Читать книгу "Философия повседневных вещей, 2011 - Вячеслав Корнев"

смысловое ядро. Взять для примера символ веры аудиофилов (профессиональных ценителей звука):

Настоящие аудиофилы слышат, как звучит не только акустика, но и тумбочка, на которой она стоит. <...> Меломанов от аудиофилов отличить просто: первые слушают музыку, вторые - звук63.

Александр Грек, автор цитируемой выше статьи о видовых признаках аудиофилов, так описывает магическую технологию причащения к идеальному звуку:

Ведь человеческое ухо может подстраиваться под шумовую среду, так что после нескольких секунд прослушивания звуковой дорожки боевика с взрывами и выстрелами мы слышим намного хуже. Вот почему аудиофилы разработали специальные методики калибровки слуха, позволяющие восстанавливать и повышать его чувствительность. <...> Мой знакомый, например, перед прослушиванием любимого диска выезжает за город и долго гуляет в лесу, повышая чувствительность своего природного звукового тракта. Все бы хорошо, но вот, чтобы донести «откалиброванные» уши до домашней системы, приходиться помучиться. Метро исключается полностью - оно выбивает его ухо на двое суток. Так что домой он возвращается на машине далеко за полночь, на небольшой скорости и тихими переулками. На четырнадцатый этаж поднимается пешком - лифт также повредит тонкую настройку слуха. Поэтому достичь своей цели - прослушать несколько любимых треков - моему знакомому удается где-то к часу ночи*.

В этой зарисовке с натуры угадывается психологическая структура коллекционерской страсти. В ее основе - желание поиска и обладания ускользающим Реальным, истинным наслаждением, недоступным для всех прочих избытком звука, цвета, формы. Но магия естественной вещи (например, живой звук) может быть схвачена только с помощью особой технологии. Собственно, это Икс и Игрек общей теоремы обладания, которую в статье «Индустрия наслаждения» формулирует Владислав Софронов-Антомони:

Там же. С. 23-24.

167

Существуют технические устройства для записи и воспроизведения музыки, которые обладают «нечто», неким Иксом, который делает их способным донести до слушателя «волшебство» (Икс) музыки. Это особое качество аудиотехники тоже не может быть выражено в объективно измеряемых технических параметрах, но явно присутствует в них и делает их столь ценными (в обоих смыслах этого слова...)*.

В русле новой аудиофильской мифологии эта теорема распадается на два подпункта: есть 1) аналоговая, аутентичная для самой сути музыки, но безумно дорогая, аппаратура и 2) цифровая, якобы искажающая Икс музыки и при этом более дешевая и доступная техника. Неудивительно отсюда, что редкие виниловые проигрыватели составляют предмет интереса подлинных коллекционеров, тогда как современные цифровые проигрыватели удовлетворяют лишь невзыскательных любителей-меломанов. Просто здесь вновь работает диалектика объекта-причины желания: ценится то, что трудоемко, дефицитно, недоступно, травматично. Непереводимый в иные, кроме аналоговых, форматы звук - другое наименование лакановского Реального. Азарт коллекционного обладания - аттракцион погони за недостижимым, как зеноновская черепаха, объектом желания. Именно высокая и безнадежная страсть вызывает предельное повышение ставок в играх, в которые играют все люди. Коллекционер, кстати, никогда не скупится на жертвы и ставки ради сумасшедшей, как может показаться со стороны, цели.

Поучительный анекдот, упоминаемый Бодрийяром в «Системе вещей», лучше всего иллюстрирует мысль о коллекционировании как предельной самоубийственной страсти:

* Софронов-Антомони В. Индустрия наслаждения // Логос. 2000. №4. С. 88.

168

Некий человек коллекционировал своих сыновей: законных и незаконных, от первого и второго брака, приемыша, найденыша, бастарда и т. д. Как-то раз он собрал их всех на пир, и тут один циничный друг сказал ему: «Одного сына не хватает». «Какого же?» - тревожно всполошился тот. «Рожденного посмертно». И тогда коллекционер, повинуясь своей страсти, зачал с женой нового ребенка и покончил самоубийством*.

Общая мифология коллекционирования выстраивается в похожем виде в самых разнообразных источниках. Вот, например, концепция Петра Бушэ, владельца сети по проектированию и продаже «самых домашних кинотеатров» (соответственно и самых дорогих):

Современный человек так сильно озадачен происходящим с ним каждую минуту, что пока не будут задействованы безусловные структуры, он не сможет отвлечься и никакого движения к порогу эмоциональной вовлеченности не произойдет. Раньше для этого сооружали Колизеи - с панорамными картинами и звуком. Люди там заводились от эмоциональной реакции окружающих. Сейчас так ходят на футбол, но на нынешних стадионах нет такой акустики. Поэтому сегодня основа перехода порога эмоциональной вовлеченности - кинотеатр. С ним все стало просто - сделали широкую картинку. Такую широкую, что ее нельзя увидеть прямым зрением, поэтому человек вынужден либо крутить головой, либо разводить глаза не менее чем на 38 градусов. В тот момент, когда глазки расходятся, включаются системы самосохранения, человек перестает смотреть на картинку и начинает следить за действием. А если звук приходит по крайней мере в формате «пять точка

* Бодрийяр Ж. Система вещей. С. 110.

169

один» (т. е. пять источников звука плюс низкочастотный сабвуфер), человек перестает слышать. Он только следит за действием, слушает действие. Как только это произошло - все, порог пройден. Дальше можно обустраивать человека в пятом измерении, в мире, который находится за этим порогом. Человек впадает в состояние, которое мы называем «гиперкреатив-ным», додумывает то, чего нет, легко обманывается и способен свою планку творческой активности резко поднимать*.

Итак, в этом случае Икс вещизма определяется как таинственный «порог эмоциональной вовлеченности». При этом критерием «слышно - не слышно», «видно - не видно» будет снова фактически одна лишь стоимость, денежное количество: «Есть такое понятие - на сколько денег звучит, - объясняет господин Бушэ, - например, во всем мире так оценивают провода. Бывают провода ценой в сто долларов за метр, а бывают - по десять тысяч. Это не вопрос себестоимости. Включение элемента в тракт соответствующей ценовой категории видимо и слышно»**.

Обыгрывая название известного голливудского фильма, можно сказать, что фабулой коллекционерского мифа является осуществление невыполнимой миссии. Сначала рекламисты или создатели товара тщательно описывают невероятные трудности на пути аутентичного звука или изображения на пути к потребителю. Затем оказывается, что только патентованная технология Игрек ловит загадочный аудио- или видео-Икс. Ловушка захлопнулась - нужно доставать кредитку.

Итак, налицо классическая модель потребительского мифа, оперирующего искусственно выстроенными оппози-

* Штейн И. Крепостной театр // Эксперт-Вещь. 2002. №11. С. 32. ** Там же. С. 34.

170

циями. Сама дилемма «коллекционер - собиратель» - это сугубо абстрактное противоречие, на манер псевдоконкурирующего симбиоза «рокеры - попса». Я предлагаю вместо этой липовой оппозиции обратить внимание на другое, подлинно травматическое противоречие психологии коллекционирования. Презрение коллекционера к собирателю с точки зрения психоанализа лучше толковать как сублимированное презрение к самому себе. Перенося на порицаемый образ собирателя все недостатки собственной же стратегии обладания