Читать книгу "Заноза для бандита - Юлия Гауф"

Я задумалась, и снова вздохнула. Может, и не любовь, но влюбленность была.

— А ты, я вижу, все сохнешь по нему?

Я вернулась мыслями на грешную землю, обнаружив, что мы плетемся по трассе со скоростью беременной черепахи.

— Нет, не сохну. Интересно, просто. Видела, кстати, машину, что ты ему подарил на нашей парковке. Весь универ около нее фотографировался. За что такой подарок?

Машина была абсолютно прекрасна — серебристая, литая, спортивная, но в то же время элегантная. И привлекала взгляд, особенно на фоне остальных машин на парковке — Тойот, Шкод и, прости меня Боже, отечественного автопрома, не к ночи будь помянут. Едва я взглянула на эту машину, поняла — хочу такую же, и полезла в интернет, который помог мне понять, что хотеть я могу все, что угодно, но вот заработать столько тысяч долларов вряд ли смогу.

Точно, не будучи парикмахером-стилистом. И не экономистом.

— Если я скажу, что подарил Олегу Астон Мартин за то, что он уступил тебя мне? Поверишь?

Я не стала придираться к сомнительному слову «уступишь», и покачала головой.

— Нет. Я себя люблю и обожаю, но таких денег я точно не стою.

— Как самокритично, — фыркнул Андрей. — Видишь ли, Светлячок, у меня есть деньги. И к каждому человеку можно подобрать ключ. Для кого-то — деньги, для кого-то секс… по-разному. Машина — это ключ от моего братца. Задаток. Чтобы он вел себя хорошо, и не разочаровывал меня. Может, тебе пригодится этот совет в будущем: узнай, что окружающим тебя людям важно, и давай им это, но не сразу, а порциями. Поощряй, и давай понять, что всегда сможешь забрать свой дар обратно. Это весьма действенно.

Я поморщилась.

— Как цинично. Спасибо, но я не люблю манипулировать людьми. И дорогие подарки я делать никому не смогу, даже если бы захотела.

— Не для всех важны лишь деньги. Повзрослеешь — поймешь, что я имею ввиду.

— Спасибо за совет! — ответила я, спеша закончить этот разговор, ставший мне неприятным.

Видела я в одном месте такую взрослую жизнь, где один брат манипулирует другим, и подбирает к окружающим людям разные ключи, чтобы ими было легче управлять.

Хорошо, что меня не купить!

Время до поездки в столицу пролетело очень быстро, и я снова не заметила его хода. Вот так вся жизнь пройдет, пролетит — и я не соображу. Столько событий, дни загружены учебой, работой, встречами что, едва ложась спать я сразу отключаюсь, хотя раньше могла часами лежать без сна: мечтая, строя планы на будущее, размышляя…

Андрей за это время отправил мне лишь пару сообщений, сообщив, что на пару дней освобождает меня от своего внимания, и спросил, как я предпочитаю добираться до столицы.

«Давай на машине. Не хочу лететь. Хорошо?» — написала я.

«Хорошо.» — пришел ответ.

Не люблю самолеты. Помню, как мы летели в Израиль тогда, еще в детстве: я была измучена диализом, и врачи не сразу дали добро на перелет, опасаясь за мою жизнь. Не зря опасались — едва самолет взлетел, как мне стало плохо. Пришла я в себя лишь на посадке, и весь экипаж и пассажиры вздохнули с облегчением: боялись, что я умру.

Потом была операция, реабилитация, и снова полет, в котором я снова чувствовала дурноту.

Ненавижу летать!

Еще одной проблемой была Марго, которую активно доставали и я, и Кристина.

— Заяви на него! — категорически заявила Крис.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Марго, тебе, правда, нужно заявить на отца. Это ведь не шутки! — вторила я.

— Девочки, этого больше не повторится. Заявление я писать не буду, — в сотый, кажется, раз, ответила Марго. — Я знаю, что это не шутки. И если я вернусь домой — это повторится, но я ведь не вернусь, и бояться мне нечего.

— А твоей матери? — спросила Крис.

— Мама, она… он всегда бил ее, — Марго скривила губы, и покраснела, словно от стыда. — В детстве я просила маму, чтобы она ушла от него, или чтобы засадила его, а она ни в какую. Соседи пару раз сами вызывали полицию, слыша крики из нашей квартиры, но мама всегда отказывалась на него заявлять, и они уходили. Семейное дело… И ведь маме есть, куда бежать. Всегда у мамы было безопасное место, где отец бы не тронул ее — дом родителей. Но она настолько сильно любит папу, что терпит. И меня заставляла терпеть. И сдавала меня ему, когда я задерживалась, когда получала плохие отметки… знала ведь, что мне влетит, и все-равно сдавала.

Мы с Кристиной отвели взгляды от Марго, не зная, что сказать. Ну терпишь ты побои, но ребенок то здесь причем?

— Марго, я все-равно считаю, что твоя мать не заслужила всего этого. Она ведь привыкла, как и ты к тем пощечинам, вот и считает это нормой, — произнесла я все-же. — Но однажды он сорвется, и просто побоями дело не закончится, понимаешь?

— Я… подумаю. Обещаю.

Я приподняла брови, глядя на Крис. «Я подумаю» — это уже прогресс, значит, мы ее дожмем.

В дверь позвонили, и я поняла, что пора ехать.

— Так, девочки, прощаемся, — я поднялась со стула. — Ведите себя хорошо и не шалите!

— Это ты не шали там в столице! — рассмеялась Кристина.

— Или, наоборот, шали и развлекайся! — подмигнула Марго.

Мы обнялись на прощание, и я, взяв свой небольшой чемодан, пошла к двери, за которой меня ждал Андрей.

ГЛАВА 12

Едва я открыла дверь в квартиру, я поняла, насколько я по нему соскучилась! Так соскучилась, что еле удержала себя от того, чтобы с визгом броситься Андрею на шею, зарыться руками в его волосы, заставить наклониться, и поцеловать. Эти дни, которые я провела без него, были наполненными событиями, и… однообразными.

Скучными.

Я не рыдала по ночам в подушку, не рисовала около его имени сердечки и, если обсуждала с подругами Андрея, то называла его не иначе, как «этот мерзавец». И вот, когда «этот мерзавец» появился на пороге моей квартиры — я поняла, что не так уж и против нашего договора, и готова отрабатывать долг родителей. И что не ненавижу его, а совсем даже наоборот…

— Готова, Светлячок? Что застыла, будто призрака увидела? Давай свой чемодан!