Читать книгу "Новая жизнь 8 - Виталий Хонихоев"

невежливо, потому что они представились первыми, а японец всегда вежлив, даже в подворотне…

— Так. — беру я себя в руки, отбрасывая ненужные политесы. Какие к черту правила вежливости, если нас с Мидори бандитские рожи на улице остановили, не успели мы от школы отойти?!

— Вы кто такие и чего вам нужно? — требую я объяснений в довольно резкой форме. Невежливо да. Но у японцев вообще две модели поведения есть — вежливая официальная и срыв. То есть, когда кричат «Ярэ!!!» и клинком вокруг машут. Серединки нету, прокричался, кишки всем выпустил — и снова формально, мол извините, погорячился.

Старший в этой троице тут же склоняет голову в поклоне и двое из ларца — вслед за ним. Вот такие вот болванчики — на них кричишь, а они в поклон. Интересно, это уловка такая, чтобы с низкого старта мне в голову калган пробить?

— Извините нашу самонадеянность и дерзость, Такахаси-сама — говорит лидер, не поднимая голову: — но нам показалось что на улице уже стемнело и стало небезопасно. В такой ситуации у нас нет выбора, кроме как сопроводить вас… куда бы вы не шли. Обеспечить вашу безопасность.

— Что? — еще раз осматриваю троицу. Да, так и есть одежда с длинными рукавами скрывает татуировки, набитые костяшки пальцев, кожаные куртки эти…

— Вы — семья Кумы-сана? — спрашиваю я и лидер — кивает. Выпрямляется и встречается со мной взглядом.

— Еще раз прошу простить нашу дерзость. Мы не должны были показываться вам на глаза, но сейчас темно и мы боялись, что не сможем обеспечить безопасность оставаясь вне поля вашего зрения.

— Это кто, Кента-кун? — спрашивает меня Мидори и ее пальчики впиваются мне в руку. Я морщусь. На самом деле мне приятно, но уж показать это я никак не могу.

— Это знакомые — вздыхаю я: — а кто вас послал?

— Карп. Вакагасира. — коротко отвечает мне лидер троицы с бандитскими рожами. Все ясно. Это остаточные явления от интриги Бьянки, якудза с какого-то перепугу продолжают считать меня наследником Кумы и хотя статус оябуна по наследству в это среде не передается… но что-то такое там происходит. Что именно? Вакагасира по кличке Карп собирается все же протолкнуть меня на это место, пользуясь возникшим вакуумом на высоких должностях. Протолкнуть, а самому — в регентах. Или просто меня на своей стороне иметь в день голосования — все равно хлеб. Так что сейчас я и есть наследие Кумы. Иронично, учитывая обстоятельства. Жизнь любит иронию и обожает мгновенную карму. Вот собирался я держаться от этих ребят подальше, а все не получается, манит грязь свинью, куда деваться.

— Может вы домой пойдете, а? — спрашиваю я, понимая, что не получится. Безнадежно. У них приказ и они его выполняют. В этой стране обожают фанатично исполнять приказы — даже там, где без этого вполне можно обойтись. Какой-нибудь магазинчик по продаже мороженного, но нет, там никто легко к своему долгу не относится и будет на посту стоять даже если его крокодилы будут жрать. Приказ есть приказ. А уж в якудза…

— Не можем мы — подтверждает Аримура: — если мы вас упустим, а за это время с вами что произойдет… и кстати, не мы одни за вами следим.

— Ты про девушку в тени? Это моя одноклассница… — вздыхаю я.

— Я про фургон с затонированным окнами. — отвечает мне Аримура: — если мы не будем за вами идти… мало ли что у них на уме.

— Это ж полиция — отвечаю я, делая вид что все знаю и все видел. Фургон? Серьезно за меня взялись, нельзя мне палиться: — внешнее наблюдение.

— Тем более за вами глаз да глаз нужен — настаивает на своем Аримура: — а сколько коррумпированных копов есть? Или подставить они вас захотят, а у нас тут — сразу три свидетеля. Или понятых.

— Аники, никто не говорил, что свидетелем надо будет быть — подает голос тот, что со шрамом через все лицо: — это плохо кончается.

— Заткнись. Это для босса — отвечает лидер: — если его подставить хотят. Ну… наркоту там подбросить. Или чтобы телка заяву накатала что изнасиловали…

— Все равно свидетелем неправильно быть. Парни не поймут. — качает головой бандитская рожа со шрамом: — вон Пай-кун был свидетелем и что?

— Он же на спину упал — встревает третий, у которого такое не японское имя, зато у него оказывается просто замечательный бас: — просто упал и все.

— Ну да, конечно — поворачивается к нему второй: — а сперва забрался на тридцатый этаж и сам себе глаз выдавил. Конечно. И собака у него сама бензином облилась и подожглась. Вместе с домом.

— Страшное самоубийство — гудит третий басом: — не умножай сущностей, Птица.

— Заткнулись, оба. — шипит на них лидер: — надо будет свидетелями пойти — пойдете! Это для босса.

— Может мы все-таки пойдем — спрашивает меня Мидори-сан: — а то у меня ноги замерзли.

— Точно. Мы пойдем, а вы … раз уж иного выхода нет — идите позади. Метрах в двадцати.

— В десяти. — уточняет лидер: — и у нас плед есть, если девушка замерзла.

— Меня зовут Мидори. Я школьная медсестра. — представляется Мидори-сан и мечет в меня гневный взгляд, как же забыл свои обязанности и не представил ее как полагается.

— Приятно познакомится! — склоняется троица. Выпрямившись, лидер сверкает улыбкой и показывает мне большой палец, мол выбор одобряю, классная телочка! Я только глаза закатываю.

— А мне в школе всегда хотелось с учительницей музыки переспать — невпопад замечает тот что со шрамом: — у нее такие ножки были и … Эй!

— Будешь ересь нести — еще получишь — предупреждает его лидер: — не обращайте внимания, Птиц у нас слегка сдвинутый.

— Будто у тебя такого не было… — ворчит тот, что со шрамом, потирая затылок: — сам же рассказывал…

— Мне нравилась физичка. Это другое.

— А мне медсестра нравилась. Совсем как вам, босс — кивает тот, что со странным именем: — у нас есть что-то общее.

— Плед возьмете? Он теплый…

Глава 13

Шагать по улицам ночного города в то время, пока за вами на небольшом отдалении пыхтят трое бравых молодчиков — то еще удовольствие. Вроде бы и не вторгаются парни в наше личное пространство, соблюдают дистанцию, не гогочут над тупыми шуточками и не отпускают замечаний в духе «вот это задница!». Стараются вести себя прилично. Но все равно романтики ночной прогулки по городу с симпатичной девушкой нет. Все