнов, и вся дворня. Глупо проводить расследование на глазах десятков людей! Вдруг среди них убийца? Среди зевак Илья Андреевич приметил Петушкова.

– Господин управляющий! Крысы, мыши в имении водятся?

– Как без них? – вопросом на вопрос ответил Петушков.

– Чем травите?

– Мышьяком. Самое убойное средство.

– Так я и думал, – заметил Тоннер и неожиданно прибавил: – Это хорошо!

Если бы оказалось, что грызунов травят цианидами, список подозреваемых разросся бы до бесконечности. Мотив, чтобы отравить хозяина, у холопа всегда найдется, в самой природе рабства конфликт заложен. Посыпь жаркое вместо соли мышьяком – и одним князем меньше.

Могла ли отравить князя Настя? В этом Тоннер сомневался. На первый взгляд, версия урядника выглядела логично: компаньонка крутила роман с князем, могла и влюбиться. А может, наоборот, чувств не питала, но хотелось бесприданнице богатой княгиней стать. А когда Василий Васильевич женился на другой, решила на себя руки наложить, а заодно и обманщика наказать. Но почему в день свадьбы? Надеялась, что Северский у алтаря опомнится, кинется в ноги прощения просить? Бред, не походила Настя на наивную дурочку! Да и расстроенной она вчера не выглядела. Флиртовала с мужчинами, была весела. Девка молодая, красивая, если не мужа, так покровителя могла легко найти! Если верить Глазьеву, и препятствий не боялась. Как ловко устранила мешавшую роману с Северским Анну Михайловну!

Кто-то из слуг принес кувшин с водой.

– Антон Альбертыч, возьмите-ка нумерованные пробирки в моем несессере. В каждом бокале ополосните стенки водой, а затем смывы разлейте по пробиркам. – Илья Андреевич снова заглянул в рисунок. – И, наконец, бутылки из-под шампанского. Их было две. Куда их поп засунул?