Читать книгу "Честь и лукавство - Эмилия Остен"

На следующее утро я не пошла на прогулку, мне совершенно не хотелось видеть Россетера и воспринимать его сентенции как напоминание о моей безответственности.

Глава 19

Вместо этого я отправилась вместе с супругом в павильон с лечебными водами, стараясь казаться веселой, чтобы не огорчать его. Первыми, кого я там увидела, были сестры Гринхауз в сопровождении компании молодежи, среди которой находились и Морланд с Россетером.

Я издалека поклонилась им, не выпуская руки мужа, хотя он и предлагал мне оставить его и пойти к друзьям. Я отговорилась тем, что устала от их непрекращающегося веселья и хочу спокойно попить воды.

Розмари вскоре оставила сестру и подошла к нам. Мой галантный супруг предложил ей опереться на другую его руку, и мы принялись прогуливаться втроем, дружески беседуя. Через какое-то время нас окликнул догнавший нас сэр Филсби, вежливо осведомившийся о здоровье моего мужа. Граф воспользовался этим предлогом, чтобы попросить молодого человека занять дам, а сам отправился на процедуры.

Сэр Филсби все еще заметно хромал, и сердобольная Розмари предложила присесть отдохнуть. Я обратила внимание на то, что герцог был очень добр с Розмари и совершенно не подтрунивал над ней. Вот было бы замечательно, если бы они полюбили друг друга, из Розмари получится прекрасная жена и мать. А как взбесилась бы Аннабелла!

Старшая мисс Гринхауз не заставила долго ждать себя, появившись около нас вместе со своей свитой.

– Как вы могли покинуть нас, ваша светлость? – Роль любезницы ей еще не прискучила.

– Я не мог не засвидетельствовать свои чувства мистеру и миссис Дэшвилл. Прошу прощения, что оставил вас, мисс Аннабелла.

– Так мы условились насчет завтрашнего пикника? В девять уже выезжаем. А если будет дождь, отправимся к мисс Грехем, я давно собиралась навестить ее, – Аннабелла забылась и говорила по-прежнему решительно.

– Ваше слово для меня закон, командир. Приказывайте, а ваши верные солдаты пойдут за вами куда угодно! – Он шутливо отсалютовал тростью, и Аннабелла расцвела от самодовольства.

– Тогда я приказываю вам проводить меня домой, – ответила она нежным голоском, очень забавным при ее внушительной фигуре.

– Повинуюсь, ваша светлость. – Он поднялся и предложил ей руку.

Аннабелла вспыхнула – обращение «ваша светлость» могло показаться намеком на желанное будущее. Россетер же повернулся ко мне:

– Очень рад был видеть вас, мадам графиня. Надеюсь, завтра на пикнике вы порадуете нас своим обществом. – Он не знал, видимо, что меня никто не приглашал.

– Сожалею, но я не смогу быть там, – ответила я, не глядя на взбешенную Аннабеллу.

– Мне очень жаль слышать это, сударыня. Если вы позволите, я нанесу вам визит сегодня вечером. – Как могла я не позволить?

– Мы с графом всегда рады видеть вас, сэр. – Вряд ли Аннабелла отпустит его от себя, подумалось мне.

Раскланявшись, он удалился, я же приветливо простилась с ним, делая вид, что не замечаю ярости Аннабеллы.

Я переоценила ее силы, ибо около пяти часов герцог приехал к нам и предложил прокатиться по городу в его коляске. Мой супруг отказался, однако предложил мне поехать развеяться. Уж не пришли ли ему в голову те же мысли, что и мне вчера?

Россетер был по-прежнему остроумен и ни слова не сказал о моем отсутствии на утренней прогулке. Возможно, он и сам не приходил на набережную или был там не один?

Зато герцог поинтересовался, почему я не хочу ехать на пикник. Я ответила, что меня на него никто не приглашал, а поэтому я буду проводить время по собственному разумению.

– А вы не хотите устроить маленький сюрприз, появившись там? Я мог бы заехать за вами.

– Мы все не поместимся в вашем экипаже. Вы утонете в кружевах и оборках.

– Мы прекрасно помещаемся с вами вдвоем, и остается еще немного места для мисс Розмари.

– Боюсь, Аннабелле это не понравится. – Может, ему в самом деле нравится Розмари? Это было бы просто прекрасно.

– Правда боитесь? – Он опять смеется надо мной!

– Честно говоря, не очень. Просто я уже устала от пикников и катаний в колясках. Мой супруг не слишком хорошо себя чувствует, и лучше я останусь с ним.

– Не стану больше уговаривать вас. Но почему бы нам с вами как-нибудь не нанять небольшой парусник и не прокатиться немного по волнам? Морские прогулки весьма полезны и для вас, и для вашего супруга.

– Благодарю вас, эта идея подкупает своей новизной, и мы с удовольствием примем ваше приглашение. – Действительно, побывать в море – разве не чудесное приключение?

– В таком случае я условлюсь насчет кораблика. Мы можем устроить небольшой пикник на воде и пригласить нескольких друзей. Ваши глаза заблестели – возможно, в вас течет кровь наяды или русалки?

– Вы еще не оставили домыслы о моих предках? – Я посмотрела в его светлые глаза и поняла, что мне будет не хватать их лукавого взгляда, когда герцог уедет из Бата или мы покинем его.

Не буду приводить в подробностях всю беседу. Из приведенного выше ясно, в каком ключе проходило наше общение. Да и ни к чему внукам обсуждать, какая легкомысленная была в молодости их бабушка (да и вряд ли изменится).

В последующие три дня я встречала Россетера в общественных местах неизменно рядом с обеими мисс Гринхауз. Я заметила, что он был предупредителен с ними обеими, но если с Аннабеллой герцог шутил и иронизировал, то с Розмари его тон был теплый и ласковый, без подтруниваний и усмешек. Розмари краснела и смущалась всякий раз, как он обращался к ней, но по-прежнему оставалась проста и естественна, без малейших признаков жеманства. Она не привыкла привлекать внимание, являясь как бы приложением к сестре, и манеры истинного джентльмена, долженствующие быть естественными, удивляли и радовали ее. Почти все остальные мужчины в присутствии Аннабеллы вели себя неподобающим образом в отношении других дам, что в моих глазах служило признаком отсутствия настоящего воспитания.

Присмотревшись к поведению Россетера, я заметила, что он галантен со всеми женщинами, но ведет себя совершенно по-разному с каждой из них.

С милыми скромными девушками вроде Розмари он был внимателен и учтив, но в речах его не было искорки лукавства, так украшавшей их. Он либо рассказывал девицам о Европе, либо беседовал с ними о погоде. Судя по всему, обходительность с дамами являлась частью его натуры, но именно те девушки, которых в обществе принято считать образцом добродетелей, его не привлекали.

С проказницами и хохотушками герцог держался шутливо, не упуская случая поддразнить их и получить ответную шутку. К сожалению, таких девиц в нашем кругу почти не было, в обществе Аннабеллы им не находилось места.

С почтенными дамами он вел себя как раскаивающийся грешник, чем совершенно покорил миссис Гринхауз, любившую по-матерински пожурить его.