Читать книгу "Очень выгодное убийство - Алексей Макеев"

ваши Бульдога не порешили, сами бы у него и спросили про все.

– Стас, бери оперов и дуй на Привольную! Устройте там засаду, может, Алиев в гараже или скоро туда приедет! – скомандовал Лев.

– Лева, совесть поимей! Только с обыска вернулся, – возмутился Станислав. – Мне какого рожна нужно в засаде торчать? Опера сами, что ли, не справятся?

– А ты прав. Здесь от тебя действительно больше пользы будет. Проинструктируй оперов и отправь на место. Пусть легенду получше придумают, чтобы в гаражах торчать. А мы с молодым человеком пока беседу закончим.

Собственно говоря, больше полезной информации от Чеботарева получить не удалось. Парень рассказал все, что знал. Гуров задал несколько уточняющих вопросов, а затем отправил Чеботарева писать чистосердечное признание. Больше для запутавшегося парня он сделать не мог: после перестрелки в квартире, где его взяли, в явку с повинной не поверил бы ни один прокурор.

Теперь картина убийства Челнокова почти полностью прояснилась, а вот личность заказчика яснее не стала. Паренька из Ростова-на-Дону и москвича Пирога явно использовали вслепую. А учитывая то, что преступники запланировали еще три убийства, из обоих явно собирались сделать «козлов отпущения», Салтыков и Алиев их именно для этого и взяли.

Возможно, убийств планировалось совершить не три, а два. И на последнее, так сказать, невыполнимое задание Алиев с Салтыковым отправили бы этих дурачков. А заодно проследили бы, чтобы парни точно живыми в руки властей не попали. Дескать, в перестрелке оба киллера погибли, бандитская группа ликвидирована, преступления раскрыты. В таком случае убийство журналиста было не случайным, два рецидивиста решили устроить новичкам «крещение кровью», чтобы те уже никуда с крючка не делись.

Хотя это было маловероятно, ни за Алиевым, ни за Салтыковым убийств не числилось. Да и рассказ Чеботарева о ссоре двух подельников после смерти Челнокова подтверждал это. Скорее всего, рецидивисты просто решили использовать эту смерть в своих целях.

В пользу этой версии говорило и то, что бандиты устроили обыск в квартире журналиста. Но Гурова не переставал мучить вопрос, кто из трех подозреваемых мог нанять дилетантов для подготовки и исполнения серии убийств? Каждый из троицы мог легко найти для этих целей профессионала. Или Алиев с Салтыковым тоже должны быть «списаны» после завершения операции как расходный материал.

Пожалуй, из этой троицы только Ермаков мог додуматься до того, чтобы нанять для заказных убийств дилетантов. Морозова и Григорян явно были сообразительнее, чтобы доверить судьбу казни своих врагов обычным отморозкам. Но два факта перечеркивали этот вывод. Во-первых, слишком много «ростовского следа» было во всем этом деле. А во‐вторых, Гурова смущал грузовик с водкой с Северного Кавказа. Григоряна уже подозревали в подобных аферах, да и связи с кавказской преступной диаспорой у него имелись.

И опять одно не вязалось с другим! Стоило потянуть ниточку, как оказывалось, что она запуталась с другим клубком, и где у них начало, а где конец, разобрать было невозможно. Никак эти перемешанные пазлы из Григоряна, Морозовой, Ермакова, Челнокова и Алиева с Салтыковым не собирались в одну картинку. А тут еще Золотарев каким-то образом впутался. Он и вовсе казался абсолютно неизвестной переменной. И ни притянуть политика в дело, ни вычеркнуть из него Лев не мог.

Необходимо было установить, кто из подельников был старшим в группе – Салтыков или Алиев? Это могло бы значительно прояснить картину относительно того, кто мог быть заказчиком убийства журналиста и, возможно, трех последующих. Картину мог бы прояснить сам Салтыков, если бы его удалось разговорить. Гуров позвонил в реанимацию, где находился рецидивист, но там его не порадовали – Салтыков все еще был в крайне тяжелом состоянии и в сознание не приходил. Лев мысленно выругал слишком метких омоновцев.

– По-моему, Григоряна нужно брать, – задумчиво проговорил Крячко, когда Гуров поделился с ним своими соображениями.

– Ты чего-то сегодня торопыгой стал, – хмыкнул тот. – То Морозову спешишь допрашивать, то Григоряна брать. Предъявим-то ему что? Фуру с Северного Кавказа?

– Лева, что ты из себя малого ребенка строишь? – поморщился Стас. – А то проблема, что-нибудь предъявить! Пусть даже и фуру. Главное, чтобы он задергался. А уж потом мы его вдвоем разработаем!

– Не выйдет, Стас. Я с ним общался. Он мужик продуманный и, даже если в чем-то замешан, давно к нашему вызову подготовился и тактику допроса отработал, – покачал головой Лев. – Тут что-то тонкое придумать нужно. А еще лучше, Салтыкова трясти. Может быть, тогда зацепки и появятся.

– А может, и раньше, – усмехнулся Крячко. – Я на квартире у Юртаевой шесть сотовых телефонов изъял. Сейчас над ними техники работают. Пробивают все номера и адреса, вычисляют адресатов звонков и все такое прочее. Думаю, наш Кермек там и найдется. А как вычислим, сразу будем брать. Ты лучше скажи, что с информацией о трех готовящихся покушениях делать будешь?

– А что я должен делать? Объявить по Центральному телевидению, чтобы все «торгаши» в убежища попрятались? У нас же никаких реальных данных нет!

– Лева, ты же понимаешь, если убьют кого-то, а выяснится, что о возможном покушении ты знал, на тебя всех собак повесят!

– Я и без тебя это знаю, – отмахнулся Гуров. – Орлову в любом случае доложить придется. А там… Не буду размахивать шашкой, мы еще поборемся! Лучше расскажи, что в квартире Юртаевой изъяли?

Судя по тому, что рассказал Чеботарев, список изъятого оружия мог оказаться и внушительней. К счастью, по каким-то неизвестным сыщикам причинам бандиты не привезли на квартиру Юртаевой ни гранат, ни взрывчатки. Иначе в списке жертв при штурме мог оказаться не только Салтыков. Кроме оружия и телефонов, при обыске обнаружили несколько тысяч американских долларов и около двухсот тысяч рублей. Так же на экспертизу забрали черные куртки, кожаные перчатки, ботинки и пару сумок с личными вещами. А еще Крячко забрал из квартиры все блокноты, записные книжки, черновики и тетради с записями. Их оказалось не слишком много, но Станислав посчитал, что эти бумаги могут пригодиться в расследовании. Даже бумажные письма – жуткая редкость в сегодняшние дни – Крячко забрал к экспертам.

– Они уже должны были посмотреть, можно с бумаг хоть какие-то отпечатки и потожировые следы снять, – пояснил Станислав. – Сейчас позвоню и потороплю, чтобы быстрее