Читать книгу "Гимназистка. Нечаянное турне - Бронислава Вонсович"

— Они наверняка вызовут жандармов, — сказала я, лишь только кучер ушёл. — А нам надо в гостиницу до всего этого.

— Не переживайте, Елизавета Дмитриевна, я прекрасно осознаю последствия, — огрызнулся Песцов. — Это даже больше в моих интересах, чем в ваших. Документы потом новые выправите, а вот нового Песцова после моей безвременной смерти от рук Фаины Алексеевны не получите.

— Мне и старый лишний, — заметила я. — И вообще, я не могу здесь больше находиться. Мне постоянно кажется, что я на бойне. Кровь словно повисла вокруг нас, меня от неё тошнит.

— Не преувеличивайте, Елизавета Дмитриевна. Неужели вы никогда не охотились, что так чувствительны к виду и запаху крови? Когда втыкаешь зубы в добычу, лучше ощущений нет, — Песцов даже причмокнул, припоминая. — Представьте, что вы после удачной охоты, и всё пройдёт.

Он бы наверняка и облизнулся, не будь меня рядом. А так — присутствие дамы обязывало к приличному поведению. Если, конечно, можно считать приличным рассказ об охоте ради удовольствия, что, на мой взгляд, близко к убийству. Не на тех мой собеседник охотился, не на тех…

— Если вы так любите охотиться, что вам помешало перекинуться и воткнуть зубы в крэга?

— Во-первых, они довольно противные на вкус, а во-вторых, в этом случае с высокой вероятностью жертвой оказался бы я. Слишком разные весовые категории, знаете ли, Елизавета Дмитриевна.

— Откуда тогда вы знаете, что они противные на вкус? Загоняли компанией?

Внезапно представилась стая песцов, загоняющих одинокого, но не такого уж несчастного крэга. Не факт, что они завалили бы его даже толпой. У волков этого не получилось. Да и охотятся ли песцы стаями? Вот этот, сидящий рядом, вряд ли. Он точно предпочитал этим заниматься в одиночку.

— Читал, Елизавета Дмитриевна. Я такую пакость даже пробовать не буду. В них слишком много тёмного.

— Тёмного? Вы о чём, Дмитрий Валерьевич?

Конечно, кровь крэгов была много темнее нашей, почти чёрной, но мне показалось, что Песцов имеет в виду совсем не это.

— Это же порождения Зверя, — чуть удивлённо пояснил Песцов.

Про пришествие Зверя, которого смогли остановить лишь объединённые усилиями старых богов, я знала только в общих чертах и никогда не интересовалась деталями. К чему ими интересоваться, если это дела давно минувших дней, а мне нужно приспосабливаться к эпохе нынешней? Но, получается, Зверя выдавили, а его порождения остались?

— Почему же их до сих пор не вычислили и не уничтожили, если они столь опасны? Разве оборотень не чует другого оборотня?

— Они не такие оборотни, как мы. От обычных людей они неотличимы, пока не перекинутся. Они же чуют нас и друг друга. Более того, охотятся зачастую именно на нас, поэтому въезжающих тщательно проверяют. Но у мисс Мэннинг были безупречные документы. То есть не у мисс Мэннинг, а у крэга под её обликом. Где сама Филиппа, теперь уже не узнать, как и на каком этапе произошла замена.

Он вздохнул, явно печалясь не столько о покойной, сколько о несбывшихся надеждах.

— То есть такая певица действительно существовала, а не всегда была крэгом?

— Хотелось бы в это верить, — чуть смущённо ответил Песцов. — Не могло же меня привлечь вот это вот.

Он указал на костёр, которым мы прикрыли кучку пепла, оставшегося от мисс Мэннинг. Костёр был совсем небольшим, может, поэтому, сколь я ни смотрела на пламя, спокойствия это не приносило. Само пламя казалось грязным и вонючим. Впрочем, это вполне могло быть следствием того, что я ни на миг не забывала о случившемся. Будь я в форме рыси, шерсть наверняка стояла бы дыбом до сих пор. Чувство опасности продолжало вопить столь громко, что хотелось бежать со всех лап не важно куда, лишь бы подальше отсюда. Но проблем моих это не решило бы, напротив — прибавило, поэтому я сидела на саквояже мисс Мэннинг и вела почти светскую беседу. Вот и сейчас я не стала акцентировать внимание Песцова на том, что его как раз привлекало то, что выдавало себя за певицу, поскольку меня заботило совсем другое.

— То есть если крэг кого-то съедает, он может принимать его вид и получает навыки?

— Вид — да, а навыки с чего бы? — удивился Песцов. — Это вы сказок начитались, Елизавета Дмитриевна. Съешь сердце врага — станешь сильным как он. Съешь мозги — узнаешь обо всех его планах.

Он насмешливо фыркнул и пошерудил обломком палки в костре, отчего взвились искры, такие же неприятно-тёмные, как и сам костёр. Зря мы не пошли с кучером. Уверена: я выдержала бы дорогу, только бы не сидеть здесь, боясь каждого шороха.

— Съешь горло — начнёшь так же петь?

— Хм… — протянул Песцов почти как мисс Мэннинг, нахватался, видимо, за время общения.

Не знаю, во что вылилось бы его «хм», но тут он внезапно оживился:

— Едет кто-то! Ну наконец-то!

Там, куда ушёл кучер, не виделось ни малейшего движения.

— Из города едут, — радостно пояснил Песцов. — И это замечательно.

— Чем же? — Я повернула голову и действительно увидела вдалеке небольшое пятно, двигающееся в нашу сторону. — Нам же нужно в город.

— Они и подвезут. Либо из человеколюбия, либо за деньги. — И тут же неожиданно перешёл на английский. — Филиппа, радость моя, далее по-русски ни одного слова. Забудьте, что вы его вообще знали. Лучше всего, если вы будете молчать и изображать полуобморочное состояние.

— А почему не обморочное? — съехидничала я, пусть и признавала правоту собеседника.

— Потому что в обморочном мне придётся вас тащить, — пояснил Песцов и нагло добавил: — А у меня после сегодняшних душевных потрясений руки трясутся, могу уронить. Более того, не просто могу, но временами хочу. Не ввергайте меня в искушение.

Я выразительно поправила меха мисс Мэннинг, намекая, что кое-кого можно не только уронить, но потом ободрать и носить как боевой трофей. Думаю, сама мисс Мэннинг так втайне и рассчитывала, играя с поклонником как кошка с мышкой и мечтая в конце игры его прихлопнуть, содрав до этого всё, что сможет.

— Всегда восхищался вашим вкусом Филиппа, — невозмутимо заметил Песцов. — А ещё выдержкой и умением повернуть ситуацию в свою пользу. Подумать только, в начале нашего знакомства вы на пустом месте вытащили у меня деньги.

Сейчас он говорил точно обо мне, поэтому я не удержалась:

— Вы их сами предложили, навыдумывав себе бог знает что. Не обижать же вас было отказом? К тому же я собираюсь строго придерживаться договорённостей и не сообщать о вас Фаине Алексеевне никаких порочащих сведений. Так что всё справедливо.

— Филиппа, голову выше, больше сдержанности в движениях, а то в гостинице сразу заметят, что вернулась не та дама, — обеспокоенно сказал Песцов. — Всё же та свою роль отыгрывала безукоризненно, а из вас актриса так себе. Даже я сразу что-то заподозрил, но начал думать не в том направлении.