Читать книгу "Адвокат олигарха - Ева Львова"

Тронув шофера за плечо, Мона скомандовала:

– Илья, поехали в «сувенирку»!

И мы тронулись по заснеженной дороге в сторону производственных помещений.

* * *

Кира Ивановна обнаружилась в самом дальнем углу сувенирного цеха. Она сидела за крайним столом и плела из коры косичку. Косичка то и дело рвалась, и Кира Ивановна виновато улыбалась, испуганно поглядывая сквозь кучерявую рыжую челочку на мрачного мужчину напротив себя. Это был наставник, который передавал нашей секретарше опыт плетения. Заметив нашу процессию, направляющуюся по проходу между столами прямо к ним, мужчина сердито отшвырнул демонстрационный образец и возмущенно рявкнул:

– Снимайте с меня пять баллов, нет, даже шесть! Я отказываюсь быть наставником! Сестра Кира не обучаема! Она извела целую пачку прекрасно выделанной коры и все равно не может сплести самый простой узор!

– Отлично, эта старушка – как раз то, что нам нужно! – оживилась я.

Я держалась в хвосте процессии, опасаясь, что если секретарша меня заметит раньше времени, то ее реакция будет неадекватной.

– Сестра Кира, – сурово проговорила Мона Роз, – немедленно ступай в барак за вещами.

– Но как же так? – простонала Кира Ивановна. – Я только начала постигать тонкости ремесла…

– Сестра Кира, ты слышала, что я сказала? – повысила голос хозяйка Янтарного города.

Кира Ивановна отложила обрывки коры, которые до сих пор крутила в руках, неохотно вылезла из-за стола и, удрученно ссутулившись, поплелась к двери. Когда я уже вздохнула с облегчением, считая, что самое трудное позади, Кира Ивановна вдруг рывком обернулась и, стоя в дверях, просительно затянула:

– Пожалуйста, ну дайте мне последний шанс! Я справлюсь, честное слово!

– Я же сказала – быстро за вещами, – с досадой выдохнула Мона Роз.

Я покачала головой, делая вид, что жалею старушку.

– Надо же, какая ранимая женщина! Как бы с собой чего не сделала, – побормотала я, устремляясь вдогонку за Кирой Ивановной.

Честно говоря, больше всего я опасалась неприятных сюрпризов со стороны секретарши – крика радости, как только она увидит меня, свою спасительницу, или возгласа счастья, когда я скажу ей, что мы летим в Москву, но в любом случае Кира Ивановна обязательно назвала бы меня по имени, чем испортила бы все дело. Так оно и вышло, только случилось это с глазу на глаз. Услышав сзади хлопок двери, Кира Ивановна обернулась и удивленно воскликнула:

– Агата, детка, ты тоже «пятитысячница»? Ты продала машину? Взяла кредит? Или, как я, отписала Культурному центру квартиру?

– Кира Ивановна, потом поговорим, сейчас нужно лететь в Москву, – торопливо зашептала я, озираясь на дверь.

Секретарша непонимающе заморгала глазами и недовольно протянула:

– Как в Москву? Зачем? Я не хочу никуда отсюда лететь! Я стремилась в Янтарный город всю жизнь! Агата, дорогая, замолви за меня словечко, скажи Моне Роз, что я сообразительная, все схватываю на лету и быстро постигну тонкости плетения из коры…

Понимая, что в этот момент спорить с Кирой Ивановной бесполезно, а уговаривать – тем более, я приблизилась к ней вплотную и строго проговорила:

– Ничего не получится. У Лидии Сергеевны на вас особые виды.

– А может, мне все же разрешат здесь остаться? – умоляюще сложив ладони, спросила старушка.

– Это исключено, – отрезала я, сурово глядя в красные от слез глаза секретарши. – Ведь не просто же так Лидия Сергеевна прислала за вами самолет, значит, вы ей зачем-то срочно понадобились. Только об этом никто не должен знать. Меня вы тоже не знаете, договорились?

– К чему такая таинственность? – громко изумилась сестра Кира.

– Берите вещи, потом объясню, – только и успела сказать я, прежде чем открылась дверь и за мной устремились два охранника.

– Девушка, немедленно вернитесь в цех! – закричал тот, что шагал впереди. – Посторонним запрещено заходить на территорию жилого сектора!

Я послушно застыла на подступах к двери с надписью «Корпус А», за которой скрылась секретарша, и стала ждать, когда Кира Ивановна вернется с вещами. Наконец она вышла в коридор, сгибаясь под тяжестью безмерной сумки, как березка под шквальным ветром. Я подхватила ношу, стремясь ей помочь, и чуть не выронила тяжесть. Казалось, Кира Ивановна упаковала в синий баул весь нажитый за долгую жизнь скарб, да, думаю, так оно и было. В некоторых местах сумка имела прорехи, из которых выглядывали скалка, ручка сковороды, нога торшера и шнур от утюга. Последнее я выяснила, случайно наступив на длинный провод, волочащийся за секретаршей по коридору. Ощутив сопротивление, Кира Ивановна изо всех сил дернула сумку вперед, и сквозь прореху вывалился утюг, загромыхавший по дощатому полу. Я подхватила оброненную вещь и торопливо устремилась за охранниками, сопровождавшими Киру Ивановну. В сувенирный цех я вошла в тот момент, когда Мона Роз брезгливо оглядывала старушку с ног до головы и говорила Жанне:

– … при встрече передайте Лидии, чтобы не присылала блаженных. У нас здесь не богадельня, а нормальная рабочая обстановка!

* * *

Обратно нас никто не повез. Проклиная все на свете, мы тащились по снегу к посадочной полосе, и во время пути я так замерзла и проголодалась, что, вспомнив про творог, не поверила своему счастью. Дул пронизывающий ветер, отрывалась рука, в которой я тащила сумку секретарши, над ухом ныла Кира Ивановна, умоляя оставить ее в этом благодатном месте, но я все равно с наслаждением жевала вязкую кислую массу, положенную мне дедом в качестве завтрака. Один раз от подмерзшего творожного брикета откусила Жанна, Аркадий же Всеволодович от угощения отказался. Устроившись в салоне самолета, Кира Ивановна начала понемногу приходить в себя. Как только мы поднялись в воздух, она хлебнула из фляжки кофе, предложенный Жанной, и возбужденно проговорила:

– Ну и жулье эти сектанты! Я сразу их, голубчиков, раскусила!

– Ну конечно, вы же самая прозорливая из нас, – согласилась я, зная обидчивый характер секретарши. – Кира Ивановна, лучше припомните, вы Феликса Беляковича в Янтарном городе не видели?

– Феликса? Нет, не видела, – растерянно пожала плечами старушка.

– Откуда здесь Беляковичу взяться! Ведь ясно, как божий день, что Феликс сбежал с раковиной за границу, – раздраженно заметил Аркадий Всеволодович. – Даже странно, почему Лидия его покрывает?

Сидя в тесном салоне самолета, мы с Жанной то и дело пытались пристроить поудобнее ноги, подсовывая их под необъятную сумку секретарши. Но домашняя утварь, вылезающая сквозь прорехи в бауле, не давала нам этого сделать. Наконец журналистка не выдержала и, заталкивая унтом в сумку половник, сердито зыркнула на секретаршу и раздраженно спросила:

– Слушайте, Кира Ивановна, а что у вас с сумкой? Почему она такая рваная? Вы что, ее ножницами резали?