Читать книгу "Прогноз гадостей на завтра - Дарья Донцова"

– Какая?

– Дык вот, дверку изготовили чуток ширше, чем надо…

– И что?

– Пришлось резать.

– Прямо здесь? В гостиной? На полу? Какое безобразие! Моглии на лестницу выйти.

– Так у вас там еле-еле два человека помещаются, –незлобиво ответил первый мастеровой, – дверь и положить негде. Попробовалии сюда приволокли, тесно очень!

– Следовало к себе везти, в мастерскую, а не мою квартирупортить! Безобразие!

– Тише, тише, хозяйка, не шуми, – вмешался другоймужик, – мы у тетки спросили, которая нас впустила, как лучше поступить,увезть или тута, и она велела здеся резать и бумажку подписала, гляди.

Он сунул мне под нос квитанцию. Так… «предупреждена овозможном ущербе». Под фразой стояло несколько слов, накорябанных почеркомчеловека, редко берущего в руку пишущий предмет: «Без притензий. Раманова».

– И где она, эта Раманова, сейчас? – гневно спросила я.

Мужики переглянулись. Первый почесал в затылке и сообщил:

– Отдохнуть пошла.

– Куда?

– В спальню небось, – пояснил второй мастер. – Онанас увидала, квитанцию подписала и легла. Видать, устала сильно!

Первый юноша хихикнул, другой сердито глянул на него ипродолжил:

– Мы тут без нее работали. Между прочим, предупреждать надо,что в доме собаки! С трудом их в кухню запихали! Маленькая такая, бойкая, вселаяла и лаяла, прямо голова заболела!

– Чистый дурдом, – влез другой мастер, – собакиорут, попугай матерится, где он у вас таких слов набрался? Я и половины сам незнал, баба храпит, прямо стены дрожат, да еще дверь ширше, чем надо, ну, денек!

– Долго вам еще возиться?

– С час.

– Давайте шевелитесь, – велела я и понеслась посмотретьна собак.

При беглом взгляде на разгром, творившийся на кухне, сталопонятно, что наша стая отлично провела время в заточении. На столе блестелипустые вазочки из-под конфет, печенья и вылизанная дочиста баночка, которая ещеутром полнилась клубничным джемом. Я наклонилась и обозрела морду Мули, собачкадаже не пошевелилась, унюхав любимую хозяйку. Так и есть! В складках мопсинойморды виднелись крошки от курабье, а усы были липкими. Сожрав почти тристаграммов конфитюра «Швартау», Мулечка не нашла в себе сил, чтобы умыться какследует.

– Первый раз встречаю такую наглую воровку, –пробормотала я и спихнула мопсиху со стула на пол.

Но Муля, не выказав никаких эмоций, растянулась на линолеумеи продолжала мирно сопеть. В ее животе переваривались вкусности, и сон был также сладок, как и сожранный конфитюр.

Ада, услыхав гневный тон, мигом шмыгнула под буфет.

– А ты чего прячешься? – удивилась я и тут же увиделаободранные у двери обои.

Очевидно, Адюся, желая выйти наружу, безостановочно скреблалапами по стене. Адка терпеть не может замкнутых пространств, я бы дажесказала, что у нее клаустрофобия, если, конечно, у собак бывает подобнаяболезнь.

Рейчел и Рамик усиленно махали хвостами, всем своим видомговоря: «Мы большие, умные, хорошие собаки, это мелкие мопсы натворили. Мы нипри чем, мы отлично себя вели!»

Едва сдерживая гнев, я отправилась искать Люську. Соседканашлась в комнате у Лизаветы. Лежала на кровати прямо в туфлях, а на полувалялась полупустая бутылка отличного французского коньяка.

Больные, выписываясь, частенько дарят Катюше «сувенирчики».Как правило, это коробки шоколадных конфет, иногда штофы с качественнойвыпивкой. Дома у нас конфеты съедаются мигом, а бутыли оседают в баре.Охотников до спиртного в семье нет. Сережка постоянно за рулем, максимум, чтоон себе позволяет: пятьдесят граммов виски на ночь, да и то раз в месяц.Оставив дома Люську, я не заперла шкафы, мне это просто не пришло в голову… Мывообще никогда ничего не прячем. В буфете стоит выпивка и лежат сигареты, вванной на полочке выстроилась косметика и духи, а деньги лежат в коробочке,которую Катя не мудрствуя лукаво держит в шкафу между простынями ипододеяльниками…

Значит, Люся из любопытства стала лазить по полкам, увидалаконьяк и не сдержалась.

– Немедленно вставай! – закричала я.

Соседка открыла глаза, икнула, потом села…

Следующие полчаса я провела отвратительно. Сначала, страшно боясь,что сейчас явятся из школы Кирюшка и Лизавета, отволокла домой плохосоображающую Люсю, затем спешно вымыла вазочки на столе, насыпала в них крекерыи мармелад…

Рабочие тем временем подхватили дверь и поволокли ее квыходу. По дороге они задели журнальный столик, на котором стояла фигуркадалматинца. Фарфоровая безделушка зашаталась и вмиг очутилась на полу,превратившись в груду осколков. Но это была ерунда, в конце концов, далматинецмне никогда не нравился, да и подарила его Кате на день рождения МашкаПотворова, которую я не люблю… Важно другое – дверь висела на месте и даже безособого труда запиралась и отпиралась.

Не успела я расставить в гостиной все по местам и спрятатькое-где прожженный пол под паласом, как с воплем ворвались дети, и вечер потек,как всегда, между плитой, холодильником и мойкой.

Спать разбрелись около полуночи. Не успела я вытянуться накровати, как в комнату вошла Лизавета, плюхнулась на одеяло и сказала:

– Лампа, у меня к тебе серьезный разговор.

Поняв, что спокойно почитать не удастся, я со вздохомотложила новый роман Поляковой и с тоской поинтересовалась:

– Ну и что у тебя приключилось?

– Приключилось у тебя, – парировала Лиза, –позволь спросить, знаешь ли ты простую истину: женский алкоголизм неизлечим?

– Слышала что-то на этот счет, но я здесь при чем? Ты жезнаешь, я совершенно не употребляю горячительные напитки.

– Лампуша, – неожиданно ласково проговорила Лизавета,обнимая меня за плечи, – я очень хорошо понимаю, как тебе тяжело! Катяцелый день на работе, она вся в своих больных, Сережка и Юлька заняты, мы сКирюшкой уже взрослые… У всех своя, интересная жизнь, а у тебя что? Кастрюли,грязные тарелки да магазины… Конечно, со скуки помереть можно… Ты никогда недумала о том, чтобы пойти, например, на компьютерные курсы?