Читать книгу "Око василиска - Маркус Кас"

неоднозначную формулировку, чтобы менталист не зацепился за мои слова. — Утверждать не могу, но считаю что эта вещь безопасна.

Баталов явно почувствовал, что я что-то делал с артефактом. И уставился своими странными глазами, буквально выворачивая наизнанку мой разум. Это было грубо и я чуть не ударил в ответ темной силой.

Вовремя одумался, дом был напичкан сигнальными артефактами.

Так что я просто представил, как от души разбиваю ему рожу. Всю злость за вторжение в мою голову в это вложил. Вот вам мои намерения, ваше превосходительство.

Роман Степанович покраснел от гнева и вдруг расхохотался. По-настоящему так, до слез. Утер глаза и посмотрел на моё каменное лицо.

— Ну, Александр Лукич, удивили. Вот так, по-кабацки, прямо по морде… Чего я только в чужих головах не повидал, убить хотели не раз, признаюсь. Да так, что кровь в жилах стыла. Но отмутузить, уж простите…

— Это официальные извинения? — не поддержал я его веселого настроения.

Его поступок вызвал во мне такую волну ярости, что успокоить её было нелегко. Я был готов вызвать его на дуэль, настолько он меня разозлил. Служба службой, но такая бесцеремонность непростительна.

— Ваше сиятельство, — Баталов всё понял и по одному моему голосу, и посерьезнел. — Приношу свои извинения за своевольное вторжение в ваш разум. Я не имел на это никакого права. Оправдываться не стану, как и обещать что такого не повторится. Понимаю ваши чувства, вы вправе подать официальную жалобу либо другим способом ответить на оскорбление. Я готов.

Смотрел я на него, наконец-то правдивого и прямого, и думал. Убью на дуэли или сместят его с должности — кто за порядок в городе будет отвечать? Обернулся на Казаринова. Парень побледнел и, кажется, едва дышал, наблюдая за нами. Этот точно пока не готов…

Приняв решение, я поднялся.

— Я забуду об этом недоразумении, Роман Степанович. Тоже понимаю ваши чувства, дела государственные порой вынуждают идти на крайние меры. Я скажу вам честно — против вас, государя или империи я ничего не имею и не задумываю. Вы знаете, что я говорю правду. Поэтому жду в дальнейшем от вас доверия, насколько возможно.

— Вы принимаете мои извинения? — Баталов кивнул в знак того, что понял меня.

— Принимаю, — коротко ответил я.

Роман Степанович оказался в неловком положении. С одной стороны он знал, что стоит воспользоваться моими словами и закрыть неприятную тему. А с другой — что обязан мне. Прагматичность или честь? Мне и самому стало интересно, что победит в этом человеке.

— Благодарю, — он чуть напрягся и неохотно добавил: — Если вам понадобится моя помощь, я буду рад её оказать, ваше сиятельство.

— Взаимно, — ответил я и протянул руку. — И удачи вам.

— Удача любит храбрых, — неожиданно ответил он моей любимой пословицей и крепко пожал мою руку. — Вас отвезут обратно домой, Александр Лукич.

Теневик остался в доме, поэтому возвращался я в одиночестве. Водитель лишь в самом начале спросил, не нужно ли включить музыку или кондиционер, и когда я отказался, больше ко мне не обращался.

То ли от вспышки ярости, то ли от работы с магией, но мне стало теплее.

Да и в общем настроение улучшалось.

Ладно, отличный выходной. Мне задолжал услугу Баталов. Пользоваться этим я вряд ли стану, но возможно это поможет в дальнейшем избежать подобных ситуаций.

Не наивность, а вера в лучшее, как говорил один мой друг.

Мимо снова проносились ряды яхт, облепившие причалы, я щурился от бликов солнца на воде и решил, что буду делать дальше.

Раз уж отдых получается таким насыщенным, то пора поговорить с моим призрачным предком. Желает он того, или нет, но первый граф Вознесенский сегодня ответит на все мои вопросы.

Ну а я возьму свой ранг.

Глава 14

Первым делом, вернувшись домой, я зарядил телефон и с облегчением выдохнул — работает.

Сразу же посыпались уведомления о звонках и сообщения. Конечно же, как только я остался без связи, тут же всем понадобился.

Батист зачем-то требовал непременно личной встречи. Головин без особого энтузиазма волновался, почему я не отвечаю на его сообщения. Написал и Христофор Георгиевич, намекая на мой визит в участок и спрашивая не нужна ли помощь. Павлова скинула мне дополненный список растений, уточняя влезут ли и они. Лавочник Малинин уведомил о новом поступлении иноземных лакомств и предлагал стать одним из первых, кому он их будет поставлять. Из лавки Гостиного двора сообщили, что телефон будет готов завтра и его доставят в течение дня. Глава купеческой гильдии прислал пять грустных писем с примерно одинаковым содержанием — у него дурное предчувствие и всё пропало.

Даже Новгородский успел написать, что есть план и надо его «обкашлять», что бы это ни значило.

На то, чтобы всем ответить и со всеми договориться, ушел битый час.

Мне точно нужен секретарь и как можно скорее. Где бы взять толкового только?

К тому же Луке Ивановичу не терпелось приступить к реализации его идеи и дед увлеченно рассказывал о том, как запустить процесс, упростить схему и потратить меньше ресурсов. Перебить его не представлялось возможным. Слишком старик рад был.

На фоне всего этого укрощение призрака казалось сущим развлечением. Плотно пообедав, я отправился в библиотеку.

Демонстративно медленно заперся изнутри и присел на край стола, с усмешкой глядя туда, где исчез дух предка. С собой я взял кувалду из кладовой. Поглаживая инструмент, я приблизился к резной панели.

Приложил ухо и послушал какое-то время.

— Может вы всё же выйдете по-хорошему? — дал я шанс призраку.

И напряг память молодого графа. Тому с младых лет вбивали в голову многочисленную родословную. К счастью, за годы юношеских безумств это не стерлось.

— Митрофан Аникеевич, — припомнил я имя родоначальника, — мне будет очень жаль разрушать такую искусную работу, но я это сделаю. И выясню, что вы прячете за этой стеной.

Я ощутил очень слабый отклик, скорее несдержанные эмоции, чем желание пообщаться.

— Я вам не враг, — сделал я последнюю попытку. — Я всего лишь хочу поговорить.

Эмоции стихли, успешно подавленные несговорчивым предком. Я пожал плечами и широко замахнулся кувалдой.

Стремительным движением эфира воздух передо мной сгустился, закрутился вихрем и ударил прямо в лоб. Меня отбросило на спину и протащило по ковру.

Но кувалду я из рук не выпустил, по вбитой сражениями привычке. Откинул уже,