Читать книгу "Домовая любовь - Евгения Некрасова"

5.

Она открыла глаза. Со стены на неё смотрели Эйнштейн, Ньютон, Мария Кюри. Парты и стулья были убраны в угол. На пустом полу сидела Ольга Леонидовна на стуле с аккордеоном в руках. Класс физики, в котором чаще всего проводились занятия по музыке и некоторым другим предметам зимой, потому что он был самым тёплым тогда в школе. Ольга Леонидовна преподавала у них музыку до пятого класса, пела очень высоким голосом и учила разным патриотическим песням. Рядом с Леной хоровой шеренгой стояли мама, папа, сестра, Волгин, молодой взрослый сосед, которого они встретили сегодня с Галей у дома, Галины друзья, Саша, Ленины одноклассники, и где-то с краю топтался владелец сувенирного магазина – все в их нынешнем виде и возрасте. «И-и-и-и-и начали», – сказала Ольга Леонидовна, скрипнула аккордеоном и принялась играть. Все запели, в том числе и Лена (горло совсем не болело):

Хор (все):

О Байкал, о Байкал,

лайк, лайк, лайк, лайк,

ты бокал с живой водой,

ты наша отдушина,

лайк, лайк, лайк, лайк,

твои нерпы – это родины нервы,

твои склоны – Сибири локоны,

лайк, лайк, лайк, лайк.

Солистка (Галя):

Великая Нерпа подключилась ко всем нашим

                                                     гаджетам,

и хочет залить Байкал в наши сети

историю Лэтылкэк —

молодой самки, которая кормила своего

                                                кумуткана,

потом поплыла с ним за рыбой,

а когда вернулась домой, то попала в подлую

                                                           сеть

незаконного ламуана.

У-у-у! У-у-у!

Кумуткану удалось не попасться

в сетью пасть,

пыталась Лэтылкэк

порвать сеть когтями,

порвать сеть зубами —

не рвалась подлая сеть,

плакала Лэтылкэк,

плакал её кумуткан,

плавал вокруг!

У-у-у! У-у-у!

А потом приплыли

сёстры Лэтылкэк,

драли-драли подлую сеть когтями,

кусали её зубами —

подлая сеть не поддавалась.

У-у-у! У-у-у!

И забрали сёстры Лэтылкэк

её кумуткана,

плакала Лэтылкэк,

плакал её кумуткан,

плакали сёстры Лэтылкэк!

У-у-у! У-у-у!

Хор (все):

О Великая Нерпа, услышь нас!

Ууууууууууу!

Ууууууууууу!

Тут включился круглый, серый, похожий на нерпу из серого пластика бумбокс, который стоял на тумбе под Ньютоном. Из бумбокса начали плыть инопланетные, ноюще-свистящие звуки, похожие иногда на поиск радиоволны в далёком от цивилизации месте.

На инопланетные звуки из бумбокса накладывалось пение.

Хор (все):

О Байкал, о Байкал,

лайк, лайк, лайк, лайк,

ты нам Швейцария,

ты нам настоящий царь,

лайк, лайк, лайк, лайк,

твои снега – это наш чистый лист,

твои берега – ворота нашей свободы,

лайк, лайк, лайк, лайк.

Солист (Галин одноклассник):

Плачет Лэтылкэк,

задыхается Лэтылкэк.

А прошлым апрелем

её брата-близнеца убили

выстрелом в голову,

из его тела выкачали

жир и наполнили им банку,

с его тела содрали шкуру,

и теперь брата-близнеца Лэтылкэк

носит на голове женщина с рыжими волосами.

А с Лэтылкэк, когда достанут её тело,

тоже снимут шкуру,

прибавят её к другим шкурам

и сделают шубу, наверное,

для той же женщины

или какой-нибудь другой.

У-у-у!

Другой солист (владелец сувенирного магазина):

Вы, гладкие мешки жира,

вы, любопытные недорыбы,

расплодились тут,

едите нашу рыбу,

дышите нашим чистым воздухом,

выжимаете жалость всяких нежелательных

организаций —

иностранных агентов.

Заходишь на рынок в Листвянке – там вы!

Заходишь в ресторан – там ваше у-у-у!

Заходишь в позную – там у-у-у!

Заходишь в маршрутку – там у-у-у!

Заходишь в сувенирный магазин – там

у-у-у!

Заходишь в Байкал – там у-у-у!

Проверяешь свою сеть – там у-у-у!

Уууууууух!

Мы найдём на вас управу!

Мы откроем для вас колбасные заводы

и меховые цеха!

Уууууууух!

Девять ваших жизней —

одно наше рабочее место!

Хор (все):

О Великая Нерпа, услышь,

что они говорят!

Услышь нас!

Уууууууу…

Инопланетные ноюще-трескучие звуки заглушили пение и остались единственным звуком. Вода ворвалась в класс и смыла портреты учёных, Ольгу Леонидовну с аккордеоном, весь хор и кабинет физики. Лена зависла в водном массиве, погружённая в ноюще-трескучий звук. Не было холодно, и больше совсем ничего не болело. Лена сделала глубокий вдох и осознала, что может дышать под водой. Впереди в мутной взвеси проступали контуры большой круглой подводной горы. По мере её приближения нарастал звук. У горы оказались усы – как деревья, голова с трёхэтажный дом, ушные дыры – как ямы, глаза – с вокзальные часы, плавники-паруса и продолжающийся далеко-далеко горный хребет тела. Звук сделался совсем громким, но переносимым. Лена смотрела на Великую Нерпу, Великая Нерпа смотрела на Лену, моргала и ныла, издавала воющие, иногда трескучие звуки, похожие на поиски нужной радиостанции, общего языка.