Читать книгу "Элементарно, Васин! - Галина Куликова"

Он летел домой, как на крыльях. Однако, ворвавшись вквартиру, обнаружил, что она пуста. Насти не было. Она могла податься кудаугодно. Может быть, поехала к двоюродной сестре Лизе? Он бросился к телефону итут увидел возле аппарата блокнот, в котором Настиной рукой было нацарапано:«„Отель на набережной“, номер 24, восемь вечера».

Вадим испугался, и ладони у него мгновенно вспотели, какбывало всегда, когда он переставал контролировать ситуацию. У Насти свидание? Вотеле? С кем, черт побери? Может быть, он слишком долго испытывал ее терпение,идя на поводу у матери. Стараясь сделать так, чтобы и волки были сыты, и овцыцелы? Может быть, он опоздал со своим серьезным разговором? Настя выбралакого-то другого и собирается уйти навсегда… В конце концов, они не женаты, ичто может ее удержать?

Вадим поймал машину и велел везти себя в «Отель нанабережной». Всю дорогу он ерзал на сиденье, молясь про себя, чтобы они непопали в пробку. И вот теперь, очутившись возле входа, он вертел в руках листокбумаги, вырванный из блокнота, и не знал, что ему делать: входить внутрь илинет? Если Настя сейчас с другим мужчиной, и он увидит это своими глазами,сердце его рассыплется, превратившись в горсть песка. Он уже сейчас чувствовал,как оно пошло трещинами…

Очутившись на улице, он почти сразу увидел высокого мужчинус рельефным лицом и прекрасной осанкой, который фланирующей походкойприближался к входу в отель, помахивая ключом с большой грушей на кольце. Нагруше ясно был виден номер 24.

Вадим превратился в соляной столб. Ему потребовалось немаловремени на то, чтобы привести свои чувства в порядок. Дважды он уходил, но,выкурив сигарету в соседнем сквере, возвращался назад. Он не знал, скольковремени принимал свое решение. Смотреть на часы ему было ни к чему. Да он и несмог бы этого сделать — руки налились свинцом, и ему вряд ли удалось быподнести часы к глазам.

Вадима терзала такая жгучая ревность, что он, поддавшисьпорыву, сбил костяшки пальцев о кирпичную стену. Потом, решившись, наконец,действовать, метнулся к парадному входу.

— Господи, я убью этого мерзавца, убью! —пробормотал он, сжимая кулаки.

— Вы что-то сказали? — спросил его маленькийстаричок, проходивший мимо. Посмотрев на Вадима, он покачал головой: — Молодыелюди, сильные страсти.

Взлетев на второй этаж, Вадим рванул к двадцать четвертомуномеру и громко постучал. Ему никто не ответил. Тогда он нажал на ручку двери,и та бесшумно отворилась перед ним.

Он шагнул в комнату и сразу почувствовал, что здесь не всеблагополучно. Воздух был словно сгущен и наполнен предостережением. Он презрелего и бросился вперед. Открывшаяся картина заставила его глухо застонать. Егодевочка распростерлась на постели с кляпом во рту, а рядом, на полу, лежал тотсамый тип с размозженной головой. Схватив Настю в охапку, Вадим принялсявытаскивать у нее изо рта кляп. Она открыла глаза и бросилась ему на шею. Вэтот момент сзади раздался стальной голос:

— Не двигаться! Руки за голову!

В дверном проеме стоял охранник с направленным на негопистолетом.

* * *

Охранник все еще подменял отошедшего «на минутку»администратора, когда взвинченная женщина, накануне вытребовавшая у него запаснойключ от двадцать четвертого номера, выскочила на улицу. Он хотел окликнуть ее ипотребовать ключ назад, но не успел. Зато он успел заметить, какое странноевыражение лица было у этой агрессивной дамочки. И еще то, что живот у нее былабсолютно плоским. Конечно, младенцы не сразу дают знать окружающим, что вскоресобираются появиться на свет, однако женщина с самого начала вела себяподозрительно. Она была слишком нервной, слишком напористой, а глазами чуть непрожгла дырку у него во лбу.

Когда администратор наконец-то вернулся к себе за конторку,охранник не стал делиться с ним своими сомнениями. Тем не менее сам он решилубедиться, что в отеле все в порядке, и сразу же отправился на второй этаж.

Дверь в двадцать четвертый номер оказалась приоткрытой.Сразу сообразив, что дело принимает серьезный оборот, охранник достал оружие.Осторожно толкнув плечом дверь, он ворвался в комнату.

Вадим знал, что с Настей не случилось ничего страшного.Когда она пришла в отель, и вместо подруги на ее стук вышел симпатичныймужчина, она ни капельки не испугалась и спокойно вошла внутрь. Но когда оннапал на нее, затолкал в рот кляп и достал удавку, она испытала шок и потеряласознание.

Открыв глаза, она увидела искаженное тревогой лицо Вадима иизо всех сил прижалась к нему. Напавший на нее человек лежал на полу, и вокругего головы растеклась огромная лужа крови. Кровь казалась черной.

— Ты сделал это ради меня? — спросила Настяшепотом. Глаза ее расширились от ужаса и восторга. — Потому чтодействительно любишь меня?

Вадим вспоминал эти слова и ее взгляд в тот момент, когдаследователь задавал ему вопросы. Да, мужчина собирался задушить его невесту.Да, он ударил его по голове тем, что попалось под руку. И нисколько не сожалеето содеянном. Как еще он мог доказать Насте, что его чувства настоящие? Поверилабы она ему, откажись он от поступка, который якобы совершил ради нее?

Единственное, что не укладывалось в общую картину, этосумбурный рассказ охранника о странной женщине, которой он отдал запасной ключот двадцать четвертого номера. Самым странным было то, что ключ этот оказалсяна месте — в ящике конторки администратора, и никто не мог объяснить, как онтуда попал.

Как только следствие пришло к выводу, что убитый вполнеможет оказаться «призраком с удавкой», стали срочно разыскивать единственнуюего жертву, которой удалось выжить. В отделение она приехала в сопровождениимужа и выглядела довольно спокойной. Увидев тело предполагаемого преступника,бросила на него лишь мимолетный взгляд и решительно заявила:

— Это он. У меня нет никаких сомнений.

Ей напомнили, что прежде она жаловалась на провалы в памяти,но свидетельница только пожала плечами:

— Да, я не могла его описать, но вспоминать — это одно,а видеть — совсем другое. Окажись я на месте того молодого человека, япоступила бы точно так же, — закончила она.

У ее мужа нервно дернулся уголок рта. Однако на это никто необратил внимания.

Когда Вадим и Настя остались вдвоем, она бросилась ему нашею — ее всю лихорадило.

— Вадим, прости меня, прости! Как я могла сомневаться втебе! Я больше не упрекну тебя в том, что ты ни на что ради меня не способен!

— Знаешь, на самом деле я не сделал ничего особенного…

Он уже приготовился рассказать, как все было на самом деле,но Настя запечатала ему рот поцелуем, и тайна так и осталась жить у неговнутри. Время от времени она давала о себе знать, проступая на теле горячейиспариной и плетя свой сложный узор на ладони его жизни, но он привык к ееприсутствию и решил уже никогда с ней не расставаться.